– Нам нужно найти еще одну дверь без опознавательных знаков.

– Это точно.

Они двинулись по коридору и, дойдя до поворота, насчитали целых три неопознанных запертых двери, которые по очереди вскрыли. За первой обнаружилась свалка из тележек и пылесосов, за второй – нагромождение телевизоров и настольных ламп, а за третьей – душевая, очевидно, для персонала. Тогда они пошли в другую сторону. За следующей открытой ими дверью оказалось переплетение труб: отопление, или водопровод, или и то и другое сразу. Наконец, в очередной комнате они обнаружили открытую дверь лифта с тележкой горничной внутри.

– Ну что же, взглянем,– без особого энтузиазма предложил Энди.

– Кто-то приехал,– насторожился Дортмундер, услышав какой-то шум в коридоре. Невесомо, словно вспугнутые пташки, они впорхнули во вновь обнаруженный лифт и позволили створкам сомкнуться за их спинами.

Здесь царила непроглядная темень. Они начали обшаривать стены, и Энди повезло: он нашел выключатель и врубил свет.

Это был ничем не примечательный служебный лифт: прямоугольный, с кабиной, окрашенной в унылый серый цвет. Панель управления была на редкость проста: две кнопки без подписей. Чтобы окончательно развеять их сомнения, на тележке лежали две коробки с бумагой для принтера, коряво подписанные «МФ» и «ЛФ».

Еще на панели, чуть повыше кнопок, находилась скважина для ключа. Энди наклонился, некоторое время изучал ее, затем выпрямился и резюмировал:

– Нет.

– Нет? – переспросил Дортмундср.

– Это не совсем обычный замок.

– Я вижу.

– С обычным замком я справился бы, не глядя. Но только не с этим. Я подозреваю, что за панелью имеется сигнализация, которая мгновенно пошлет сигнал тревоги на пульт охраны, если кому-то вздумается покопаться заколкой для волос в этом замочке.

– Я почему-то не удивлен.

– Я бы предпочел разобрать пол в кабине и спуститься по тросу или ступенькам, если они имеются в шахте, чем валять дурака с этим замком. Конечно, можно попробовать снять панель, но я не уверен, что сигнализация не сработает сразу, как только мы начнем откручивать винты.

– Я в этом даже не сомневаюсь.

– Поэтому давай взглянем, что у нас с полом.

Они сдвинули тележку в угол кабины, опустились на четвереньки и начали разглядывать пол, который состоял из четырех толстых листов фанеры, держащихся на винтах и выкрашенных все в тот же серый цвет. Дортмундер и Энди постучали по фанере костяшками пальцев и не услышали эха: звук был очень глухой. По-прежнему стоя на четвереньках, они посмотрели друг на друга, словно два пса, встретившихся у пожарного гидранта, и затем поднялись на ноги.

– Внизу – сталь,– сказал Энди.

– Я заметил.

– И нет люка, чтобы проникать в шахту для проверки оборудования.

– И это тоже заметил.

– Так что он, возможно, над нами.

Они задрали головы и обнаружили в плоской серой крыше кабины очертания люка. В нем также имелась замочная скважина.

– Они начинают доставать меня,– пожаловался Дортмундер.

– Такие парни, как мы, не сдаются! – подбодрил его Энди.

– Это правда. Хотя я все чаще спрашиваю себя, почему.

– Когда дела заходят в тупик, требуется эксперт. Замки – это не самая сильная моя сторона. Вывод: нам нужен опытный взломщик.

– Ты хочешь привлечь еще кого-то?

– Почему нет? Все, что мы найдем там, поделим на троих, а не на двоих. Хотя тебе-то все равно. Твоя цель – кольцо.

– Это верно. Но и против небольшого навара я бы не возражал.

– Я поищу Уолли Уистлера или Ральфа Уинслоу, они оба профи. Покажу им фотографии в том журнале, так они еще приплатят нам, чтобы их взяли в дело.

– Ну, я бы не стал требовать с них этого,– заметил Дортмундер. разглядывая чертову замочную скважину на чертовой панели управления. Мы в нужном месте. Я чувствую кольцо; оно там, прямо под нами.

– Мы заберем его,– заверил его Энди и посмотрел на часы.– Но не сегодня. Завтра ночью. Сегодня у меня назначена встреча, и я не хотел бы опаздывать.

– Встреча? Сейчас? – нахмурился Дортмундер, глядя на приятеля.

