— Мама! Папа! — позвал я, но ответа не получил.

Волк обошел корабль и скрылся в лесу. Через секунду из леса выкатилась целая лавина странных волков. Они бежали молча, тесной группой, так что издали казалось, будто по равнине стелется единое рыжее пятно. Точнее, рыжая река. Их было очень, очень много.

— Тревога! — заверещал я, — К бою! Волки!

Я попытался дотянуться до самострела, но не смог. При моём полуподвешенном положении это оказалось затруднительным. Тем временем волки уже достигли входной двери и полились внутрь корабля. Некоторые из них, завидев меня, пытались подпрыгнуть и укусить, но я успел дотянуться до ножа и встречал их не очень точными ударами. Сильно повредить их мне не удалось, но, получив довольно глубокие царапины, они отказывались от своей идеи и скрывались в корабле. Зато на их месте появлялись новые сородичи. Они снова и снова пытались дотянуться до меня зубами. Где-то в глубине корабля послышались крики Найвы и родителей. Я ничем помочь им не мог. Лавина странных волков всё текла и текла в корабль, и каждый десятый из них пытался начать обед с меня.

Поток прекратился как-то очень внезапно. Только что волков было очень много, вокруг меня щёлкали острые зубы, и вдруг не осталось ни одного. Я достал самострел. Учитывая то, что приходилось держать наготове нож, это оказалось непростым делом. Перехватываясь между ручками, я двинулся по верху коридора в ту сторону, откуда доносились боевые кличи Найвы и отчаянный рёв Маси. Поворачивая за угол, я на секунду утратил бдительность, и этим чуть не воспользовались четверо волков.

Перенося ногу на следующую ручку, я увидел, что на неё уже летит волк, а внизу ждут своей очереди ещё трое его товарищей. Я успел отдёрнуть ногу и влепить волку стрелу прямо в разинутую пасть, но другой ручки рядом не было! Чтобы не упасть, пришлось упереться в другую стенку коридора. Удивительно, но, несмотря на то, что там не было никакой ручки, нога не соскользнула. Я понял, что, упираясь в одну стенку спиной, а в другую — ногами, могу висеть под потолком коридоров сколько угодно, и даже могу двигаться!

Раненный волк завизжал и рухнул на пол, но другие его товарищи продолжали атаковать. Одного я просто отбил прикладом самострела, второму всадил нож между рёбрами. Третий зарычал, протянул время, выбирая, как лучше прыгнуть, и получил стрелу в брюхо ещё до того, как надумал прыгать. Тот, которого я отбил прикладом, посмотрел на своих умирающих товарищей и решил поискать добычу попроще в другом месте. Я продолжил двигаться в сторону Найвы. Пришлось проползти под потолком метров восемь, пока я не достиг комнаты, в которой держала оборону моя сестра.

Найва стояла на бесформенной куче барахла в углу небольшой комнаты, Мася держался за её спиной. У подножия кучи около двух десятков волков скалили зубы и примеривались, как лучше прыгнуть. Иногда то один, то другой пытали счастья, но Найва каждый раз отбивала их прикладом самострела или ручкой ножа. Она никак не успевала наложить стрелу: каждый раз приходилось отвлекаться на следующего волка. Было очевидно, что долго так продолжаться не может: если бы волки ринулись на неё все вместе, они задавили бы её массой.

Я взвёл самострел и подстрелили первого волка. Протяжный рёв огласил комнату. Волки завертелись на месте, не понимая, кто в них стреляет. Меня они не видели, я висел в коридоре, за дверью. Я подстрелили второго волка, а затем третьего и четвёртого. Я стрелял, не взводя самострел, а натягивая его руками, как лук. Я подстрелил пятого и шестого, когда волки решили посмотреть в коридоре. Обнаружив меня, они попытались подпрыгнуть и достать меня в полёте. Седьмого я подстрелил ещё на полу, восьмого — в прыжке. Девятый чуть не цапнул меня за ногу, пришлось убрать ногу и стукнуть его прикладом. Едва он упал на пол, как получил стрелу от Найвы и с воем завертелся на месте. Десятого мы подстрелили сразу вдвоём. Остальные волки осмотрели поле боя и поджали хвосты. Убегали они ничуть не менее организованно, чем нападали: рык вожака — и вся стая скрылась за поворотом коридора.

