- Пайрис Ниртео Тиор, оборотень из клана западных волков. Взаимно, - и оборотень ответил таким же поклоном, как равный равному, – Вы пришли, чтобы купить одну из этих картин?

- Нет, я лишь смотрю на них.

- Я тоже зашел только посмотреть, и первый зал меня ничем не привлек, а это… - оборотень окинул взглядом картины, развешанные по стенам, - такое впечатление, что их писали два разных человека. Хотя и там и здесь есть кое-что общее.

- Да, я тоже это заметил. Но большинство публики все же предпочитает первый зал.

- Думаю, что к большинству мы вряд ли можем отнести себя, - правая бровь оборотня вопросительно приподнялась, и Шун чуть наклонил голову, соглашаясь и давая понять, что придерживается такого же мнения.

К сожалению, на этом светский разговор прервался появлением новой группы гостей в сопровождении полуэльфа, заливающегося соловьем. Шун отступил в сторону, давая дорогу новым посетителям, а когда те прошли, он увидел оборотня, удаляющегося в сопровождении какой-то дамы, держащей его под руку. Вернее, тащившей его за собой, держа под руку. Словно почувствовав его взгляд, оборотень обернулся и вежливо кивнул, прощаясь, на что получил такой же кивок в ответ.

Домой Шун возвращался неспешно. Город медленно кутался в сумрак приближающейся ночи, а легкий ветер нес с собой запах близкой грозы. Первая весенняя гроза обещала скоро накрыть город, смывая пыль с мостовых и домов столицы. Истерический женский крик вспугнул прикорнувших на крышах птиц и заставил Шуна кинуться в узкий проулок, откуда доносились крики о помощи.

Только драконье чутье и скорость помогли Шуну избежать прямого удара в голову железной палкой от притаившегося за углом грабителя. Обитый железом конец палки прошел по касательной, заставив Шуна зашипеть от боли и выйти из себя. А когда прекратившая кричать женщина спросила: «Ну, что ты возишься?!» - разозлиться по-настоящему. Проулок был слишком мал для дракона в его истинном размере, так что пришлось Шуну разбираться с нападающим так, в человеческом теле. Разбойник не ожидал, что не очень высокий, хоть и плечистый парень, которому на вид было лет двадцать пять, может дать отпор, а когда увидел глаза с вертикальным зрачком, слабо замерцавшие в наступающей темноте, попытался сбежать, но было уже поздно. Палка, которая должна была пробить голову Шуна, нашла свое место в сердце грабителя, а женщине, начавшей кричать и бросившейся на дракона с кулаками, он просто свернул шею, оставив обоих подельников лежать в том проулке, где они поджидали своих жертв.

- Вы знали, на что шли, когда выбирали свою профессию, - бросил дракон, уходя. Такова была его собственная справедливость.

Желания идти по городу прогулочным шагом больше не было, тем более что немного крови все же пролилось, испачкав рубашку. Рана должна была скоро зажить, и через пару часов от нее и следов не останется, но настроение оказалось омрачено безвозвратно.

Зайдя в свой дом, Шун раздраженно сорвал с себя испорченную рубашку, бросив ее в угол. Распечатал бутылку вина и, наполнив бокал, сделал два глотка. Настроение не то чтобы улучшилось, просто злость отошла на второй план, как и желание спалить этот город к демонам. Глубоко вздохнув, Шун повернулся, собираясь присесть в кресло, и только тогда заметил небольшой белый кусочек бумаги, лежащий у порога. Все проблемы были немедленно забыты. Шун метнулся к двери с такой скоростью, словно от этого зависела его жизнь.

Подняв записку, он развернул ее подрагивающими от нетерпения руками и прочел: «В семь». Бросив взгляд на часы, Шун выругался и принялся срывать с себя одежду, не обращая внимания на то, что он ее просто рвет. Для того чтобы переодеться и добежать до борделя, у него осталось всего двенадцать минут.

Глава 5

Так быстро Шун еще никогда не бегал, да и надевать рубашку ему пришлось уже на улице, спеша на самое долгожданное свидание и все равно опаздывая. Конечно, если бы он мог полететь, не было бы никакой спешки, но он не мог. И никогда не сможет.

