А здесь уже кто-то побывал. Витрина была выбита качественно. Даже осколки из рам были очищены, чтобы ненароком не пораниться. Ну, значит, точно власти нет. Внутри всё было основательно разгромлено, но поживиться было чем. Больше насвинячили, чем взяли. Первым делом я стал хватать крупы и макаронные изделия. Хлеба несколько булок. Ничего, что высохнет. Сухарей насушу. Спиртное взять немного. Всегда пригодится. Курево. Никак не могу избавиться от этой привычки дурной. Всяких китайских супов тоже не мешает набрать. Весят немного, а готовятся быстро. Залил кипятком и готово. Чувствую, что скоро не станет ни газа, ни света, ни воды. И тогда скорость приготовления пищи станет немаловажным фактором. Кстати о воде. Пятилитровки с водой тоже бы прихватить. И как всё это нести? Я приподнял один рюкзак, второй, и понял, что не смогу дотащить всё это добро до дома. Даже без учёта зомби. Вес слишком большой. Не штангист я. И что делать?

Я припрятал рюкзаки под стеллажами и выскочил на улицу. Ага. Вот она. Старенькая Волга «Газ-24» стояла, упёршись бампером в дерево. За лобовым стеклом копошился зомбак, пытаясь выбраться наружу. Ну да. Как дверца открывается, он уже и не помнит. С машиной всё ясно. Ехал по дороге, обратился, врезался в дерево, машина заглохла. Примерно так всё и было. Советский автопром, всё-таки, прочные вещи делал. Передок практически не помялся. Только бампер пострадал. Но ехать можно. Я открыл дверцу, выпустил заражённого наружу и тут же стукнул его трубой. Подогнать машину к магазину и закидать в салон оба рюкзака, было делом двух минут. Пользуясь оказией, я ещё накидал хлеба и воды россыпью и поехал к дому. Ну а там быстренько всё перетаскал в квартиру и улёгся отдыхать.

Дня два из дома никуда не выходил. Накатилась какая-то апатия, и хотелось только лежать, бездумно глядя в потолок и изредка прерывая это увлекательное занятие приёмами пищи. Как ни странно, взбодрили меня выстрелы и шум проехавшей неподалёку машины. Я подскочил на своём диване и бросился к окну. Выходит, есть кроме меня выжившие в этом городе! Так это же в корне меняет дело! Мне срочно нужно найти живых людей.

Лихорадочно собираясь, я прихватил на всякий случай рюкзак и взял в руки трубу. Вот времена настали! Без трубы никуда. Во дворе кто-то хорошо подчистил. Несколько трупов заражённых, валявшихся на детской площадке, имели явно пулевые ранения. Я помчался в ту сторону, откуда были слышны выстрелы. Серебристую «Ниву — Шевроле» я увидел двора через два. Двое мужиков с охотничьими ружьями контролировали стволами пространство у входа в винно-водочный магазин, а ещё двое, закинув за спину ружья, грузили в багажник коробки с коллекционным спиртным.

— Люди! — закричал я и обрадовано бросился к ним.

Вот, только, мужики радости от встречи со мной не испытали. Один повернулся в мою сторону и выстрелил. Каким чудом я за секунду до выстрела упал землю, не знаю. Дробь пролетела кучно над моей головой. Я, подвывая от страха, перекатился, на четвереньках заполз за кусты и оттуда рванул прямо с низкого старта. Обрадовался, блин. Люди! А им и без меня хорошо живётся. Настолько хорошо, что готовы меня пристрелить.

Остановился только возле своего дома, заполошно отдышался и стал думать, что делать дальше. Раз вышел, стоит пройтись по району. Может, найдётся ещё какой-нибудь магазин, где можно будет хоть чем-то поживиться? Первые два магазина были обнесены начисто. В третьем кое-что осталось, но улов был небогатым. Даже половины рюкзака не набралось. А в четвёртом магазине было ещё много товаров. Довольный, я с полным рюкзаком вышел из торгового зала и встал как вкопанный. Человек шесть стояли полукругом у входа, явно ожидая меня. У двоих были бейсбольные биты, которыми они ненавязчиво поигрывали. У троих были ножи, а последний направил на меня пистолет. Был ли это боевое оружие, или простой травмат, мне проверять как-то не хотелось. Да и, даже не будь у них пистолета, с шестерыми я бы не справился.

