Омаэль находился при мне постоянно, мать прилетала временами, оно и понятно: ей одной приходилось тянуть на себе все дела, а это не так уж легко.

   Был у нас с ней еще один тяжелый разговор, перед последним ее отъездом. Мне тогда уже можно было сидеть, чем я активно пользовалась, разминая руки шею, спину. Ничто не надоедает так, как долгое вынужденное нахождение в одной позе.

   - Мам, а ты сказала отцу, братьям и консортам о том, где я нахожусь?

   Она отвела глаза. Внутренне вздохнув, я позвала:

   - Маам!

   Правительница Теара ответила чуть ли не сердито:

   - Нет. - Помолчала немного, теребя локон якобы выбившийся из изумительной прически, а на деле лишь оставленный привлекать внимание к обширному декольте. - Я не смогла сказать им, нашим мужчинам. Как бы? Да, вы не знали, но Съерра смертельно больна уже много лет, мы не сказали вам, потому что вы не входите в правящую семью, а теперь она медленно умирает? Это же бред самый настоящий... Нет, невозможно, совершенно невозможно ничего сказать! Я приказала им уехать в Дальнюю и не появляться до моего соответствующего приказа, и они не смогли ослушаться. Не думаю, будто они пожелают вернуться... Но это неважно сейчас.

   Распахнутыми, от осознания кошмара ситуации, глазами я смотрела на мать, разом перечеркнувшую все свои отношения как с консортами, так и с детьми. И все ради меня? Меня, жить которой осталось едва ли года?

   - Мама...

   Слезы, подступившие к глазам, помешали разглядеть ее лицо.

   - Как ты могла мама...

   - Это неважно, - грубо оборвала она. - Я не имею права открывать им секреты нашей семьи, а полуправда это та же ложь. Лгать им я не стану. Но ты не волнуйся об этом, все образуется как-нибудь само. Лучше ты держись. Вернее, - исправилась, коснувшись одеяла в том месте, где скоро появится холмик округлившегося живота, - вы держитесь. Я верю, что это она, наша девочка.

   Я не стала говорить маме, что не чувствую ни любви, ни нежности к существу которое растет внутри меня, из-за которого моя смерть, еще месяц назад казавшаяся неизбежной, но какой-то далекой, подступила вплотную, и нагрянет вот-вот, едва ли не в следующий момент...

   Мать ушла, и больше с тех пор еще не приезжала, но мне и в голову не приходило ее обвинять. Омаэль верный своему долгу от меня не отходил. С опозданием на несколько дней ко мне приехал еще кое-кто.

   Когда она вошла в палату я даже растерялась. Араста - верная помощница матери просто не могла находиться тут, когда была жизненно необходима во дворце, но она находилась. И более того, ни с того ни с сего, принялась развлекать меня разговорами, историями, как если бы мы являлись подругами, а это никогда не было так.

   Араста - ребенок Янтарного рода, добровольно отрекшаяся от него и пришедшая на служение матери. Поговаривали, правда, будто род ее изгнал за любовь к женщинам, в чем я лично очень сильно сомневалась. Среди соль-фламме нравы не были достаточно свободными, порицанию подвергались и за меньшее, но право слово как-то это несерьезно. Злые языки утверждали так же, будто она метила в постель к моей матери, и над подобными слухами они обе долго смеялись, однако развеивать не спешили.

   "Спелись две змеюки" сказал как-то раз Дарсан, и с этим его высказыванием сложно не согласиться.

   Внешне же мамина помощница была обычной. В меру миловидной, высокой, тонкой, и стервозной. Однако, выполняя одно из многочисленных маминых поручений, ей не повезло находиться в Дальнем поместье Сапфирового рода, когда на тот напали Дикие. Спастись она спаслась, но ценой красоты: сберегая жизнь себе и одному из слуг, попала под струю огня Дикого дракона. Теперь почти все ее тело украшали малопривлекательные шрамы от ожогов, но хотя бы с лица их свести удалось. Со временем сведут и остальные, ну а пока...

   А пока она неожиданно оказалась моей опорой и поддержкой там, где не мог помочь Омаэль, который все же мужчина, к тому же из соль-фэсто, и многое воспринимает по-другому. Араста же не видела ничего необычного в том, чтобы читать мне вслух, и не заумные трактаты, а нелепые смешные истории из книг благородным родам, в общем-то, не полагающимся, и сама смеялась вместе со мной.

