Медицинская сестра встала со стула, окинула меня неодобрительным взглядом и направилась к двери, предупредив:

— Не слишком задерживайтесь.

Мы подошли к кровати.

— Бобби, — позвал преподобный Сэм.

Он не шевельнулся.

— Бобби, Гарис приехал.

Он медленно открыл глаза, нашел меня взглядом, и по белым губам промелькнула слабая улыбка, но тут же исчезла.

— Гарис, ты не сердишься на меня? — прошептал Бобби.

— Конечно, нет.

— Я боялся… ты сердишься. — Он прикрыл глаза и тут же открыл их снова. — Я люблю тебя, Гарис. Честно.

Я бережно накрыл своей ладонью его руку:

— Я тоже люблю тебя.

— Я… я ничего такого не думал. Мне казалось, будет просто весело.

— Все уже позади. Забудь.

— Моя работа… Я не хочу терять ее.

— Тебе это и не грозит. Только поправляйся скорее. Она тебя подождет.

— Я не хочу, чтобы ты сердился на меня.

— Я не сержусь. Думай только о том, чтобы поскорее поправиться. Ты нам очень нужен. Твои фотографии позволили распродать весь первый выпуск.

— Неужели? — он снова слабо улыбнулся.

— Честное слово. Ронци заказал на следующую неделю тираж в семьдесят пять тысяч.

— Я рад. — Бобби слегка повернул голову к отцу. — Прости, папа.

— Все в порядке, сынок. Слушайся Гариса и выздоравливай. Это все, что мне нужно.

— Я люблю тебя, папа. Всегда любил. Ты знаешь.

— И я тебя тоже. Знаешь ли ты это, сынок?

— Знаю, папа. Но я никогда не был таким, каким ты хотел бы меня видеть.

Преподобный Сэм посмотрел на меня. В его глазах стояли слезы, взгляд выражал мучение. Потом он снова повернулся к Бобби, наклонился и поцеловал его в щеку:

— Ты мой сын. Мы с тобой любим друг друга. Больше мне ничего не надо.

В палату решительным шагом вернулась медицинская сестра.

— Вам пора, — серьезно сказала она. — Больному необходимо отдохнуть.

Мы вышли.

— Вы тоже обязательно отдохните, не то нам придется занять здесь еще одну палату, — заметил я преподобному Сэму уже в коридоре.

— Не знаю, как благодарить тебя, — ответил он, устало улыбаясь.

— Не стоит, — сказал я, тоже переходя на «ты», — друзья на то и созданы. Кроме того, Бобби — необыкновенный ребенок.

— Ты действительно так думаешь?

— Да. Ему нужно только время. Он найдет себя.

Преподобный Сэм тяжело покачал головой.

— Не понимаю. Что же это за люди, которые способны на такое?

— Больные.

— Я прежде не представлял себе, что существует подобное… Нужно что-то предпринять. Наверняка Бобби — не единственная их жертва.

— По-видимому.

Преподобный Сэм покосился на меня:

— Лонеган просил не обращаться в полицию, чтобы не навлекать на твою голову неприятностей.

— Двое из них угодили по моей милости в госпиталь и не сумели держать язык за зубами. Полиция разыскивает меня, так что ваш звонок здорово помог бы ей в этом.

— Ни один суд в этой стране не вынесет тебе обвинительного приговора, когда услышит правду.

— Возможно. Однако Бобби пришел туда по своей воле, а я явился непрошеным и совершил нападение. «Голубой» парень, который позволил себя изнасиловать, вряд ли вызовет сочувствие у суда.

— Выходит, такое случалось и прежде? — спросил Сэм после недолгого молчания.

— Да раз десять тысяч в год только в одном этом городе.

— Господи! — глубоко вздохнул он.

Я положил руку на его плечо:

— Возвращайся домой и ложись спать. Поговорим завтра.

Мы были уже у самого выхода, когда сестра в приемной окликнула:

— Мистер Брендан!

— Да?

— Вас к телефону.

— Идите, преподобный Сэм. Встретимся завтра.

Его длинный «мерседес» отъехал, когда я взялся за телефонную трубку.

— Алло.

— Соединяю вас с мистером Лонеганом, — ответил женский голос.

Раздался щелчок.

— Гарис, где ты? — спросил дядя.

— В госпитале, разумеется.

— Прекрасно. В свой офис не возвращайся.