— Йафифиеу, — сказала собачка в кармане. Или что-то похожее.

— А ты что, научился летать? — спросила Найва, — Каким чудом ты под потолком висишь?

— Нет, не научился. Тут ручки везде, а потом, можно распереться спиной и ногами в стенки, и тогда не падаешь даже там, где нет ручек. Лезьте ко мне!

Сестра с братом не заставили себя долго упрашивать и через секунду оказались рядом со мной. Тут выяснилась неприятная новость: у Маси ноги были слишком коротки для того, чтобы распираться в противоположные стенки! Он мог передвигаться только там, где есть ручки! Мы потратили некоторое время, обсуждая решения этой проблемы, но так ничего и не придумали. В конце концов решили двигаться в сторону родителей, а там дальше решить на месте. Но сначала я спустился и подобрал стрелы. У нас их, конечно, много, но волков намного больше…

Судя по вою раненных волков, родители держали оборону в противоположном конце корабля. На наше счастье, коридоры корабля кое-где имели иллюминаторы, а мусора на полу было не так много, чтобы волки могли подобраться слишком близко. Мы карабкались по стенам небольшую вечность, но на пути нам встретилось всего несколько волков. То ли это были волки из тех, которые уже встречались с нами, то ли они просто не захотели сражаться, но они скрылись раньше, чем мы навели самострелы.

Проблема с преодолением места без ручек решилась неожиданно просто: Мася уцепился за меня, и я его просто донёс до того места, где снова пошли захваты. Поскольку руки у меня были заняты, Найва всё это время страховала нас со взведённым самострелом. Впрочем, волки всё равно не появились.

Папа, мама и дедушка сражались в небольшой комнатке с полуоткрытой дверью. Именно благодаря маленькой щели им удавалось сдерживать всю стаю в добрую сотню голов: стоило кому-нибудь из волков сунуть в щель голову, как её тут же пробивал нож. Сложилась безвыходная ситуация: родители не могли выйти, а волки не могли войти. Мы добавили волкам решимости уйти стрелами в спины. Получив несколько залпов сразу из трёх самострелов (папа или мама добавили ещё пару через щель), волки оттянулись за угол коридора. Оттуда понеслись обиженные рёв и тявкание.

— Мама, папа, вы как? — закричала Найва.

— Найва! Вы живы?

— Да, у нас всё хорошо. Выбегайте и залезайте наверх, тут много ручек.

Вот так. Придумал я, а получилось, будто Найва всех спасла. За дверью ненадолго замолчали, потом папа сказал:

— Дедушка не сможет. Ему ногу прокусили.

— А давайте тогда нам половину ваших стрел, мы пойдём за волками и будем их отстреливать, пока не отгоним подальше? — предложил я.

— Ишь какой боевой, — с этими словами папа выскочил из двери и мгновенно взобрался под потолок. Как только он достал самострел, за ним последовала мама. Дедушка с другой стороны привалился к двери так, что почти закрыл её, осталась только маленькая — маленькая щёлочка.

— Вот теперь повоюем, — сказал папа, — вперёд!

Но волки не приняли боя. Стоило нам приблизиться, как они утекали подальше, за пределы действия наших самострелов. Мы подстрелили всего трёх зверей. Через некоторое время папе надоело ползать под потолком коридоров, и он решил прорываться на выход вместе с дедушкой. Мы с Найвой остались сзади, сдерживать волков, а папа, мама и Мася полезли вперёд — расчищать путь для дедушки. Затея прошла неожиданно гладко. Волки разбежались перед родителями и не атаковали нас. Когда папа крикнул, что они уже у двери, мы двинулись следом. Волки держались в отдалении.

— Молодцы, — похвалил папа, — теперь самое трудное. Мы с мамой подхватываем дедушку под руки и бежим к лесу. Вы по очереди оборачиваетесь и стреляете в тех зверей, что высунутся из двери. Майта, ты несёшь дедушкин костыль. Если волки побегут лавной, скажете. Будем действовать быстро — сумеем добежать до деревьев. А там мы столько стрел из веток нарежем, что на всю стаю хватит. Ну что, на счёт «три»?