— Что ты собираешься делать? — спросила она на выдохе.

Он развернулся по направлению к кухне.

— Я собираюсь вести себя как взрослый и рассудительный мужчина и отвезти тебя домой.

Поначалу она пыталась бороться с ним, стараясь из-за всех сил вырваться из его крепкой хватки, но он был намного сильнее ее и, ко всему прочему, его не подстрелили. Он крепко держал ее до того момента, пока не подошел к своему грузовику и не усадил ее на пассажирское сидение. После того, как пристегнул ее ремнем безопасности, он склонился над ней, его лицо практически прикасалось к ее лицу.

— Сиди спокойно, маленькая преступница. Я пытаюсь поступать правильно, — он оставил поцелуй на ее лбу, и она прекратила сопротивляться.

Кроме как сообщив, куда ему ехать, она больше не проронила ни слова. Она сидела и смотрела в окно, пока он не подъехал к дому, который, как она сказала, был ее домом.

Она жила в одном из тех домов, который создавал имитацию многоквартирного дома, недалеко от университетского кампуса. Шерлок был удивлен; эти квартиры были недешевыми, а она не выглядела, как кто-то, у кого стабильный месячный доход. Но в тоже время он припомнил, что ее телефон был ультрасовременным и отличного качества, только теперь он задумался над этим. Он повернулся и взглянул на нее в новом свете. Она что, жила с родителями? Черт.

Но это вряд ли — эти квартиры были, преимущественно, студиями или однокомнатными квартирами, если, конечно, она не жила в пентхаусе.

— Я провожу тебя до двери, — он закатил глаза от своих же слов, он звучал как придурок. Это не было окончанием гребаного свидания. Но он не хотел оставлять ее на обочине. Он волновался о ней. Чувствовал за нее ответственность. Все было так странного, потому как он встретил ее только сегодня вечером. Чаще всего он не заморачивался о таких вещах, но сейчас все каким-то образом ощущалось по-другому.

Он тяжело вздохнул.

— Нет, все в порядке… Я выйду прямо здесь, — она не сказала, что именно имела в виду под словами «прямо здесь». Она расстегнула ремень безопасности и положила ладонь на ручку двери, но затем повернулась к нему.

— Я не шутила. Я на самом деле в беде. Я мне так нужно...

Он потянулся рукой и стиснул ее ногу.

— Именно поэтому, милая. Трахаться с незнакомцем — это плохая идея, когда ты находишься в таком состоянии. У тебя есть куратор?

Она кивнула.

— Позвони куратору. Когда ты себя чувствуешь подобным образом, ты должна звонить куратору. Ты не должна искать замену «дозы», тем более в виде секса.

— Это что, теперь алкоголик в завязке будет меня наставлять? — фыркнула она.

Яростный укол гнева пронзил его позвоночник, он в то же мгновение отдернул руку.

— Это тебе говорит парень, у которого проведено до хрена времени со своим братом-наркоманом. Позвони своему куратору. Я посижу здесь с тобой, пока ты будешь делать это. Я подожду его с тобой.

— Нет! Пошел в задницу, — Сэди стремительно выскочила из грузовика, практически чуть ли не выпав из машины, не учтя высоту салона, и затем громко захлопнула дверь. Когда он не двинулся с места, она показала ему средний палец и прокричала: — Ну же, вали!

Он завёл пикап и уехал прочь. Она не была его ответственностью.

Когда он посмотрел в зеркало заднего вида, прежде чем повернуть за угол, она все ещё стояла на том же месте, где он ее высадил.

Он помнил, как завел свой будильник, и поднялся с кровати, когда тот прозвонил на следующее утро. Шерлок присел на край кровати, держа голову в руках, до того момента, пока комната не прекратила кружиться и раскачиваться. Когда он почувствовал, что снова может ходить ровно, то поднялся на ноги и начал вновь свою похмельную рутину: холодный душ, жирный завтрак, много кофе.