— У меня масса работы. Мне надо подготовить следующий выпуск.

— На кладбище тебе этого вовсе не удастся, — ровным, без всяких эмоций голосом парировал дядя. — Я только что узнал, что заказано твое убийство.

— Ты, кажется, впадаешь в детство.

— Я никогда не шучу подобными вещами, — раздраженно сказал дядя. — Выметайся из города, пока я все улажу.

— Интересно, каким образом они предполагают взяться за это дело.

— У твоих малолетних приятелей хватило ума приволочь пару бугаев. Я, разумеется, уберу их, однако на это потребуется время. До тех пор постарайся остаться в живых.

— Чепуха.

— Никто не должен знать, где ты. Люди имеют привычку болтать, хотят они того или нет. Одно неосторожное слово — и тебя закопают.

Я внезапно рассердился.

— Мне не нравится, если мной помыкают! Я немедленно отправляюсь на Мульхолланд и убью этого сукиного сына!

— Собираешься упростить им задачу? Тебя прикончат у самых ворот. Делай, как я сказал.

Я не ответил.

— Ты слышишь?

— Да.

— Послушаешься?

— У меня есть выбор?

— Нет.

— Тогда послушаюсь.

Дядя вздохнул, однако я не мог сказать, было ли это вздохом облегчения.

— В таком случае, немедленно уноси свою жопу. Позвонишь мне завтра вечером около шести. Я дам дальнейшие указания.

— О’кей.

— И будь поосторожнее, — предостерег он. — Действуют профессионалы. Они не станут валять дурака.

Телефон смолк.

— Все в порядке? — поинтересовалась приемная сестра.

— Спасибо, хорошо, — ответил я и вышел из здания.

Я понял, что сделал ошибку, в ту же минуту, как вышел на парковку и увидел двух типов рядом с «роллсом». В следующий раз надо быть повнимательнее к советам Лонегана, если он порекомендует мне держаться осторожнее. Следовало бы немедленно смыться, однако они заметили меня. Бежать сейчас значило получить пулю в спину. Я спокойно направился к «валианту», словно ничего необычного не происходит. Пока я садился в машину, вставлял ключи и заводил мотор, они не спускали с меня глаз.

Самый высокий из двух типов обошел «роллс» и положил руку на полуоткрытое с моей стороны окно «валианта».

— Знаешь кому принадлежит этот «роллс»?

— Нет.

— Мы ищем высокого парня примерно твоего размера, который на нем приехал. Видел в госпитале кого-нибудь похожего?

— Вы из полиции?

— Мы частные детективы. Парень скрывается от алиментов.

Я взглянул на «роллс», потом снова на него.

— За двадцать баксов могу проследить за этой машиной.

— Не умничай, — скривился тип. Его рожа приняла свирепое выражение. — Ты видел или нет?

— Нет.

— О’кей. Тогда дуй отсюда.

Я включил заднюю скорость и попятился было со стоянки.

— Погоди! — крикнул второй тип, который стоял с другой стороны «роллса».

В голове у меня промелькнуло, не стоит ли газануть, однако я моментально отказался от этой мысли, заметив в его руке поблескивание голубоватого «Магнума-357» с глушителем. От пули не уедешь. Я остановил машину и только сейчас заметил седан, припаркованный рядом с «роллсом».

Тип с «магнумом» открыл заднюю дверцу. На полу кто-то лежал.

— Эй, ты! — велел он. — Вылезай.

Фигура зашевелилась. Когда она вылезла, у меня внутри что-то оборвалось. Я бесстрастно смотрел в лицо Денизы и молился.

— Знаешь этого парня?

Под ее глазом вспух огромный черный синяк. Я изо всех сил сжал руль, чтобы унять дрожь в руках. Дениза моргнула и разлепила вздувшиеся губы:

— Нет.

Тип еще раз окинул меня взглядом. Я затаил дыхание.

— Чеши отсюда, — милостиво кивнул он.

Я опять начал пятиться со стоянки, а он запихнул Денизу обратно в седан и захлопнул за ней дверь.

Затем оба гангстера зашли за «роллс» и прислонились к дереву.

В зеркало заднего вида я наблюдал, что они не двинулись с места, провожая меня взглядами, пока я не выбрался со стоянки и не выехал на дорогу. Только тогда они повернулись ко мне спинами. Я мог бы спокойно уехать, однако увидел лицо Денизы, прижатое к заднему окну седана.