— Здорово! А как из этого можно сделать оружие?

— Фи, Веселов! Всё бы тебе оружие! Пошли к Сергей Санычу. Вика, пока!

Во время этой встречи у Гурова они заговорили о поселениях в космосе. Гуров рассказывал так много интересного, что теперь никто из ребят больше не пропускал его занятия — встречи.

На этот раз Сергей Александрович рассказал очень много неожиданного об устройстве биосферы и систем жизнеобеспечения на космических станциях. Студенты до этого и не задумывались, что воздух может быть не только жарким или холодным, но и характеризоваться такими показателями, как влажность, содержание углекислого газа, содержание органических веществ, наличие болезнетворной плесени и другими. Оказалось, что главными проблемами при создании космических поселений будут даже не снабжение энергией или обеспечение герметичности, а такие задачи, как борьба с углекислым газом, плесенью и влажностью. На первый взгляд создание космических поселений казалось лёгким делом, но после того, что они узнали, стало понятно, что дело это будет очень сложным.

— Но вы мне сначала ответьте на такой хитрый вопрос, — внезапно спросил их Гуров, копаясь во внутренностях какого-то сложного механического устройства, — а почему нам нужно строить поселения именно в космосе? Что мы там будем делать, картошку выращивать?

Студенты переглянулись. До этого они такими вопросами не задавались. Было как-то очевидно, зачем нужны космические поселения. Вот только как бы это сказать словами…

— Новые места для жизни, — предположила Ваулина.

— Эти миры в космосе можно сделать более справедливыми, — сказал Майоров.

— Это почему это? — Сергей Александрович искренне удивился.

— Ну как… на Земле и диктаторы, и войны, и маги вот-вот вернуться править, а в космосе люди смогут жить спокойно и счастливо, — не очень уверенно продолжал Майоров, — а потом, можно сделать так, чтобы туда пошли лучшие люди… и сразу с хорошим общественным устройством.

— Точно, и так, чтобы всегда было тепло, и все всегда ходили в раздетом виде, а кому на ком жениться, указывали мудрые старцы, — засмеялся Гуров, — не обижайся, это я не над тобою смеюсь, это был такой итальянский мечтатель…

— Я знаю. Мы в школе проходили, "Город Солнца".

— Могу тебя расстроить сразу. Более справедливыми эти миры сделать не получится. Во втором — третьем поколении даже у самых лучших людей начнут появляться либо дети с вырождением, либо просто болезненно горделивые дети. Ничто не помешает им превратить космическое поселение в такую же площадку для самовозношения, как и любое другое место на Земле. Нужна какая-то система отбора, которой пока нет… но про это мы уже говорили. Кстати, а почему ты против возвращения магов к людям?

— Ну как… это же остановка в развитии.

— Какое развитие?

— Ну как какое… техническое и организационное. Как ещё люди смогут достигнуть счастья?

— А что людям нужно для счастья? — глаза у Гурова сузились, как у лампового радиоприёмника, настроившегося на точную волну.

— Транспорт, медицина, еда…

— Еды при магах будет больше, они с растениями дружат, а не воюют, как немаги. Медицина у магов на порядок лучше — люди при их заботе болеть будут намного меньше. Транспорт немагам вообще не нужен.

— Как не нужен?

— А вот так, человек должен ходить по земле ногами. Зачем ему летать за тридевять земель? До родственников можно и на метле долететь, маги по дешёвке дадут напрокат. А на дальние расстояния и на лошадке можно доехать… в карете можно сделать двести километров в день, между прочим, только лошадей меняй. И никакого дыма, сплошное удовольствие. Для обычного человека больше-то и не нужно. Два — три дня в пути — и все твои родственники и друзья в пределах досягаемости. Зачем больше?

— А условия труда? — не сдавался Василий, — Одно дело — это нажимать на кнопки, а другое — это копать яму лопатой.

