Войдя в дом радуюсь теплу. И тому, что удалось все занести за один раз, но тут же спохватываюсь. Ведро! В смысле, пакет. И утром забыла. Да, на ночь мусор не выбрасывают, примета плохая. Но ведь завтра буду готовить, класть некуда. А утром, неприбранной на улицу не пойдешь. Это же не на дачном участке — до компостной ямы добежать. Придется вспомнить, что на дворе 21 век и ракеты бороздят просторы космоса. И смело идти, на помойку.

Какая же темень. И не скажешь, что Москва и центр. "Мяу" — раздается так неожиданно, что я подскакиваю и пытаюсь увидеть источник. Пробившаяся сквозь хмарь Луна освещает котенка, похоже он ранен?

— Кеша! Подожди, не бойся, я помогу!

Вот уж действительно, язык впереди разума. Нет конечно, помогу без разговоров. Но почему "Кеша?" Забросив пакет в помойку, я мечусь в поисках котенка. А он словно сквозь землю провалился. Я замираю и негромко произношу: "Как хочешь, буду нужна — приходи, помогу". Котенок не появился, и я вздохнув делаю шаг к дому. "Бомм!" — одиночный удар колокола словно закрепляет сказанное, делая из задиристой фразы почти клятву. Я ошарашено замираю, а потом бегу к дому. Странно все это. Вокруг церквей много, но вот ночной колокол я слышу первый раз.

Наступивший понедельник, по общему представлению, день тяжелый. Наверное, но почему? Это просто значит, что через четыре дня — выходной! Хотя если без смеха, прошедший день обмену и возврату не подлежит. Жаль, что об этом мало кто помнит. От грустных мыслей отвлекает странное происшествие. Готовила документы, листала и неожиданно на обороте какого-то приказа увидела портрет.

Женщина была нарисована карандашом, но растушевки сделаны потрясающе и еще более неожиданен год на документе. Давно, очень давно, когда менялась страна, рвались связи Родов и семей. Кто-то обретал новое, а кто-то просто исчезал с канвы истории. Жил был мужчина и рисовал он эту женщину так, что не властно оказалось над портретом его Величество время. А мы, женщины века наступившего, завистливо вздыхаем, глядя на её изображение.

Такая любовь. А то что это любовь нет не малейшего сомнения, лицо выписано до мельчайших подробностей, словно не графит скользил по бумаге, а чуткие пальцы касались любимого лица. И печаль, и утомленная синь под дивными, большими глазами. Волосы расчесаны на пробор, и хоть и не видно, но понятно, что богатство кос уложено каким-то хитроумным способом. Рука художника безошибочно верна. Он явно знал оригинал, и ошибался только в странном украшении на лбу неведомой нам женщины. У меня создавалось впечатление, что он не хотел его рисовать, а его заставили. И чем четче проступала вязь камней, тем дальше они становились друг от друга, автор и модель. Усилием воли я оторвала руку от рисунка и просто перевернула его, снова превратив листок в сухой подотчетный исторический документ. Хотя, может и зря? Мы потом его с девочками искали, но так и не нашли. Странно.

Пока ехала домой, мысли крутились вокруг вчерашней готовки. Я давно научилась не спорить с интуицией, раз чувствую, надо готовить, а не нестись к компу, чтобы вбить полученное от Синь-камня слово в поисковик, так тому и быть. Хотя, кого кормить собралась? Я одна надолго. Загрустив от собственных мыслей, я потеряла бдительность. Ворвалась в подъезд и почти сразу налетела на сжавшуюся фигуру парня, пытающегося прикрыть разбитое лицо и остановить кровь.

Я замерла, но он плотно закрывал собой проход к лестнице. На улицу возвращаться смысла не было, двор был пуст.

— Ты кто? — спросила я, даже не вникая в нелепость вопроса и "поплыла" окончательно, услышав ответ.

— Кеша. Ты помощь обещала, если приду.

Хорош кот, или там был гусь? В присловье? Вот опять, что в голову лезет? Испугаться надо, наверное.

За дверью послышались шаги и я вместо того, чтобы выскочить навстречу соседям, схватила за руку "Кешу" и потащила вверх по лестнице. Лифт не успеет, а спутник в крови, для соседей это слишком. Мы вбежали по лестнице на мой совсем не низкий этаж более чем бодро. Я под конец все же задохнулась, а парень даже дыхание не сбил. Круто.