Я стоял и молча смотрел на этих, в общем-то, немолодых мужчин, глядящих на меня в упор, и ждал развития событий. Один из этой шестёрки нанёс мне удар ногой в живот, дождался, когда я упаду на колени, согнувшись пополам, сдёрнул с плеча рюкзак, забрал трубу, осмотрел её, хмыкнул и, махнув остальным, пошёл прочь. Его товарищи пошли за ним следом. И всё это в полной тишине. Я стоял на коленях, пытаясь отдышаться, и смотрел, как уплывает мой рюкзак. Сюр какой-то, честное слово. Тем не менее, я остался без припасов и оружия. Припасы не так критично, а, вот, без трубы я сейчас, как голый. Надо бы найти что-нибудь, чем от зомби отмахнуться можно было бы. Как назло, ничего подходящего не нашлось и я, подняв с земли половинку кирпича, осторожно пошёл домой.

Эта группа зомби вынырнула из-за угла так неожиданно, что я не успел как-то среагировать. Они мне даже сбежать не дали, зажав к стене. Зомбаки тянули к мне свои руки и что-то на своём мычали, придвигаясь всё ближе. Увернувшись от ближайшего, я поднырнул под его рукой и нанёс удар кирпичом ему в висок. Заражённый упал, я перескочил через него и уже, практически прорвался, когда один из них вцепился мне в рукав. Я затрепыхался, пытаясь вырваться, а остальные зомби опять стали меня окружать. Только после нескольких ударов кирпичом по рукам и одного по голове мне удалось, наконец, вырваться и броситься наутёк. А настырный сволочь. Крепко держал. Еле вырвался. И умудрился всё-таки меня тяпнуть за кисть.

Что-то меня знобить начало. И слабость какая-то навалилась. Я опёрся о дерево, пережидая, когда прекратится головокружение. В глазах поплыли разноцветные круги, ноги стали ватными и я всерьёз испугался, что упаду на землю и буду вот так же валяться, как тот мужик на остановке.

Всё, что было дальше, вспоминалось с трудом и какими-то урывками. Вот я иду по улице, тяжело переставляя почему-то непослушные ноги. Куда иду — не знаю. Помню только бешеный голод и запах. Очень аппетитный запах, который буквально сводил с ума. И я шёл на него, как гончая идёт по следу зайца. Потом помню круглые от ужаса глаза. Только глаза. Кому они принадлежали, не знаю. И ощущение чего-то невероятно вкусного на губах. Помню ещё крики, полные тоски и животного страха. А потом — этот подвал.

Всё тело болело, словно по нему прокатился грузовик, голова была пустой и звенела, как колокол, а место укуса горело и чесалось. Я поднялся с ящика и поплёлся к выходу. На улице вовсю сияло солнце, слепя в глаза. Я непонимающе глядел на тротуар и стоящие вдоль проезжей части одинокие фигуры. Звон в голове уменьшился, и в него стали вплетаться непонятные фразы: жрать, вкусно, голод. Явно не мои фразы. И откуда они взялись? Я оглядел себя и ужаснулся. Замок-молния на куртке разошелся, а рубашка на груди и животе была пропитана кровью. Кровь медным вкусом ощущалась и на губах. И что бы это значило? Мне срочно нужно домой. Необходимо привести себя в порядок и разобраться с тем, что случилось. Но для начала нужно вообще понять, где я нахожусь и в какой стороне мой дом.

А ушёл я далековато из своего района. И у меня до сих пор не было оружия. Осторожно, крадучись, я пошёл через дворы, когда впереди увидел несколько зомбированных, которые стояли возле ателье по пошиву одежды. Ох! У меня же даже отмахнуться от них нечем. Однако, на моё удивление, заражённые никак на меня не отреагировали. Уже легче. Но, всё же, я бы предпочёл, чтобы они отошли подальше. Хотя бы вон к той трансформаторной будке. Мне бы спокойней было. Каково же было моё удивление, когда зомбаки, как по команде, развернулись и дружно потопали туда, куда я хотел. Не понял! А, ну-ка, первый и третий вперёд, второй упал, четвёртый и пятый — стой! Ого! А ведь они выполнили всё в точности так, как я мысленно приказал. Сквозь звон в голове проступило чувство безграничной преданности, явно транслируемое от моих новых подчинённых. Ну, раз так, приказываю сопроводить меня до дому. Мысленно представив себе маршрут, я отправил зомби впереди себя и пошёл следом. А так передвигаться гораздо комфортней! По пути перехватил ещё парочку таких же компаний и устроил себе неплохой эскорт.