Отъезжающую от борделя карету пришлось догонять, хорошо, что недолго. Услышав его крик, слуга остановил лошадей и оглянулся.

- Я уж думал, ты решил больше не встречаться с хозяином, - буркнул Дир, надевая маску на задыхающегося от бега Шуна.

- Не дождешься, - только и успел бросить ему дракон, буквально падая на сидение в карете. Именно этот момент выбрала гроза, чтобы разразиться сильнейшим ливнем, омывая все вокруг под блеск молний и ликующий рокот грома.

Завязки на маске больно давили на то место, куда пришелся удар незадачливого грабителя. Это заставляло Шуна болезненно морщиться, но изменить что-либо можно было, только сняв маску. Снять маску – значило никогда больше не встретиться со своим таинственным любовником, а Шун не был готов к этому.

Знакомая лестница, знакомый дом, по которому Шун мог уже пройти без провожатого, знакомая дверь, и такой родной голос за ней разрешает войти. Как можно отказаться от этого ради минутного облегчения? Нельзя. Никак нельзя.

Перешагнув порог, Шун сделал несколько шагов вперед, чтобы оказаться в объятиях существа, так знакомо пахнущего и в то же время совершенно неизвестного.

- Я ждал.

- Я очень ждал, - их шепот слился в один, и Шуну даже показалось, что это всего лишь эхо, по ошибке оказавшееся в комнате.

Шун провел по обнаженным плечам и спине, ощущая знакомую шероховатость кожи, и опустил голову, чтобы губами прикоснуться к плечам, исчерченным шрамами.

- Зачем? Не надо, - мужчина отстранился, мягко отводя от себя голову дракона, вот только ладонями он задел больное место, и Шун вздрогнул, не сдержав болезненного шипения. - Что такое? Тебе больно? – в его шепоте было столько беспокойства, что Шун невольно улыбнулся, думая, что тоже стал небезразличен этому человеку. И, даже если это только из-за секса… пусть. Он согласен на все, лишь бы не прервались их встречи.

- Пустяк. Небольшая шишка, скоро заживет.

- Но тебе больно.

- Просто завязки очень тугие и давят именно на то место, куда пришелся… в общем, давят.

- Сейчас, я… - мужчина на несколько мгновений замер, явно колеблясь и решая, как лучше поступить, а затем Шун услышал его решительный вздох. – Я сейчас погашу камин и все свечи в комнате, занавешу окна, а затем сниму маску, только поклянись не открывать глаз. Пожалуйста. Для меня это… очень важно.

- Клянусь.

Слова клятвы легко слетели с его губ, тем более что Шун не собирался нарушать ее. Вот только…

- Скажи, как мне тебя называть? – дракон чутко повернул голову туда, откуда доносился шум задвигаемых гардин.

- Называй меня Нио, - ответил мужчина после недолгих колебаний.

- Тогда зови меня Шун.

- Вот и познакомились, - тихо хохотнул Нио, приближаясь к любовнику. Нежно прикасаясь, он развязал маску и снял ее. У Шуна вырвался невольно вздох облегчения, на что Нио ответил тихим смешком.

- Мой сокол. Только не открывай глаз, - еще раз попросил он, перед тем как поцеловать дракона.

Поскольку Шун прекрасно мог видеть в темноте, темная комната не была для него препятствием, мешающим рассмотреть таинственного любовника, но данное слово, а также то, что мерцающие в темноте глаза могли его выдать, не дали любопытству прорваться наружу. Вот только…

- Ты тоже закрой глаза, - попросил Шун, на миг прерывая поцелуй, - так будет справедливо.

И снова любовники слились в страстном поцелуе, прелюдии зарождающейся страсти. На этот раз Шун решительно взял все в свои руки. Приласкав Нио и убедившись в том, что он, как всегда, заранее приготовился к их встрече, Шун поставил его на колени спиной к себе и вошел в жаждущее его тело, почти сразу начав быстрый танец любви. Ахающий и постанывающий Нио сразу же начал двигать бедрами ему навстречу, ничуть не возражая против такого стремительного натиска, а когда разрядка была уже близка, дракон обхватил его поперек груди, заставляя выпрямиться, и прошептал на ухо, не прерывая толчков: