Настоящего чая в Галании в принципе не водилось, пили исключительно травяной. Я предпочитала с чабрецом и мятой. После него так сладко спалось... У Андреаса же в мешочке завалялся зверобой.

  Воду топила из снега. Он чистый, отравиться нечем. Тут всё экологически чистое, не то, что в родном городе! Там и дышишь-то не воздухом, а выхлопными газами.

  - Я уже могу, если немного. Ничего, доберёмся до Волчьего лога, рана быстро затянется, - обнадёжил маг.

  Он снова лежал и смотрел на небо. И не холодно же! Я пару минут посидела, продрогла, а Андреаса простуда не берёт.

  - А что там, в Волчьем логе?

  Сноровисто, дыша на пальцы, зачерпнула в котелок снега и подвесила над огнём.

  - Сила, - коротко ответил маг и, помедлив, спросил: - Ты как в Триере оказалась?

  - Из тюрьмы сбежала. Вернее, меня оттуда какой-то коричневый человечек вызволил. Крохотный такой.

  - Брауни, - подсказал Андреас. - Они да, добрые, жалеют иногда. А за что?..

  - Из-за тебя. И за собственное дело. Решили, будто я ведьма, охмурила Свена (это мой домовладелец, тоже маг) и помогла тебе украсть артефакт.

  Андреас задумался. Спиной ощущала его пристальный взгляд. Честно говоря, некомфортно.

  - Прости, - наконец, вымолвил маг. - Не знал, что всё так обернётся. Но ты странная, немудрено, что не нравилась людям. Они других не любят.

  Кивнула. Что верно, то верно. Белую ворону всегда во всех грехах обвинят только из-за цвета оперения. Боятся того, чего не понимают, а раз боятся, то подспудно ненавидят. Или завидуют, как мерзавка-суконщица.

  Андреас предположил, что безопаснее будет путешествовать с ним, потому как одна я непременно окажусь на костре.

  В памяти всплыла прошлогодняя сцена: показательный суд перед храмом. Тогда Андреас допрашивал ведьму, умело, со знанием дела, будто инквизитор. Кто же бывший хозяин мага, какой пост занимал тот франт?

  И как мало я знаю о своём спутнике! Слишком мало, чтобы довериться ему и уйти в неизвестность. Да, он дважды спас меня, но оба раза обернулись неприятностями.

  Кто он, сколько ему лет, что за история с душой и телом? Да ещё артефакт... Не стоит ли остерегаться того, кому я доверяю? Ведь галанийцы не дураки, они не стали бы пытаться убить безобидное существо.

  Бросив в закипевшую воду зверобой, обернулась к Андреасу и напрямик спросила:

  - Кто ты?

  Маг удивлённо уставился на меня и напомнил, что уже представлялся.

  Отмахнувшись от обвинений в девичьей памяти, потребовала рассказать о себе и об артефакте.

  Андреас угрюмо молчал. От былой весёлости и разговорчивости не осталось и следа. Значит, я задала неудобный вопрос.

  Волнение потихоньку усиливалось. Поддавшись ему, даже заприметила палку для возможной самообороны - кто знает, может, передо мной главный книжный злодей? Они умеют маскироваться, а потом наивные девочки, вроде меня, случайно проявляют излишнее любопытство. И тогда злодей трагическим голосом произносит: 'Жаль, я не хотел убивать тебя, но ты не оставила иного выхода'.

  Андреас пошевелился, и я, взвинченная расшалившимся воображением, отпрянула, выхватив из костра горящую головню.

  - Тихо, Иранэ, я не Глой, - примиряюще вскинул руки маг и тут же скривился от резкого движения. - Не демон то есть. И меня действительно зовут Андреас Миро. Я маг-стихийник из Малайо. Есть такая страна. Остальное ты знаешь, но расскажу подробнее. Лет мне по одному счёту восемьдесят шесть, по другому - сто семнадцать. Телу же - тридцать один год.

  Движением ладони оборвала рассказ, пытаясь осмыслить услышанное.

  Ветка, шипя, уткнулась в снег, а я плюхнулась на походную сумку.

  В голове не укладывалось, как у одного человека может быть три возраста.

  Андреас, видимо, ожидал подобной реакции, поэтому лишь слабо улыбался, наблюдая за моими округлившимися глазами и неудачными попытками задать вопрос.

  Я разевала рот, словно рыба, не в силах издать ни звука. Наконец, когда первый шок прошёл, сбивчиво попросила пояснить, о каких летоисчислениях идёт речь.

