Стражники захихикали:

— Ну что, поймали?

— Обязательно поймали бы, да только там набежали такие вот громкие как вы, давай шуметь, огненные шары кидать, всю дичь распугали, — ответил Серый.

Стражники довольно загрохотали басовитым смехом. В этот момент какая-то шальная ядовитая белка выскочила у них из-под ног и с перепугу вскочила на Майлайтина, взобравшись по плащу ему прямо на плечо.

— А-ах, — втянули воздух стражники.

— А-ах, — втянули воздух мы с Серым.

Моё копьё было у Серого, копьё Найвы, впрочем, тоже. Дотянуться до белки руками мы не успевали. Масе тысячу раз показывали на картинках опасных зверей дома, тысячу раз им рассказывали об этом в детском саду. Но сейчас Мася не узнал опасного зверька, вместо этого он повернул голову и обрадовано сказал:

— У-у, пушистик!

Белка немного сориентировалась в происходящем, поняла, что забралась не на дерево, и решила, что самым полезным сейчас будет воткнуть ядовитые зубы в Масю. В следующий миг её снёс с плеча брошенный Найвой нож. Найва бросила его без замаха, так, как достала из ножен — рукояткой вперёд. Получилось несильно, но цель была достигнута. Сброшенная на землю белка унеслась в заросли. Посланные вослед стрелы охранников её даже не испугали. Испуганный Мася не знал, что делать — протестовать против того, что в него кидают ножами, или испугаться чего-то по-настоящему. Найва подобрала нож.

— Это была ядовитая белка, она чуть тебя не загрызла, раззява.

— Только родителям не говорите, ладно? — попросили стражники, мигом оказавшиеся на своих местах — перед створками ворот. Мы великодушно обещали.

Путь до летающего корабля прошел без приключений. У корабля нас уже ждали два призрака: бабушка и девушка — пилот. Они аж подпрыгивали от нетерпения и недовольно размахивали руками. Ну а мы что, виноваты? У нас дел много — и поесть надо, и купание нельзя пропустить, особенно если оно случается всего несколько раз в год.

Перед входом в корабль, ещё до подхода к лесенке, девушка остановила меня и показала длиннющим — длиною, наверное, в мой локоть, — пальцем нажать на едва заметную точку на борту корабля. Я нажал. Из борта корабля выскочила дверка — такая вся рельефная, аккуратная, ни за что бы не догадался, что она тут есть. Внутри обнаружилось несколько рядов кнопок. Девушка начала показывать, на какие из них нажимать. Я нажимал. Через некоторое время защитное сияние перед входом в корабль погасло. Девушка влетела в дверь, жестами приглашая нас следовать за собой.

— Лейте! — предупреждающе сказала Найва.

— Не дурак, не пойду. Найди мне лучше улитку или ящерицу.

За улиткой пришлось идти почти до леса. Всё это время девушка — пилот стояла в проёме двери и призывно махала подобием руки. Иногда она вообще переставала быть похожей на человека. Наверно, она здорово злилась. Но мы твёрдо решили первыми в люк не входить. Наконец улитка была найдена, и мы закинули её через проём входного люка в корабль. С ней ничего не случилось, полежав минуту на полу, она выползла из раковины и поползла по своим делам. Тогда и мы сочли возможным войти. Серый перепугался трупа у входа и остался снаружи.

Девушка — призрак метнулась в кабину и повторила операцию с нажиманием кнопок. Нажимать кнопки мне пришлось довольно долго, как кнопки на панели управления, так и на боковых панелях. Мне это даже понравилось — будто я сам пилот и управляю кораблём. Обидно было только то, что весь свет в корабле после нажатия последнего выключателя погас, в коридоре остались маленькие — маленькие огоньки. Девушка — пилот исчезла. Мы Найвой немного покопались в вещах пилотов — они же всё равно мёртвые, им вещи не нужны, правда? Взять удалось немного, большинство помещений было закрыто на ключ, была открыта только одна каюта и пилотская кабина. В корабле было много самых удивительных вещей, но их назначение оставалось неизвестным. Полезных вещей почти не было. Из кабины мы утащили странный топор и пару неплохих ножей, из каюты взяли плед, картинку в рамочке и подушку. Когда мы вернёмся со взрослыми, они, наверное, смогут взять больше.