Войдя в прихожую, я включила свет, и в первый раз рассмотрела "Кешу". Ого! Молодой парень, но уже явно в силе, кожаная куртка только что не лопается на широченных плечах. Заметив мой взгляд, он выпрямляется и отбрасывает с лица каштановые, чуть вьющиеся волосы. Лицо хорошее, вот только разбитый нос как- то не вписывается в картину.

— На тебя напали? Что случилось? А ты отбиться не мог? Драться не умеешь? — выпаливаю я все вопросы разом.

— Почему? — парень явно удивлен моими выводами.

— Так ведь лицо разбито, — объясняю я очевидное.

— Как иначе мне было с тобой заговорить? Что бы не испугать? — весело говорит он — А тут ты сама и подсказала, мол котенок раненый. Вот и пришлось, раниться — он явно веселиться самой ситуации и разбитому носу. Странный какой-то парень.

— А котенок? Он пропал? Раненый? — настораживаюсь я.

— Да ты чего, это морок был — парень явно удивлен — кто же рискнет кошку на землях Макоши обидеть?

— На чьих землях? — не веря себе, переспрашиваю я. Ведь это именно то слово, вернее имя, что подарил мне Синь-камень в ответ на мою просьбу помочь.

Он вообще большой оригинал, Камень, я имею в виду. Практически не обращает внимание на всякие просьбы типа "дать — подать". Но охотно вмешивается в жизнь, если попросить именно об этом. Если довериться. Ведь ему виднее, на какую тропинку подтолкнуть, в его то возрасте.

— Богиня Матерь, Макошь. — как-то торжественно не просто говорит, а выговаривает мой гость, и склоняет голову.

Ого, из какого он далекого далека. Макошь, женское божество, Богиня, прошедшая сквозь века. Пережившая гонения на "язычество" и сумевшая не стать ведьмой, при новых святых, а просто сменить имя для новой религии. И проведшая за собой, через века, свою свиту. Хоть и не все знают имена младших богинь, так уж получилось.

Ну что, придется соответствовать. Я опираюсь на мгновенно протянутую руку и снимаю сапоги. Приглашаю к столу. Серьезный разговор подождет. А потом мысленно благодарю свою интуицию. Оказалось, мой гость не просто хочет кушать, а сильно хочет кушать. Я окидываю взглядом стол и довольно улыбаюсь — ведь думала же начать худеть. Хороша бы я была сейчас, с початой бутылочкой кефира на двоих. Вскоре от борща в кастрюле остается только половник. Да и всего остального "Кеше" еще на раз перекусить.

В благодарность я узнаю вот что: в стародавние времена, в смысле очень давно, но без даты, в местах Силы основательные святилища строились в основном для Макоши. Как женщина, она всегда должна была иметь дом. Мужские божества были скорее путешественниками. Мальчика с рождения посвящали какому-то определенному Богу и его изображение он и носил с собой.

— Потому что, сама понимаешь, если битва в одной стороне, а святилище в другой, куда-то да опоздаешь, — просветил меня Кеша. Я рассмеялась, а он только усмехнулся и продолжил — Когда же Князь Владимир, Красно Солнышко, решил возвести свой Пантеон богов. Сделал он это не совсем правильно. Понимаешь, ты или веришь, или нет. А если веришь, то изволь соблюдать правила, а не свои придумывать. Нельзя Бога Ветра в доме спрятать и чего-то от него хотеть. Он может и рад бы помочь, но в замкнутом пространстве только мух и сможет разогнать, смешав их с поднятой пылью.

— А Князь решил не на поклон к Богам ездить, а все чтоб рядом были. И мало того, он еще и Макошь, Великую Матерь одну поставил, без спутниц обязательных. Получилось, что Боги — Воины все вместе, а ведь известно, что только немощные старцы в окружении служек ходят. Или там калики перехожие. А Макошь, Богиня, без свиты осталась. Как… В общем не ходят женщины без свиты и охраны. А уж Богини, тем более. Вот дальше все и закрутилось, и Пантеон потом поломал и веру изменил, а что толку? Видела новый памятник? Это Макошь посмеялась.