— Вон, с тех пор, как мы причалили, уже сантиметров на двадцать вода поднялась, — настаивал на своём Бабун. Андрей тут же сбегал, воткнул прутик на границе воды и берега для более точного замера.

— Вообще, конечно, двигаться нужно, — продолжился обмен мнениями — на этот раз выступил Малой. — Всё-таки основная часть пути впереди, препятствия основные тоже все впереди, а запаса временного практически нет.

— Владик, ты что думаешь?

— Да фиг знает, — улыбнулся Влад. — Можно и пойти, можно остаться…

— Давайте так, — вступил вновь Андрей. — Голосование ничего не даёт. Поэтому предлагаю ночь переждать без решения, а я будильник поставлю как на ходовой день, но встану, проверю, как вода поднялась и решу. Идёт?

— Ну, давайте так, — недовольно протянул Бабун. Они с Алексеем явно хотели порыбачить. Да и немного отдохнуть. Им не по нутру был этот «солдатский» режим с подъёмом до восьми утра даже в «недежурные» дни. И перспектива и назавтра ломить непростой переход их не воодушевляла.

Ночью ещё не раз начиналась капель разной мощности. Уже начало сереть, когда Влад выскочил до ветру. Андрей, проснувшись, шепнул вдогонку:

— Глянь воду!

— Ага.

Через паузу Влад забурился назад:

— На метр поднялась!

— Ох, ни хрена ж себе! Ну, тогда точно спим, — Андрей, больше нетерзаемый принятием решения, отключил будильник и спокойно заснул.

Отоспавшиеся «тюлени» из другой палатки вылезли, когда каша уже начала густеть.

— И что? Испугались идти? Дали Алёшкам отдохнуть, наконец? — с порога начал язвить припухший Алексей.

— Да Владику почудилось, что на метр прибыло воды, я и отменил всякие переходы, — улыбнулся Андрей.

— А на самом деле?

— Да сантиметров тридцать от вечернего уровня. Короче, стоим сегодня уже по-любому. И также, в любом случае, завтра надо будет сниматься. Слазаем с Андрюхой на горку, — через паузу добавил Андрей.

— На тот берег?

— Да вроде решили на этот идти, чтобы не связываться с переправой, хотя с другого берега и кажется всё проще и открытее.

Друзья планировали день. Алексеи, само собой, расчехляли удочки. Два Андрея собрались на небольшую «радиалку», А Влад начал делать конструкцию крепежа видеокамеры на носу судна. После завтрака и разошлись. Погода, доселе бывшая в каком-то мутно межуйном состоянии, взяла курс на рассеяние — замелькали голубые дырки в плотных облаках, и солнце секло в них яркими лучами.

Андреи ходили запланированные три часа, вернулись довольные, мокрые от сырой после дождей тайги, наевшиеся клубники, голубики и смородины.

— Да, хорошие виды, — ответил на расспросы Малой.

Андрей положил на стол несколько кустиков голубики — друзья благодарно пощипали ягодки. Влад сразу загорелся:

— Сходим за ягодочками к кашке?

— Ну, давай сходим, — поддержал его Алексей. — Недалеко это?

— Да тут рядом болото начинается, на нём и растёт. Как ваши успехи?

— Да… мутная вода, нету почти никого, — отмахнулся Алексей.

Бабун же продолжал кидать спиннинг. И всё же какой-то улов имелся. Влад же тем временем наладил эдакий бушприт, на него закрепил специальную водонепроницаемую камеру так, что весь экипаж попадал в объектив. Все оценили и похвалили. Конструктор остался доволен. Солнышко тем временем уверенно шпарило в очередной просвет, давая просушить подмоченные и отсыревшие вещички.

Андрей чистил картошку, обдумывая предстоящий переход, ощущая некоторое волнение уже сейчас. «А куда деваться — только вперёд… фигово мы гребём, конечно. Зато тяжеленные. Вон, „Центрифугу“ на Оке легко же пробили…» — успокаивал себя.

Обед уже поспевал, когда солнце скрылось за пеленой, а с юга наползла синяя тучара. Дальние горы укрылись полосками дождя.

— О! Скоро ливанёт, давайте всё убирать, — сказал Владик. Все забегали муравьями, ныкая многочисленное разбросанное барахлишко.

И, только сели обедать, забарабанило по тенту. Не так, чтобы очень сильно, но ощутимо.

— Фиг так вода упадёт. Но делать нечего уж, пойдём, — в очередной раз затронул больную тему Андрей.

— Главное, камеру включить не забыть, — Влада больше заботило собственное изобретение.

Дождь, однако, вскоре кончился, и вечером сидели недолго у костра, запекая рыбу. Было вкусно и уютно. Волнения про «Щёки» отошли, было, на второй план, когда Андрей уже в палатке ещё разок прошёлся вслух по суровому описанию, подзуживая народ на «спокойный» сон.

— Спокойно ночи, мальчики, — прошелестело между палатками, сопровождаясь скабрезными шуточками и соответствующим гыканьем.

С утра было привычно серо и прохладно. Собирались живенько. Так живенько, что в десять утра были готовы к отчаливанью. И небеса, будто отмечая быстрые сборы, подёрнулись голубым. Стало проглядывать солнце. И уже где-то через час гребли, небо расчистилось и стало припекать.

Мощь мутной воды, прибывающей из Карги, оценили почти сразу. Расход увеличился будто вдвое, понесло быстрее, и малейшие неровности дна вызывали заметные волнения на поверхности.

— А вспухла прямо на глазах река! — отметил Алексей.

— Да, похоже, эта Карга налила столько. Вон и кусты даже подзатопило.

Но тревожились пока несильно, убаюканные хорошей погодой и красотами вокруг. На одном из прибрежных холмов спугнули самку марала. Сначала она не слышала людей, засунув голову в маленькую пещерку — по всей видимости, солончак. Влад затребовал съёмку, но Андрей, прикидывая немалое расстояние до объекта, отверг идею. Больше того, захлопал в ладоши, проверяя, не оглохла ли олениха. Она, выдернув башку из норы, шустро ускакала куда-то наверх. Андрей был сразу подвергнут критике. Но ему было не впервой, и он лишь улыбался.

Перед деревней староверов Катазы решили закусить. Ткнулись к притопленному галечному пляжу. И тут же упёрлись глазами в полуразложившийся труп какого-то крупного копытного. Мелькнули мысли про недобрую примету, но вслух лишь привычно пошутковали.

Катазы проскочили на всех парах.

— Ни фига себе, староверы живут! — Бабун отметил маленькие машинки для гольфа (их назначение в горной тайге осталось загадкой, предположили, что для поездок до колодца), квадроциклы, горные велосипеды, современные дома и спутниковые антенны.

— Да, такой милый аскетизм.

Почти сразу после деревни вода серьёзно забурлила.

— Это чего такое? — вопросы адресовались Андрею.

— Какие-то «незначительные шиверы» после деревни, если верить описанию.

— Заходные в Щёки?

— Не, заходные попозже.

— А чего так сильно бурлит-то? — Бабуна окатило почти с головой неслабым валом.

— Похоже, это вот Карга постаралась.

Кругом уже всё клокотало, приходилось лавировать, чтобы не попадать в особо крупные валы, обрушающие громады воды на катамаран.

— Надо чалиться, гидриться, камеру включать, — скомандовал Андрей.

— Думаешь, пора уже?

— Да так-то вроде рановато, ещё полчаса-то точно до первой ступени, но вдруг не зачалимся и вломимся в каньон незачехлённые.

С ним согласились и после интенсивной гребли выкинулись на левый берег, где совершили необходимые приготовления.

Ещё полчаса прыгали по волнам в ожидании «Щёк»; мощь реки вроде бы перестала нарастать. Вдруг впереди мелькнуло заметное сужение. Здоровенная река юркнула в узкую щель среди скал.

— Вон, похоже, начинается.

— Парни! Главное, не лагом, не лагом! Гребём! — прокричал Алексей.

Бабун, «отдыхающий» в центре, поменяв положение тела, поискал, к чему бы прицепиться.

Река вспенилась огромными валами и мощнейшими бочками. Сразу, без разгона. Въехали в первый же водоворот. Прямым ходом, привычно опустив вёсла. Левый носовой Влад зачем-то привалился спиной назад. Лишь Малой пытался загребать пенную воду. Тем не менее, первый слив прошли удачно, пробили небольшую бочку и потелипались далее.

«Ни хрена себе мощь!», — Андрей вдруг ощутил, что их тяжеленный, казалось, катамаран превратился в утлое судёнышко, маленькую щепку в беснующейся пучине.