Одинаковые по вооружению и мастерству отряды лучников и артиллеристов нейтрализовали друг друга. Поскольку им не приходилось сдерживать убийственные кавалерийские атаки, как во Франции, то длинный лук перестал быть оружием, решавшим исход боя. Сражения обычно начинались перестрелкой из луков и полевых орудий, затем наступал черед рукопашной схватки, определявшей победителя и проигравшего.

В рукопашном бою легковооруженный лучник или ополченец не мог противостоять воину, облаченному в латы, сражавшемуся намного более тяжелым и длинным оружием. Поэтому решающий вклад в победу вносили именно владельцы фьефов и тяжеловооруженные воины-профсссионалы из свиты лордов. Эдуард IV одержал верх при Тьюксбери именно потому, что в его армии было больше лордов и их слуг, чем в ланкастрианском войске, состоявшем из ополченцев. Естественно, профессиональные солдаты демонстрировали лучшую подготовленность, обученность и дисциплину, что было особенно важно в критической обстановке. Судьбу сражения решали отвага и ярость, опыт и боевой дух каждого воина.

Личная храбрость и мастерство рукопашного боя являлись необходимыми качествами полководцев XV в. Короли, принцы и лорды должны были личным примером увлекать за собой солдат. Такая необходимость ставила их в крайне уязвимое положение на поле битвы. Командующие армиями и баталиями становились главной целью вражеских атак и по другой причине. Они выполняли роль организующего центра во время боя. Их штандарт служил единственным ориентиром для восстановления порядка при отступлении, массовой свалке или стремительной атаке, поэтому командиры не только находились в самой гуще сражения, но и специально афишировали свое местоположение всеми возможными способами. Знаменосца и командира защищали отборные отряды телохранителей, но им не всегда удавалось выполнить свою задачу: исход нескольких сражений был решен гибелью вождя. Солдаты бросали оружие и отказывались сражаться дальше, когда их начальник погибал и его штандарт более не реял над отрядом.

Высший командный состав понес самые тяжелые потери в Войнах Роз. Король Ричард III, Эдуард Вестминстерский принц Уэльский, три герцога Сомерсетских, герцог Норфолкский, маркиз Монтегю, два графа Нортумберлендских, два графа Девонских, граф Уорикский и граф Линкольнский погибли в бою или были казнены сразу после окончания сражений.

Вера в то, что Войны Роз явились катастрофой для Англии, за века поселилась в умах необычайно прочно. Долгое время никто даже не пытался всерьез оспаривать этот тезис. В настоящее время историки уже не утверждают безапелляционно, что последствия гражданских войн были настолько уж разрушительными, хотя оценивают их влияние на политическое устройство английского общества как существенное и длительное.

Со всей ответственностью можно заявить, что главные мифы всех учебников по истории – самоубийство феодального баронства и построение тюдоровского абсолютизма на руинах аристократии – можно сдать в архив. Но влияние английской знати, ее независимость от королевской власти к середине XVI века действительно сократились. Частично это стало результатом Войн Роз, но в большей степени – политики первых двух королей династии Тюдоров.

Генри VII целенаправленно лишал аристократов возможностей нарушать мир в королевстве. Он не спешил создавать новых лордов и заполнять вакансии, образовавшиеся в их рядах в результате естественной убыли и репрессий. Король последовательно запугивал знать аттинктурой, ввел систему денежных залогов и обязательств, которые угрожали разорительными штрафами за нелояльное поведение. Ко времени его смерти редкая аристократическая семья не запуталась в тенетах королевского контроля.

В отличие от Генри VII, короли из династий Ланкастеров и Йорков старались вести себя великодушно по отношению к противникам. Последствия гражданских войн для английских лордов могли стать более серьезными, если бы последовательно применялась такая форма наказания, как конфискация имущества за измену. Аттинктура была обычной карой за выбор «неправильной» стороны, и распространялась она не только на самого преступника, но на всю его семью. Однако явное стремление Плантагенетов примириться с противниками и завоевать их поддержку приводила к тому, что приговоры в большинстве случаев отменялись.

К участию в Войнах Роз титулованное дворянство подталкивало несколько причин. В первую очередь большинство баронов действовало все-таки под влиянием вассальных, родственных и дружеских связей, а личный интерес не играл доминирующей роли. Многие, особенно на начальных стадиях войны, руководствовались своими феодальными обязанностями по отношению к сюзерену – королю Генри VI. Английские аристократы в конце XV века ни в коем случае не были однородно эгоистичны или политически циничны. Впрочем, они были в достаточной степени реалистами, чтобы признать поражение и понять, что дальнейшая поддержка побежденных могла стоить им жизни и чести. Вторая причина, по которой знать участвовала в Войнах Роз, состояла в том, что для многих родов они стали продолжением старинной феодальной вражды, распалявшейся желанием отомстить за родственников, погибших в предыдущих сражениях, – что-то вроде вендетты, мести за прошлые обиды.

В 1459-1461 годах почти 80 % аристократов были вовлечены в борьбу на той или другой стороне. Для большинства из них лояльность сюзерену оставалась главным мотивом, по которому они брались за оружие. Высокий процент лордов принял участие и в сражениях 1461-1464 годов. В 1469-1471 годах война была уделом 70 % знати. Показательно, что к 1483 году ситуация в корне изменилась. Войны Роз закончились, а влезать в семейные междоусобицы внутри династии Йорков уставшие от сражений лорды не видели смысла. Равно как никто не хотел рисковать жизнью и состоянием, поддерживая дело Генри Тюдора – явного выскочки и парвеню. На его сторону встали лишь изгнанники, которым нечего было терять: Джаспер Тюдор и Джон де Вер 13-й граф Оксфордский. Особняком стояло семейство Стэнли, изменническое поведение которого меньше всего соответствовало их родовому девизу – Sans Changer (фр. «Не изменяясь»).

Эта моральная усталость знати, накопившаяся за время династических смут и мешавшая решительно выступить против сурового правления Генри VII, сыграла ему на руку. Король максимально использовал ее в своих интересах и добился уничтожения аристократии. Из семей региональных магнатов, способных собрать сильную частную армию и бросить королю вооруженный вызов, – герцогов Йоркских, Бакингемских, Сомерсетских, Норфолкских, Кларенсских и Глостерских, а также графов Уорикских и Нортумберлендских – к 1509 году сохранили свое состояние и власть на местах лишь Бакингемы и Нортумберленды. Богатство и влиятельность остальных лордов зависели исключительно от их близости ко двору. Все, кто мог с успехом сопротивляться королю, были осуждены за измену и казнены первыми Тюдорами. Ослабление возможностей высшей знати конкурировать с королевской властью породило серьезные перемены в характере английской внутриполитической системы.

Рыцари и беститульные дворяне также не могли избежать активного участия в Войнах Роз, поскольку они были связаны вассальными узами либо с королем, либо с лордами. Многие занимали высокие посты при королевском дворе, в правительстве, находились на административных должностях у знати. В их прямые обязанности входила поддержка сеньора в его военных предприятиях под угрозой потери чести, лишения источников дохода и тяжелых штрафов. Участь рыцарских и дворянских семей напрямую зависела от перипетий судьбы аристократических домов. Например, йоркширская фамилия Пламптонов более века служила Перси графам Нортумберлендским. Пламптоны несли потери в битвах, подвергались лишению гражданских и имущественных прав, конфискации собственности, страдая за свою верность сеньорам и покровителям.