   - Араста, - спросила как-то я, - а у тебя есть дети?

   Не знаю, откуда вдруг возник такой вопрос, по сути глупый: я никогда ни о каких ее детях не слышала, а уж с такой матерью они просто не могли бы родиться посредственностями. Может, собственная беременность так повлияла на мое мировосприятие, но в один из моментов действительно стало интересно, является ли эта необычная женщина матерью.

   - Есть, - и не подумала она скрывать. - Сын. И ты его даже знаешь.

   Это "ты" в ее исполнении выходило так просто и естественно, как ни у кого, я даже не сразу заметила, когда она стала обращаться ко мне именно так, но протестовать и не подумала. Какие могут быть претензии? У меня никогда, ни единого мига в жизни, не было подруги, а Араста, пусть и неожиданно, как никто приблизилась к этому званию. Да и верно стоит скинуть в Бездну этикет, когда счет идет на месяцы.

   Я перебрала в уме всех известных мне мужчин из соль-фламме и не нашла среди них ни одного хоть сколько-нибудь похожего на нее.

   - Не угадала? - насмешливо протянула та.

   Смущенно улыбнувшись, покачала головой - совершенно не представляю.

   - Это Аин. Мой первый и единственный ребенок.

   Аин? Начальник моей личной охраны, мой второй, после Омаэля, помощник? Но как же?..

   Ошеломленная, я смогла выдать только нечто вроде:

   - Он никогда не говорил... - На что Араста лишь громко расхохоталась.

   - А ты спрашивала? Почему-то мне кажется, что нет! Ой, да брось, он не особенно гордится родством со мной, потому старается не упоминать особо. Но, согласись, хорош! Лицом в отца удался, зато характер мой достался, вот и не ладим.

   - Ну и дела!

   С того разговора я стала смотреть на Аина по-другому, хотя вскоре, надо признать, поняла сколь тщетно это занятие: если он и походил на Арасту хоть чем-нибудь, то прятал это очень глубоко, и в свой душе и в своих поступках.

   Это натолкнуло меня на мысль о дочери.

   С кем она останется? Кто станет защищать ее, учить, выслушивать жалобы и радоваться вместе? У меня были Аин и Омаэль. И мама конечно, но ее дела требуют слишком много времени, чтобы целиком посвящать его наследнице.

   И Дарсан... Бездна, что с ним станет?..

   Срок перевалил за десять недель, когда Омаэль привез тревожные весть:

   - Соль-арэо, Айон-Андарран пропали.

   Книга, подварившая мне несколько захватывающих часов приключений некоей неугомонной команды искателей счастья, с громким стуком упала на пол, замяв страницы.

   - Что значит - пропал?

   Омаэль тяжело вздохнул и повел плечами, будто ему стало неудобно в костюме, или тот резко оказался мал.

   - Уже три дня их нет. Поиски ничего не дали.

   - Подожди, они не могли пропасть просто так. Наверняка это задание моей матери, одно из тех, которые не предаются огласке.

   Соль-фэсто резко мотнул головой:

   - Ваша мать приказала свернуть поиски. По официальной версии, ваше отсутствие связано с запланированной беременностью, об инциденте в горах, естественно, никто не знает; я думаю, она злится на него. За вас злится.

   Тело вдруг взволнованно вздрогнуло, не в силах больше сидеть на одном месте, я осторожно встала и заходила по палате туда-сюда, напряженно размышляя.

   - Свою мать я могу понять. Но не Дарсана... Бездна, Омаэль, ты же знаешь его не хуже меня! Не мог он сдаться, это совершенно невозможно! Куда же он тогда делся?

   - Два варианта: либо он решил найти способ вас спасти, либо не выдержал груза вины за ваше состояние и сошел с ума.

   Я не сдержала абсолютно в данной ситуации неуместного смешка:

   - Он и без того, не в своем уме - немного больше, немного меньше - роли не сыграет. На счет первого... Нет, невозможно: чтобы захотеть меня спасти, он должен знать от чего спасает, не так ли? Мать ему никогда не скажет, вы с Арастой тем более, остальные посвященные не выходят из Бирюзового. Вот что... Будем ждать. Он вернется, обязан это сделать в ближайшее время. О, и еще - другие соль-терро могут с ним связаться?