Правоту моих ребят из конвоя я оценил сразу, как только мы прибыли в восточные царства. Стоило Жуди снять чёрное одеяние, как местные тут же застывали в изумлении, а затем предлагали выйти замуж. Дело было в том, что Жуди у нас ярко-рыжей масти, которая часта в землях империи, а северные кочевники и жители восточных царств бледно — желтые. Жуди была для восточных людей удивительно красивой экзотикой.

Сложность ситуации в восточных царствах заключалась в том, что нитиру наконец-то приняли решение, которого я давно боялся — они посадили десантников на корабли и пошли на север, планируя перехватить беженцев в северном оазисе. Многого они там не могли добиться — к этому моменту все гражданские северного царства и половина способных носить оружие мужчин уже шагали через пустыню к Дикому Полю. Но испортить жизнь беженцам из южных восточных царств нитиру могли, и потому я решил, что ситуация требует моего присутствия.

Нитиру высадились в землях северного царства без помех. Все мужчины — что характерно, добровольцы, — были собраны в наскоро построенных крепостях, сторожащих проходы к Дикому Полю. Для поднятия духа я ещё после первых боёв отправил на север несколько ветеранов боёв из южных царств. Теперь эти ребята дружно покрикивали оскорбления со стен крепостей рыскающим по округе в поисках мяса нитиру. Никакого мяса им, разумеется, никто не оставил. Всё продовольствие было собрано в крепостях. По моим расчётам, на флоте нитиру уже должен был начаться голод. Если у их адмирала ещё сохранилась способность соображать, то он должен в ближайшие дни бросить войско и отправиться домой за едой и новыми солдатами.

Флот отчалил домой на следующий день. Брошенные на произвол судьбы десантники ускоренным маршем двинулись на юг — бредущие на север беженцы из южных царств были их единственной доступной пищей. Вслед за наземными войсками нитиру на прекрасно откормленных скакунах двинулась кавалерия северного царства — беспокоить тылы десанта. Нитиру удалось захватить небольшой ближайший оазис, из которого мы успели вывести жителей, но не успели вывести скот. Это дало нитиру небольшую передышку — запасов мяса и воды должно было им хватить на несколько дней. Там нитиру и засели, поджидая беженцев с юга. Предупреждённые нами беженцы встали лагерем за двести километров от врага, в крупном оазисе, и стали ждать, пока нитиру ослабеют от голода.

Во время этой миссии погибли оба наших новичка.

Лейла Лесите.

После срочного вызова, из которого Аскер вернулся на пять дней позже обещанного, Лейла его едва узнала. И он, и его команда стали совсем другими. Аскер вернулся почти чёрный, его просто трясло, он постоянно дёргался и орал. Раздраженной выглядела и команда. Прежним остался только маленький Фиу. Он и рассказал Лейле, что произошло. Их команду заставили расстреливать невинных людей, чтобы не погибло ещё большее количество невинных людей. По идее, это должно было вызвать у Лейлы отвращение, но почему-то она почувствовала только жалость к Аскеру. Лейла постаралась вести себя ещё более ласково, Аскер каким-то образом это почувствовал и немного оттаял.

В следующие недели Аскер постоянно куда-то улетал и прилетал. Где-то на востоке шла настоящая война с нитиру, и языки пламени той войны дотягивались даже до костра актёров, когда Аскер, как всегда неожиданно, в сопровождении своих ужасных компаньонов выныривал из тьмы ночи и присаживался у костра. Лейла подавала ему традиционную кружку кипятка, и Аскер, потягивая водичку, рассказывал об успехах и потерях восточных царств. Потом он шептался с Иримахом, поднимался и опять исчезал на несколько дней.

Актёры тем временем завершали обход западной части северных провинций, которыми до этого немного пренебрегали. Иримах вербовал новых сторонников и раздавал столь неожиданно доставшееся ему богатство — камни связи — главам ячеек повстанцев, Лейла танцевала для кочевников и отвлекала внимание. Впрочем, кочевников стало очень мало, даже в относительно больших городках их осталось почти ничего — главы племён стягивали всех, кого можно, для предстоящей борьбы за власть.

