Глюк Ольга

Сниму проклятье по фотографии или День Святого Валентина

   От автора:

Уже давно я заметила, что у многих авторов СИ появилась такая мода - писать небольшие рассказики в качестве своеобразного подарка читателям на какой-либо праздник, будь это новый год, восьмое марта или что-то еще. Валяясь тринадцатого февраля на кровати, я размышляла о "проклятье" своей подруги, ни разу не довстречавшейся с парнем до Дня Святого Валентина. "Интересно, позвонит ли она мне завтра, чтобы сказать, что снова рассталась со своим ненаглядным?" - думала я, разглядывая свое серебряное колечко в виде дракончика. Думала, думала... и додумалась! Побежала к открытому нетбуку, грузящему из интернета игру "Need for Speed" для папы (и не только для него), открыла пустой документ и быстренько села печатать. А я что, рыжая? Все выкладывают - последую стадному инстинкту и выложу тоже! Кэти, удиви меня, продержись до пятнадцатого февраля! С меня шоколадка... Честное слово!

  ***

  - Мама, мама! - рыжая девочка лет пяти в черном платьице с ярко-синими вставками под цвет глаз подбежала к девушке, с улыбкой играющей на пианино красивую нежную мелодию. Кристальными переливами музыка плыла по комнате, заставляя вслушиваться в задорные нотки, перемешанные с печальными "всхлипами" клавиш.*

  - Доча-доча! - насмешливо передразнила её двадцативосьмилетняя пианистка, мягко закрывая крышку музыкального инсрумента.

  - Мам! - звонко воскликнула малышка, плюхаясь на колени, обтянутые в черные кожаные штаны. Наряд девушки был немного странным для женщины, имеющей ребенка: вышеописанные штаны, поверх которых зачем-то была надета джинсовая короткая юбка, по количеству складок больше напоминающая пачку балерины, короткий черный топ, яркий темный макияж и множество цепей. Пианистка? Абсолютно верно.

  - Лиз!

  Хитро прищурив глаза, девочка широко улыбнулась, дернув Маргариту за пружинистый локон почти красного цвета, выбившийся из хвоста.

  - Ма-а-а-ам, - протянула она, пытаясь прикрыть ресницами пляшущих чертиков, - А как вы с папой познакомились?

  Рита задумчиво перевела взгляд на стену, на которой висела целая серия фотографий и чуть покраснела, смущенно опустив зеленые глаза...

  ***

  - Только сегодня, только сейчас! Любая фотосессия на ваш вкус! - громко вещала девушка во всю мощь своих голосовых связок, - Совершенно бесплатно!

  Я недовольно покосилась на незнакомку, оглушающую спешащих по своим делам прохожих, и внутренне собралась, готовясь пролететь мимо неё с низко опущенной в пушистый зеленый шарф головой. Никогда не любила листовки и всякие рекламные акции. И этот день ни в коей мере не был исключением.

  Меня зовут Маргарита Мартова, мне двадцать один год и я... нет, не алкоголик! Ну что у вас за странные мысли? Я - студентка музыкального ВУЗа, будущая преподавательница муздисциплин. Играю на пианино с семи лет, но не надеюсь на великое будущее. Вообще ни на что не надеюсь, а просто живу себе спокойно, ни о чем не заботясь. У меня нет никаких заморочек, комплексов и недостатков. Во мне нет ничего идеального. А еще надо мной висит проклятье.**

  Да-да, именно проклятье! Самое, что ни на есть натуральное! И оно работает уже с ранних четырнадцати лет, когда я только начала разрешать более сильному полу ухаживать за мной и с удовольствием принимала более стоящие знаки внимания, не относящиеся к категории "удар-портфелем-по-башке".

  С практически младеческого возраста над мной висела страшная порча. Ни один парень не смог продержаться со мной до четырнадцатого февраля. Либо я бросала их, либо они бросали меня. Либо мы не "довстрЕчивались" до судьбоносного праздника, либо начинали встречаться после него. Это было просто ужасно, надо мной уже смеялись все мои подруги, а одноклассники, а позже - однокурсники, делали свои ставки. С каждым годом всё больше и больше человек было уверено, что и на этот праздник я останусь одна, а в этом году голос в мою пользу отдала только моя лучшая подруга.