Затем он направился в спальню, которая служила ему в качестве главного офиса и домашнего кабинета, уселся за ряд мониторов. Два огромных монитора, которые представляли собой экраны его компьютера, и двадцать восемь мониторов, которые были расположены на стенах и передавали изображения с внешних камер перед клубом, мастерской и домами Хусиера, Барта, Коннора, Лакоты и его собственным. Только у офицеров МК имелись камеры внешнего наблюдения, которые были расположены перед домами и транслировали съемку сюда, в его кабинет, и в офис клуба. По большому счету, потому что у него просто напросто не было достаточного количества места, чтобы следить за всеми членами клуба, и потому что именно офицеры подвергались особому риску.

Эти установки поглощали огромное количество энергии сети, и она могла перегреваться. Поэтому он изолировал и установил защиту в двух направлениях от инфракрасного поиска, только так он мог сделать то немногое, что бы немного скрыть поглощаемую мощность. Также на крыше его дома и на крыше клуба имелись солнечные батареи, но даже этого было не достаточно. Правильный человек мог с легкостью определить, что он делал что-то, что поглощало хренову тучу энергии.

Пока он сидел за столом, составляя маршрут в оба направления, его разум был переполнен мыслями о маленькой преступнице. Сэди. Он совершенно не мог сосредоточиться на деле, которое делал. Обрек ли он ли ее тем, что оставил, на рецидив? Следовало ли ему трахнуть ее?

Он очень хотел. Черт возьми, он на самом деле хотел этого. Он мог только представлять, каким бы было маленьким, податливым, мягким ее тело в его руках. И она полностью подчинилась его власти.

Она тоже хотела его. Ему следовало трахнуть ее.

Нет. Он поступил правильно, что не воспользовался случаем. Она ничего не понимала в тот момент, кроме отчаянного желания, а это не лучшее место, откуда стоит начинать принимать решения. Он не мог понять, почему он так сильно волновался за ее выздоровление, ведь она была всего лишь незнакомкой, которая втянула Шерлока в эту всю ситуацию.

Нет, это было неправдой. Сидя за столом, удерживая рукой голову, он прекрасно знал, почему он не мог оставить ее в покое и не возвращаться к мыслям о ней. Она напоминала ему Томаса. Не потому, что они были похожи, а именно потому, что они были такими разными. Томас даже не пытался ничего делать. Он прикладывал немного усилий, чтобы лишь казалось, что он старается что-то сделать, когда их мать решалась отказаться от него в очередной раз. Но он, на самом деле, никогда не прикладывал усилий для борьбы.

Сэди была так не права насчет его брата. Томас начал употреблять наркотики не потому, что он нуждался в помощи. У него была неплохая жизнь, даже без отца, только с матерью, которая постоянно пропадала на работе, чтобы обеспечить им хорошую жизнь. И они жили хорошо, им было комфортно втроем. Он начал употреблять только потому, что хотел показаться крутым.

Шерлок мог видеть, возможно, в ее взгляде, или в том, как она вела себя, что-то, что говорило ему, что у нее на самом деле в жизни было много дерьма, с котором необходимо было как-то справляться. И она справлялась. Она боролась, пыталась стать лучше. Она даже пыталась сделать мир вокруг лучше, возможно, своим глупым, чуть наивным, идеалистическим способом.

Он искренне уважал ее. И он невероятно волновался за нее.

После того, как Шерлок закончил составлять маршрут, он отрыл базу данных, чтобы поискать кое-что о той, кто его так интересовал.

Сэди была в ярости. И унижена. Она стояла на обочине и смотрела в след на его идиотский огромный, потребляющий много горючего пикап, который уезжал прочь от нее. На улице стремительно темнело, и его задние фары загорелись ярко-красным светом, словно прощаясь с ней, когда он включил поворотник, чтобы повернуть на перекрестке.

Он просто запихнул ее в пикап и грубо высадил, как какой-то пещерный человек. Он действовал в обратном порядке, вместо того, чтобы унести к себе, он стремительно вынес ее из своей «пещеры», чтобы поскорее избавиться от нее.