Уже в воде, поддерживая свою спутницу одной рукой, он стал отчаянно грести другой, стараясь как можно дальше отплыть от корабля. Ему помогало в этом течение, да и дверь продержалась почти целую минуту. А потом разлетелась в щепки, и подсвечник, конечно, упал прямо на порох…

Кормовые надстройки взлетели вверх. В грохоте взрыва потонули отчаянные крики команды и треск ломаемых снастей. На судне начался пожар, и весь экипаж кинулся к шлюпкам, опасаясь, что огонь доберется до крюйт-камеры…

Поначалу Клеверов взял очень быстрый темп. Аленка не умела плавать, но и не мешала своему спутнику, подчиняясь всем его движениям. До берега было не более полукилометра, но молодой человек плыл к далекой песчаной косе, стремясь избежать нового столкновения с пиратами. Вскоре от потери крови Клеверов начал заметно слабеть, и поэтому путь занял почти целый час. Уже в сумерках он вывел Аленку на берег, постоял несколько минут рядом с безучастной дрожавшей девушкой, стараясь справиться с головокружением. Со стороны индейского поселка доносились дикие крики, выстрелы и лай собак. Пожар на корабле прекратился, и даже в вечерней мгле было видно, что почти вся корма разрушена взрывом. Но вода, вероятно, не поступала в трюм, потому что судно без дифферента держалось на воде.

Потом они шли через лес. Мокрое платье мешало Аленке, и она поминутно спотыкалась в темноте о корни деревьев. Клеверов как мог поддерживал ее, хотя и сам, наверное, нуждался в этом. Огни скафа не горели – Крейг погасил их из предосторожности, а сам дежурил у входа с винтовкой в руках.

– Кто?! – крикнул он.

Радостный лай Тера послужил ему ответом.

– Что там за чертовщина, Андрэ? – сбегая вниз, спросил Крон. – Вы что… ранены?

Они вошли в скаф, и Клеверов тщательно закрыл дверь.

– Ступай переоденься, девочка, – сказал он Аленке.

Девушка молча прошла к себе. Клеверов постоял у входа, затем, придерживаясь за стену, добрался до своей каюты. Через минуту следом вошли Князева и бортинженер. Елена ахнула, бросилась снимать с Клеверова окровавленную рубашку. Рана оказалась неглубокой, и ребра были не задеты. Крейг тут же принес аптечку.

– Наложим швы, Андрей Николаевич? – спросила Князева, обрабатывая рану.

– Сумеете?

– Постараюсь, – ответила она, в третий раз перебирая содержимое аптечки.

– Вот только… Ни новокаина, ни морфия…

– Действуйте, Лена, – спокойно сказал молодой человек.

– Будет больно…

– Пустяки.

Елена начала операцию. Крон сел напротив, стараясь занять Клеверова.

– Что там у вас произошло, Андрэ? Вы попытались взять корабль на абордаж и потерпели неудачу?

– Да знаете, с командой не сговорился, – улыбнулся тот припухшими бескровными губами. – За проезд много запросили, мерзавцы…

– Как же с индейцами?

– Пропали теперь мои краснокожие братья, – вздохнул Клеверов, на мгновение стиснул зубы, но тут же справился с собой. – Впрочем, корсарам маркиза тоже надеяться не на что…

– Неужели Березин вызвал сюда пиратов?

– Да, если верить его собственным словам.

– Надо же… Вот негодяй! Да и я не лучше – в друзьях же ходили. Вы хоть расквасили ему физиономию? Хотя, наверное, пришлось иметь дело со всем экипажем? Вот, я думаю, была драка! Корабль наполовину разнесли! Жаль, что я не участвовал. Конечно, пиратам теперь крышка – уехать даже не на чем. Пока будут ремонтироваться – ледостав начнется.

Елена наложила стерильную повязку, и Клеверов прошел в соседний отсек каюты – привести себя в порядок.

– Приготовьте ему молочный коктейль с шоколадом, – посоветовал Елене Крон. – Похоже, много крови потерял. Сейчас Алену приведу, нельзя ей одной оставаться.

Когда Князева принесла высокий бокал, Клеверов уже сидел в кресле, одетый в элегантный синий охотничий костюм.

– Куда это вы собрались? – спросила Елена, подавая бокал. – Вам бы лучше лечь.

– Нельзя, – вздохнул Клеверов.