  Оказалось, всё просто. Относительно просто, потому что на Земле у людей всего один возраст.

  Андреас родился сто семнадцать назад и трагически погиб в тридцать один. Тогда же начался отчёт новой, иной жизни. Длилась она восемьдесят шесть лет - столько, сколько Андреас существовал вне времени.

  Он обтекаемо поведал о мрачном дне, разделившем всё на до и после, но по обрывкам фраз и недомолвкам поняла, Андреаса убили при исполнении служебного долга.

  Маг служил в каком-то патруле. Они обходили горные дороги и следили, чтобы разные твари не тревожили покой путешественников и не стекались лавиной в долину. По словам Андреаса, никого страшнее троллей, там не встречалось. Маг описал этих тварей: косая сажень в плече, центнера два весу, слоновья кожа... Сомневаюсь, будто тролли настолько безобидны. И питались они не корешками, а разным зверьём. Не брезговали и человечиной. И вот таких тварей выслеживала и убивала команда Андреаса.

  Они уже возвращались по темноте в форт, когда дорогу преградил обвал. А потом... Потом магов убили. Всех до единого.

  Андреас помнил лишь тени, легко порхавшие по камням - миражи, на которые маги напрасно тратили силы. Затем тени исчезли, а им на смену пришли ползучие лианы и дикие звери. Они будто обезумели, не чувствовали боли, нападали целыми стаями, рвали на части...

  - Кажется, на скале стояла женщина, - неуверенно предположил Андреас. - Мне показалось, будто стояла. Но кто бы ни заманил нас в ловушку, колдовать он умел и черпал энергию не из собственного резерва, а прямо из земли.

  'Архиведьма!' - мгновенно кольнуло в голове. Именно ведьмы, по легендам, теснее всего связаны с природой и черпают силу из неё.

  Андреас отверг моё предположение:

  - Там была магия, много магии, целый кокон. И никакого Круга поблизости. Да и женщина держала в руках посох - оружие мага, не ведьмы.

  Далее душа Андреаса скиталась по свету, отчаянно не желая улетать в царство Ио. Этому мешало и непогребённое тело, вернее, то, что от него осталось. Андреас не раз возвращался к нему, но среди груды костей не нашлось места для души.

  О сделке, заключённой с лэрдом Иакимом Глие взамен на обретение жизни, маг не распространялся, просто сказал, что воскрес восемьдесят шесть лет назад, но потерял свободу.

  - Такова цена жизни, - вздохнул Андреас, - вечное кабальное рабство в качестве домашнего мага рода. Глие стареют и умирают, а я им служу. И мне вечно тридцать один год. Но 'Глаз дракона' способен сделать меня полноценно живым. Бессмертие - это наказание, а не благо, Иранэ. Это значит, что ты уже мёртв.

  Вздрогнула, впервые задумавшись над понятием бессмертия. А ведь его действительно можно трактовать как отсутствие жизни. Всё живое умирает, а бессмертный - нет. Кажется, какое-то учение даже рисует ад вот таким вечным существованием в тоске и унынии.

  - Иаким Глие был чернокнижником, - помолчав, добавил Андреас. Он всё сделал сам. Перед смертью лэрд сжёг свои книги, чтобы потомки не догадывались, чем он занимался по ночам. Вот и всё, Иранэ, а теперь решай сама, стоит ли меня бояться.

  Наверное, стоит, но я не боялась, а жалела. И ещё жутко хотела знать, кому потребовалось с особой жестокостью убить магов. Кому они мешали? Наверняка перешли дорогу недругам Малайо, планировавших истребить население долины. Или просто не давали провести какой-то ритуал. Знать бы, умирали ещё люди в том регионе?

  - Что задумалась? - прервал размышления усталый голос Андреаса.

  - Пытаюсь понять, кто убийца. И я пойду с тобой. Если потребуется, помогу...

  Маг усмехнулся и покачал головой. Похоже, он не верил, будто я могу принести пользу. Напрасно - никому ещё не мешала лишняя пара глаз и ушей.

  Убийцу же нужно найти. Сдаётся мне, он затевал гнусность не местечкового масштаба. Поднять бы архивы! Жаль, газет в этом мире нет, зато есть бабушки - хранительницы преданий старины глубокой. Только пока я в бегах, не светит мне побывать в Малайо. И вообще не светит - слишком далеко, пару лет ехать придётся.