— Появление и массовое распространение литературы указанного типа породило массу проблем. Во-первых, в обществе очень сильно выросло неприятие друг друга и отвращение к простой, "обывательской" жизни — и это при том, что мирная, изобильная жизнь для большинства населения является тем идеалом, к которому должно стремиться. Для многих, в силу личной буйности, недостижимым идеалом. Во-вторых, эти все книги заканчиваются плохо — герои гибнут, их дети теряют всё достигнутое родителями, а невежество торжествует. Тем самым в народе нагнетается истерика в духе "всё плохо и надо разрушить старый мир до основания". В-третьих, был создан образ мужчины как эгоистичного, драчливого, безответственного и грубого существа. Это уже привело к травле мужчин, которая в дальнейшем будет только усиливаться. С точки зрения ребенка, мама намного лучше — она и кормит, и жалеет, по этой причине феминизм и смог усилиться. Однако, с точки зрения выживания, мужчина важнее. Женщины, по природе своей, не очень любят думать о конечной цели жизни разумного существа, они думают, что родят и воспитают детей, а об остальном думать не желают. По это причине женщины, как правило, намного меньше знают о мире и о своей сути.

Студенты захихикали — особо забавным было то, что это говорила женщина.

— Под влиянием этой литературы создано мнение о мужчинах как о существах драчливых и агрессивных, но, в действительности, женщины являются иногда намного более злобными существами. Мужчины могут подраться и помириться. Женщины, не имея возможности действовать силой, могут лелеять свою злобу десятилетиями, но обязательно отомстят, а о последствиях они при этом, как правило, не думают. Именно женщины год за годом давят на самолюбие мужчин, называют их неудачниками и бестолочами, и тем заставляют их стремиться к лишней гордости, перенапрягаться и организовывать лишние конфликты. Так поступают даже жёны вполне успешных мужчин. Итог подобных подвигов — смерть мужчин, гибель семьи и общественные нестроения. Женщины были такими всегда, но под влиянием подобной пропаганды их возможности удваиваются. Это уже стало большой проблемой, и вам с ней ещё разбираться и разбираться. Не подумайте, что я хочу сказать, что мужчина или женщина лучше — они, скажем так, друг друга стоят. Люди эгоистичные и ожесточенные ужасны, и от пола это не зависит.

— А теперь скажите мне, господа волшебники, без пяти минут аналитики общественного сознания и военные разведчики, что означает массовое появление подобной литературы? Это означает, что с середины XIX века некоторые силы начали массовую компанию по демонизации существующих порядков и по возбуждению в населении недовольства. Революции конца XIX и начала XX века, когда народ лез на баррикады и был готов убивать всех и вся — это, конечно, не исключительное следствие подобной литературы, но, её влияние следует признать существенным. В середине XIX века у людей, надо сказать, ещё были некоторые понятия о нравственности, и того же Густава Флобера посадили на достаточно длительный срок. Теперь эти писатели считаются "классиками реализма", им ставят памятники, хотя по нашей квалификации они — тёмные волшебники.

Сразу несколько студентов спросили:

— А что это за силы?

— Не скажу, разбирайтесь сами. Тем более, что из вас делают специалистов в этом деле. Какие выводы следует нам извлечь из сказанного, на случай, если мы будем писать сказки для своих детей? В сказках не обязательно все герои должны быть положительными, и не обязательно они должны заканчиваться полным счастьем. Просто учтите действие системы выживания. Создавая морализаторскую сказку, учтите, что сказка не должна заканчиваться несчастьем. Характерный пример — сказка "Черная курица и подземные жители" Одоевского. Мальчик напакостил, а его знакомого за это наказали. Получается, что жизни конец, все умерли от горя. На уровне образов слышится следующее: "Всё плохо и лучше быть не может". Не делайте таких ошибок. Сказка может закончиться трагически, но это должен быть трагически — оптимистический конец. Вы можете написать книгу о плохих людях и их печальном конце, но в этом случае введите в книгу персонаж, который стремится к свету и достигает успехов на этом пути — и ваша книга не будет мрачным заклинанием. А лучше всего, если в вашей сказке герои будут на собственном опыте переходить от несовершенного состояния к несколько более лучшему — это и увлекательно, и поучительно.

— Кстати, кое-кто тут любит петь печальные песни. Я понимаю, почему это нравится, — возвышенная печаль, утончённое самолюбование, — но это может быть очень опасным. В этом нет ничего плохого, пока вы в песнях не говорите "я". Как только вы переносите чувства жертвы на себя, вы частично переносите на себя и их судьбу. В этом даже нет ничего магического — как только вы демонстрируете, что вам интересна судьба печальных поворотов, то та ваша неосознанная часть, которая ответственна за приобретение опыта, начинает подгонять ваши действия так, чтобы загнать вас в похожий угол. Человек по своему устройству настроен на выживание — точнее, на избытие всех проблем, препятствующих выживанию. Так что не пойте печальных песен — или станете их героями. Ни "ой, то не вечер, то не вечер..", ни "кабы имел златые горы…".

— К маю прочитайте, пожалуйста, книгу "История Древнего Рима". Поговорим о том, как история Древнего Рима стала мрачным заклинанием. Занятие закончено.

— Что за вздор? — неистовала Ваулина, — прямо так все и пишут книги с дальним прицелом на революцию, не верю! Люди пишут книги просто так, потому, что хочется! А мне нравятся книги, и "Бесприданница", и "Мадам Бовари"! Там про любовь!

— Да, но они же разрушили свою жизнь и жизнь окружающих, — сказал Александр, — что эта, эгоистичная Бовари, которая была готова любить любого, кто увезет её из маленького города, что бесприданница… та собой просто торговала.

Вот тут-то Ваулина и выдала свою фразу с самым сильным аргументом:

— Но она же любила!

— Да, — подтвердила Дубровская, — а что ещё нужно женщине?

Веселов посмотрел на них и подумал, что мужчины и женщины всё-таки отличаются, и что для женщины потеря сознания под давлением чувств является, похоже, обычным и где-то даже желательным состоянием.

— А стала бы она его любить, если бы он не был богат и окружен сиянием… э… общественного признания? — спросил Александр боевых подруг. Те призадумались.

Но печальных песен Ваулина больше не пела.

Удивительным продолжением этой истории стало то, что через несколько дней слова профессора Делайе почти слово в слово повторил преподаватель военного дела профессор Марадей. Он сказал:

— Когда мы говорим о любом деле, мы всегда можем использовать два различных образа построения речи. Мы можем сказать "дело не будет сделано, если не будет того-то", или, наоборот, "дело будет сделано, если мы выполним следующие условия". Как по-вашему, какой образ речи лучше применять? Есть в человек некоторая система, которая не слышит условий, но зато управляет чувствами. Если вы говорите "дело не будет сделано", то она слышит, что вы говорите о невозможности дела, и возбуждает соответствующие чувства. Поэтому, если вы всегда будете строить свою речь таким образом, то к вам будут относиться, как к нытику.

— Если вы будет говорить "дело будет сделано", то и отношение к вам будет, как к столпу общества. Люди плохо вслушиваются в слова, зато всецело доверяют чувствам. Образ речи "дело не будет сделано" стоит употреблять только в одном случае. Тогда, когда вам надо напугать слушающих. Например: "Если мы не закроем ворота, то в крепость ворвутся враги!" В остальных случаях используйте образ речи "дело будет сделано, если…". Сказка должна кончаться хорошо — пусть все окружающие привыкнут, что рядом с вами сказка всегда заканчивается хорошо.