  Вчера я рассталась с парнем. Всё банально, пришла к нему в гости без предупреждения, а он там с какой-то... В семнадцать лет я хотела спрыгнуть с крыши. В восемнадцать - впала в депрессию. В девятнадцать - плакала. В прошлом году - равнодушно развернулась и ушла. А вчера... У меня была истерика. Увидев, как мой парень, с которым я встречалась ровно пять месяцев, в обнимочку лежит в кровати с какой-то кареглазой блондинкой, я расхохоталась от этой иронии и, успокоившись, с обаятельной улыбкой спросила в каком каталоге девушка заказала такой чудесный тональник. А та почему-то обиделась, дала пощечину Коленьке и убежала прочь. Странная мадам, вам так не кажется?

  - Ага, а если я хочу волшебный романтиШный фотосет с офигенным парнем? Все прЫнцы прямо бегут и спотыкаются, коней на ходу теряя! - бурчала я себе под нос, пролетая на третьей космической мимо беловолосой ораторши с милыми голубыми глазками. Платиновые волосы девушки были собраны в два высоких задорных хвоста, а в сочетании с розовым спортивным костюмом окончательно создавался образ барби. И как ей не холодно на морозе-то в минус двадцать! Наверняка отморозила себе там уже всё, что только можно. И ведь стопудово школьница, вон глазища какие наивные! Максимум, что могу дать - лет шестнадцать! А родители, наверное, не знают, что их дочь работает на улице...

  - Романтическая фотосессия? Легко! - вдруг раздался звонкий голос у меня над ухом и цепкая лапка схватила меня за преплечье, заставив остановиться на месте и с ужасом зажмуриться.

  За что?!

  Я оглянулась на эту малолетку и обреченно вздохнула: по азартному блеску в лазурной радужке читалось, что просто так она меня не отпустит.

  - Эмм.. - замялась я, не зная, как помягче отшить девушку, - Я Марго. Как тебя зовут?

  - Алиса, - жизнерадостно улыбнулась она, - Но можно просто Лиз.

  Я задумчиво пожевала губу, разглядывая работягу, согласившую трястись на морозе в праздник, во время которого надо сидеть с любимым человеком под одеялом и смотреть романтическую комедию... ну или заниматься другими делами - всё под тем же одеялом. И не смотрите на меня так, я не пошлячка! Просто мне не понять радости Дня Всех Влюбленных: для меня это простой день между тринадцатым и пятнадцатым февраля.

  - Алиса, - обратилась я к ней по полному имени, чтобы девушка ощутила себя более взрослой, более значимой. Рядом с ней я чувствовала себя пятидесятилетней теткой, а не человеком, который старше этого чуда в перьях всего-то лет на пять, - Тебе что, нечего делать? Посиди с подружками в кафе, подцепи какого-нибудь симпатичного парня, разведи его на кино... Зачем тебе быть на побегушках у какого-то фотографа-неудачника, который уже готов проводить фотосессии бесплатно, только чтобы его заметили? Да и платит тебе, наверное, копейки... Смысл?

  После моей удачной, на мой взгляд, тирады, Лиз как-то уж слишко по-взрослому оценивающе оглядела меня с ног до головы, чуть прищурившись, и слегка нагнула голову к правому плечу.

  - Тебе больше двадцати лет. Ты практически бежишь по улице, низко опустив голову, шугаешься прохожих. Вздрагиваешь от любого громкого звука. Одета в бабушкин пуховик и дедушкины шаровары. Остришь незнакомым людям и у тебя, конечно же, нет парня. Иначе вы были бы сейчас у него на квартире и занимались бы... физкультурой, - Алиса продолжала и с удовлетворенной жестокостью смотрела, как мои глаза постепенно расширялись, а челюсть готова была встретится с заледенелым асфальтом, припорошенным снегом, - По твоим глазам я вижу, что попала в точку. Поверь мне, ты неудачница, детка. И поэтому я устрою тебе самую романтичную фотосессию за всю твою жизнь.

  Заслушавшись речью школьницы, которая как-то переставала быть похожей на таковую, я чуть не пропустила последнюю фразу.

  - Нет! Я не люблю фотографироваться! - вскрикнула я, отмерев от непродолжительного шока, - И вообще... Я тороплюсь!