У выхода нас поджидала девушка — призрак, чуть поодаль вертелся Серый, ещё чуть поодаль стоял молодой хищный ящер. Ящер подумывал съесть Серого, но не знал, насколько опасной может оказаться девушка — призрак, а потому топтался на месте. Серый выпустил в него несколько стрел, но не попал, и теперь вертелся на месте, разрываемый желаниями спрятаться в корабле и страхом перед призраком. Мы достали самострелы, и ящер сразу сбежал — он понял, что одному против четверых ему ничего не сделать. В филейной части у него обнаружилась стрела — не все стрелы моего друга пролетели мимо!

Знаками девушка — пилот показала нам, как закрывать входную дверь. Затем она приказала сжечь её тело. Мы не стали ходить в лес, — ящер мог вернуться, — и быстренько собрали сухую траву, благо её уже было много. Мы с Найвой перетащили скафандр с девушкой на огромную кучу сушняка. Девушка оказалась на удивление легкой. Серый высек камнем искру, и костёр вспыхнул. На секунду появился призрак бабушки. Призрак девушки последний раз появился над телом, помахал бабушке, нам, а затем стал подниматься над костром, истаивать и в конце концов исчез.

Тростник мы в этот день собирать не стали. Мы решили, что добыча и так хороша, спрятали её в мешки и вернулись домой. Сначала за нас испугались, потом нас ругали за то, что мы могли погибнуть в чужом корабле. Потом мама оглядела плед и подушку, папа — ножи, и взрослые решили, что стоит наведаться в корабль ещё раз.

После краткого перекуса Найва с Макуной начали готовиться к вечернему выступлению. Они одели свои голубые платья из лент, немного повторили танец, а потом заскучали. До выступления оставалось много времени. Мы решили сходить посмотреть на океан, на «козырёк» — так назывался небольшой плоский выступ в скале недалеко от входа в пещеру. «Что плохого может случиться с нами внутри Загородки, над входом в пещеру?» — думали мы. Плохое случилось. Не успели мы забраться на скалу, как Макуна обнаружила гнездо белых шершней. Вредные твари решили, что любимое место для прогулок детей подойдёт им для строительства домика. Нам повезло, что Макуна заметила их первой, до того, как их шершни — воины начали вылетать. Укус белого шершня у половины людей вызывает сильнейшую температуру на две недели, а другая половина сразу умирает. Эти твари ужасно упорные и преследуют всех, кто их потревожит, на протяжении километров. От них бегают даже тигры. Из скалы перед нами вылетела бабушка и показала знаками: «Убегайте!» Но мы и сами понимали, что с шершнями нельзя долго думать, и кинулись вниз.

Вести шершней за собой в пещеру было бы верхом свинства, и потому мы помчались к ближайшему озеру. «Озером» его называли с большой натяжкой, скорее, это была большая лужа, образованная слабым ручейком, стекающим с вершины скалы. Обычно в нём бултыхается малышня. Все, кому больше шести лет, залезать в него считают ниже своего достоинства. Но сейчас нам было не до выбора, достаточно было того, что оно покрывало нас с головой. Мы запрыгнули в лужу и сидели в ней три минуты. Шершни покружили над озером и улетели.

— Красавцы, — оценили нас воины у ворот, глядя на бальные платья девчонок, с которых стекали грязные потоки. Мы рассказали им, где искать гнездо шершней, и пошли домой. Завтра вождь выделит специальных воинов, которые в толстой одежде пойдут разорять гнездо. Оставлять гнездо так близко к пещере опасно.

Мама Макуны, наша мама и тётя Рупила, руководительница танцевальной группы, очень долго причитали над загубленными платьями:

— Ну и как вы теперь выйдете на сцену, без платьев? Публика не получит никакого удовольствия! Ну почему бы вам ни сидеть дома! — огорчалась больше всех тётя Рупила. Но в итоге всё-таки согласилась, чтобы девчонки выступали в обычном виде, с одними шариками.

Вечером Найва и Макуна выступала на сцене. Их выступление было успешным, даже слишком. В том смысле, что все бросили работу и стали смотреть, как моя сестрёнка с подружкой весело размахивали своими пушистыми шариками на руках, садились на шпагат и вертелись самым непредсказуемым образом. В конце их наградили бурными аплодисментами. Не зря Найва тренировалась столько лет.