Когда актёры уже почти закончили намеченную программу, Аскер неожиданно предложил им довезти до нужного города — столицы восстания — на своём корабле. Хотела ли Лейла прокатиться на корабле Аскера? О таком она даже мечтать не смела. Корабль изнутри оказался роскошным — гладкие панели, сияющие поручни, мигающие лампочки приборов — просто сказка! Показывал корабль Фиу, и только благодаря ему Лейла несколько раз удерживалась от воплей ужаса. Некоторые коллеги Аскера оказались ну очень страшными на вид.

Глава воинов — телохранителей Аскера моментально узнал в Лейле Ту, Что Никогда Не Ошибается, и обратился к ней как к госпоже, со всем почтением. К счастью, Аскер и его друзья этого не заметили, а Лейла потом потихоньку объяснила воину, что пришельцы не знают о её роли. Тогда глава воинов выдал ей униформу телохранителей — чёрные плащ и чёрную повязку на лицо. Униформа Лейле понравилась — в ней она была немного похожа на Аскера. Чувствовать себя частью его команды было лестно.

Поначалу Аскер направил корабль не к столице восстания, а в восточные царства. Смотреть на мир свысока оказалось очень скучным — внизу плыли облака, наверху горели звёзды, и у Лейлы начала кружиться голова. Весь полёт Лейла провела в закрытой каюте с Фиу — малыш горел желанием попрактиковаться в боевом искусстве.

Северное восточное царство встретило их жуткой жарой и сильнейшим сухим ветром из пустыни. Аскер со своими коллегами и чёрными телохранителями ушел общаться с генералами в крепостях, Лейла даже не стала выходить из корабля. Через двенадцать часов Аскер вернулся и сообщил, что у них срочное дело в южных царствах — надо остановить беженцев, которые идут прямо на засаду нитиру. На этот раз Лейла вышла вместе со всеми, Иримах тоже пошел пообщаться. До оазиса шли долго, больше часа. Корабль Аскера высаживал их там, где местные не могли его увидеть, предоставляя местным генералам гадать о том, как он может появляться в таком большом количестве мест почти одновременно.

Лагерь беженцев Лейле не понравился — истощенные животные, уставшие от дальнего похода люди, грязь и беспорядок. Речь у местных людей отличалась, они говорили на другом языке, в котором только некоторые корни были похожи на язык Лейлы. Лейла их не понимала. Пока Аскер болтал в шатре через переводчика с генералами беженцев, Лейла заскучала. Перевод двигался очень медленно, генералы говорили напыщенно, торжественно и очень долго, дело еле продвигалось. Лейла сказала, что хочет станцевать для беженцев. Глава чёрных телохранителей счёл это очень плохой идеей, но Лейла настаивала, и тот не посмел отказать.

Эстрадой послужила одна крупная телега. Изо всех музыкальных инструментов у беженцев нашлись только барабан (им выбивали сигналы для строевого шага), странная гитара в две струны и горн для побудки. Горн Лейла забраковала. Гитара годилась только для поддержания ритмов. Целый час ушел на то, чтобы научить барабанщиков выбивать хоть сколько-то музыкальные ритмы. Проклятие, они даже о нотах понятия не имели и били только по центру барабана. Когда Лейла показала им, что звук меняется в зависимости от приближения к ободу, это стало для них откровением. За этот час собралась публика — солдаты, которые были свободны от караула, и те из крестьян, которые смогли оторваться от забот о домашних.

Лейла в некотором припадке озорства сначала станцевала танец живота, потом открутила все известные ей акробатические номера, а затем танец изгибов. Она крутила сальто, стартуя с одного борта телеги и приземляясь на другом. Она застывала в вертикальном шпагате, а затем пускала волны от ладони до противоположной ноги. Мужчины были в восторге, женщины были готовы съесть её на месте. Когда Лейла закончила танец, то обнаружила, что командующие беженцев вышли из своей палатки и тоже смотрят её выступление. Вместе с ними стоял изнывающий от нетерпения Аскер и грозил ей кулаком. Судя по всему, она сорвала какие-то важные переговоры.