– Ты же понимаешь – это Нью-Йорк. Город, который никогда не спит.– Энди выглянул в коридор, убедился, что на горизонте чисто, и выскользнул из комнаты.

Дортмундер вышел следом, и за его спиной захлопнулась дверь.

Нью-Йорк, город с бессонницей,– пробормотал он.– Ты уверен, что это удачная мысль?

Увидимся завтра.

Большинство постояльцев отеля «Н-Джой Бродвей», встав утром, разбрелись осматривать достопримечательности, но отнюдь не чета Уильямсов. Проснувшись, они, как и все, покинули отель, но миссис Уильямс, вновь ставшая Мэй Беллами, отправилась на работу в супермаркет, а мистер Уильямс, превратившись в Джона Дортмундера, поехал домой на Восточную 19-ю улицу, где предался своему обычному занятию – безделью.

Они договорились, что встретятся в отеле в шесть часов вечера, дабы поужинать по фальшивой кредитной карте, а затем будут ждать Энди Келпа, который прибудет в час «икс» (то есть в полночь), и в этот раз постараются не заснуть. Так что в полшестого Дортмундер вышел из квартиры и начал спускаться по лестнице, и в этот момент натолкнулся на Гаса Брока.

– Привет,– удивленно сказал Дортмундер.

– Привет,– ответил Гас и остановился.

– Как я понимаю, это не совпадение?

– Совпадение? Наоборот, я шел именно к тебе.

– Я собирался в город.

– Я тоже.

Они пошли рядом, и лишь после того, как свернули на Третью авеню по направлению к центру, Гас сообщил:

– Я тут прочитал в «Ньюсдэй», что мы сорвали неплохой куш на прошлой неделе в Лонг-Айленде.

– Серьезно?

– Ведь это же наша работа? В том здоровенном доме в Каррпорте?

– Наша? Что ты имеешь в виду под «наша»?

– Ты же все прекрасно понимаешь, Джон. Ты бы не узнал про этот дом, если бы не я. И ты бы не узнал про Главу 11, если бы не я.

– Зато я совершенно самостоятельно узнал про парня с пушкой, который там оказался. И это перевешивает все твои долбанные главы.

– Мы вместе проникли в тот дом, Джон. Если ты внимательно рассмотришь эту ситуацию, то поймешь, что будет справедливо, если я получу часть выручки. Я не претендую на половину, я не жадный, но...

Дортмундер резко остановился. Спешащим пешеходам пришлось огибать его.

– Гас,– заявил он,– мы действительно вместе влезли туда, но ты сбежал.

– Не надо обвинений, Джон! Ты бы на моем месте поступил точно так же.

– Это точно. Но у меня не хватило бы наглости потом припереться к тебе и заявить, что мы сделали это вместе.

– Уверен, что хватило бы! Мы, кажется, куда-то шли, Джон?

Дортмундер двинулся с места, и Гас вновь пристроился рядом.

– В центр,– мрачно произнес Дортмундер.

– Ага, спасибо. После того, как мы расстались...

– Нет, Гас, не расстались. Ты сбежал, а меня сцапали.

– Да, я читал.– Гас сочувственно закивал.– Надо же, пуля просвистела совсем рядом.

– Совсем рядом?! – взорвался Дортмундер.– Это было прямое попадание! Меня загребли!

Прохожие начали оглядываться на них.

– Не надо так кричать, Джон,– примирительно заметил Гас.– Это же всегда лотерея, и тебе в этот раз не повезло.

По возможности терпеливо и спокойно Дортмундер произнес:

– После того, как меня схватили, я сбежал. И мне здесь никто не помогал, в особенности ты. Я просто...

– Посторонись, Джон.

– ...взял и сам сбежал. И только после этого я вернулся в тот дом и снова проник туда. И это было уже другое проникновение, к которому ты не имеешь никакого отношения. Поэтому все, что я там забрал,– мое, а не наше.

Полквартала они шли молча, пока Гас, философски обдумав позицию Дортмундера, наконец, не подал голос:

– Джон, мы старые приятели.

– Мы – старые партнеры,– поправил его Дортмундер.

– Хорошо, назовем это так. Я уважаю твое мнение и тоже, наверное, обиделся бы на своего партнера в подобной ситуации. Но, Джон, я прошу, чтобы ты всего на минуту стал бы на мое место. Я чувствую себя, как человек, который положил деньги на счет, но счет закрылся, а я не получил ни гроша.