– Опять что-то надумали? – присев рядом на стул, поинтересовалась Князева.

– На рассвете вы, я и Крейг пойдем к капсуле – ждать больше нельзя.

– Вы бредите, Андрей Николаевич?

Клеверов не ответил, потому что в каюту вошла Аленка. Не поднимая глаз, девушка остановилась перед молодым человеком.

– Вы звали меня, Андрей Николаевич?

– Пришел князь, – сказал Крейг, остановившись на пороге. – Пришел один. Впустить?

– Конечно, – ответил Клеверов и снова взглянул на Аленку. – Сядь, девочка. И не волнуйся: я знаю наперед все, что сейчас скажет мне твой отец, и больше, чем можешь сказать мне ты.

Появился Березин; остановился на минуту в дверях, затем решительно вошел и опустился в кресло. Наступило тягостное молчание. Елена с беспокойством оглянулась на Клеверова. Но взгляд его сделался непроницаемым и бесстрастным.

– Где же ваш приятель маркиз? – спросил, наконец, Крейг.

– Маркиз погиб на корабле, – ответил Березин.

Для человека, рискующего жизнью, держался он неплохо. Клеверов холодно усмехнулся.

– Вы блестящий стратег, князь, – сказал он. – За годы общения с преступным миром я впервые терплю поражение. Все это сделало бы честь любому цивилизованному негодяю. Видимо, я все еще плохо разбираюсь в психологии людей… Итак, князь, вы, конечно, рассудили, что, пригласив сюда маркиза, а затем и меня на его корабль, вы навсегда избавитесь от де Морье? Иначе невозможно объяснить ваше обещание отдать дочь в руки распутного бандита – вы как никто другой знали, что мне не по душе такой финал!

Березин счел за лучшее промолчать. Клеверов, впрочем, не дожидаясь ответа, продолжал, уже не к кому не обращаясь:

– Первой моей мыслью было сбить с ног несколько человек и прыгнуть за борт – течение помогло бы проплыть под водой не менее полукабельтова, а дальше я оказался бы в безопасности, но я взглянул на Аленку и почувствовал, что для девушки происходящее – страшная неожиданность. Поначалу я не оказал сопротивления – просто не знал, как поступить. Это усыпило бдительность пиратов, и в результате на несколько мгновений мне удалось одержать вверх над целым экипажем. Не сомневаюсь, что князь предвидел или, точнее, ожидал подобный исход, и где-то за ближайшей излучиной реки его ждет собственный торговый корабль. Так, князь?

– Да, – с некоторым замешательством ответил Березин.

– И теперь вы пришли за дочерью?

– Да, граф.

– На что вы рассчитывали? На мою снисходительность? Так ведь я сам создаю для себя законы! – голос Клеверова стал ледяным, глаза засверкали. – И элементарная логика говорит о необходимости вашей смерти. Боитесь умереть, князь?

Березин побледнел, руки его задрожали. Видимо, только сейчас он понял, что зашел слишком далеко. Клеверов вдруг засмеялся, и у всех присутствующих мороз по коже прошел от этого смеха.

– Перестаньте, Березин. Вы же мужчина, хотя и аристократ… Умереть с честью – это все, что от вас сейчас требуется.

Он поднялся, подошел к стенному шкафу, сдвинул панель. Там, у самой перегородки, в ряд стояли излучатели, ручные пулеметы и автоматические винтовки. Клеверов выбрал карабин с оптическим прицелом, вложил обойму в магазин, щелкнул затвором. Березин замер, все перестали дышать. Молодой человек еще раз, теперь уже устало, рассмеялся, взглянул на Аленку:

– Девочка, ты, конечно, поедешь с отцом?

– Да, Андрей Николаевич, – прошептала она, опустив голову.

– Ну что же. Ваш выбор, в сущности, единственно правильный, – все так же холодно сказал Клеверов и, оглянувшись на Елену и Крейга, добавил. – Собирайтесь. Проводив князя и его дочь, я сразу отведу вас к капсуле.

Только к утру они подошли к тому участку реки, где против галечного пляжа стояла трехмачтовая шхуна Березина. Князь вынул платок и подал сигнал. С борта тотчас стали спускать шлюпку. Клеверов, бледный и осунувшийся, стоял позади всех. Аленка остановилась подле него.

– Вы простите меня, Андрей Николаевич? – робко спросила она.

– За что, дитя мое? – спокойно ответил он, глядя поверх головы девушки.