— В первоначальном проекте Бог создал Землю так, что человекам оставалось только все готовое собирать. Банан — и еда, и контейнер для транспортировки. Капуста, морковка — только из земли выдергивай да ешь. Корова — автомат, перерабатывающий несъедобную траву в белковую пищу, сиречь в молоко. Живете на севере, где нет бананов — сажайте кедры. Один раз в год обтряс шишки — и готовы запасы еды на зиму. Ни солить, ни мариновать не надо. Что бы ты ни делал, при любом развитии технологий, все равно тебя заставят работать по восемь часов в день в лучшем случае. А платить при этом будут ровно столько, чтобы тебе едва-едва хватило на товары первой необходимости. Остальное пойдёт на дворцы знати. А это означает, что дети растут без папы, а зачастую и без мамы — маме тоже хочется себя показать, дома скучно сидеть. Может, лучше уж без новых технологий? Земля чище будет.

Василий замолчал, усиленно подыскивая аргументы.

— А вы что скажете, волшебники? — хитро улыбаясь, спросил Гуров у остальных, — И чему вас учат по магической логике?

Александр принялся судорожно вспоминать последние занятия по маглогике. Что там последний раз говорил профессор Штройбах? На последней лекции профессор всю лекцию потратил на одно правило. Звучало оно очень длинно: "Если вы чем-то занимаетесь, то вы становитесь тем, кто занимается этим занятием". Из этого очевидного и несколько закрученного правила профессор выводил сразу несколько теорий.

— Вам кажется, что это совершенно очевидное и совершенно неприменимое для жизни высказывание. Да, я уверен, что вам сейчас так кажется. Но! У такого образа мышления есть несколько очень важных практических приложений. Приведу первое. Один волшебник в древние времена стал волшебником благодаря тому, что в момент, когда ему было очень тяжело, сумел применить это правило. В тот момент ему казалось, что весь мир вокруг принадлежит только агрессивным и материально ориентированным людям, и что все устремления к чему-то большему — это болезнь редких чудаков. И вот в этот момент он спросил себя: "Если я думаю о том, как сделать мир счастливым и добрым, то не значит ли это, что в мире существуют люди, способные к жизни в поисках совершенства и красоты?" После такого вопроса он понял разницу между собой и остальной толпой животных, и вскоре он стал волшебником — родоначальником многих научных концепций нашего университета. Помните о нём — в жизни бывает множество тяжелых моментов, и если вы, заглянув в себя, поймёте, что ваша печаль оттого, что нельзя всё сделать так быстро и хорошо, как вам хочется, то вам, возможно, станет легче.

— Вывод второй. Государство, напавшее на другое, становится государством — агрессором, и все остальные страны будут вести себя с ним исходя из этого факта. Если какой-то народ занимается скотоводством, то он становится народом — скотоводом, со всем вытекающими отсюда последствиями — тучностью, плохим здоровьем от изобилия тяжелых жиров и — как результат — вспыльчивостью. Сначала мы формируем окружающую среду, потом она формирует нас. Отсюда происходит умение манипулировать сутью, теория, которую вы будете проходить на старших курсах…

Профессор Штройбах делал из этого правила ещё десять красноречивых выводов, но для ответа Гурову они не годились. Александр немного подумал и сказал:

— Если мы осваиваем космос, то мы становимся теми, кто осваивает космос. А если нет, то мы становимся теми, кто занимается друг другом.

— Неплохо сказано! — похвалил Сергей Александрович, — Если люди не занимаются техникой или другим совершенством, то они занимаются друг другом. А попросту говоря, воюют. Пока люди занимаются техникой, они хотя бы вынуждены осваивать разные науки и думать о том, какую технику для чего создавать. А отсюда уже один шаг до размышлений над сутью происходящего… Техника подталкивает людей становиться немного волшебниками. И космос для этого нужен. А ещё в космосе можно добыть намного больше энергии и материалов, чем на Земле. А ещё в вакууме можно создать такие технологии, которые на Земле невозможны. Когда вы услышите, что кто-то говорит, что космос и другие технологии не нужны, а нужно только сидеть у избушки и шишки собирать, то вот тогда и знайте, что пришли тёмные маги, которые хотят убить в человеке все человеческое и божественное, а оставить только трусливое животное. Для разумных существ вопрос стоит так: либо развитие и освоение нового совершенства, либо смерть. Третьего не дано.