С такими мыслями и покинул Андрей систему, давшую ему приют и любовь. С собой он взял только нескольких андроидов, – прекрасные исполнители, и кушать не просят.

Проверку было решено начать с ближайшей к Варпане приграничной системы, чтобы, описав полную сферу, оказаться на кратчайшем пути к дому.

Полет проходил в обычном режиме, и ничто не предвещало никаких неприятностей: отработанный курс, уход в Прокол, торможение и выход у намеченной системы.

После посещения второго мира, Андрей, скрупулезно вникавший во все вопросы строительства, был очень доволен его продвижением. Настроение было замечательное. Адмирала встречали и провожали искренне и сердечно, обещая соблюдать график неукоснительно. Миры, пережившие войну и эвакуацию, понимали всю важность строительства своей защиты. Их не надо было понуждать и подгонять.

После очередного прыжка, корабль вынырнул посреди мощного космического течения. Это было настолько неожиданно, что даже невозмутимые андроиды не смогли сразу сориентироваться в обстановке. Штурман развернул звездолет против течения, пытаясь затормозить его снос в сторону. Слишком поздно заметили они другую опасность, – прямо по курсу течения разверзла свои черные недра система кварковой звезды. Мощная гравитация спеленала корабль и стала медленно его затягивать.

Андроиды, в силу своего искусственного, логизированного интеллекта понимали всю безвыходность положения, но продолжали с надеждой смотреть на своего командира. Воинов же, в свою очередь, чувствуя, что от него ждут невозможного, судорожно искал выход из, казалось, безвыходной ситуации. Погибнуть во цвете лет, не повидав еще раз жену и детей, никак не входило в его ближайшие планы.

Многие часы самых невероятных маневров не принесло ничего, кроме расхода топлива. Единственно положительный момент был в том, что звездолет перестал быстро падать к центру Черной дыры, а вышел из космического потока и перешел на высокую орбиту, постепенно сходящуюся к ее центру. Это была хоть какая-то отсрочка. Но, судя по математическим выкладкам, которые предоставил штурман, это не протянется долго. Положение казалось безнадежным.

Часы без сна и практически без пищи, – кусок в горло не лез, да и стимуляторы давали энергию, уходили на бесконечные расчеты различных вариантов. Можно было плюнуть на все, включить генераторы Статис-поля и на остатках горючего нырнуть в бездну черного карлика. Но адмирал думал о тех, кто его ждал, любил и верил в его возвращение.

Только на шестые сутки полета по спирали Воинову пришла в голову достаточно безумная идея, что бы можно было надеяться на ее осуществление, – один шанс из миллиона. Ухватившись за него, как утопающий за соломинку, Андрей собрал в рубке весь экипаж и попытался объяснить суть дела. И впоследствии он мог поклясться, что не видел другого, более человеческого выражения глаз, чем те, которыми смотрели на него андроиды. Они быстро просчитали вероятность данного события, но только и смогли, что покачать головами, – такая идея могла прийти в голову только человеку.

Все нужно было рассчитать самым тщательным образом: нужно было развернуть звездолет перпендикулярно центру карлика, дать двигателям полную нагрузку и когда горючее закончится – взорвать корабль всеми имеющимися на борту боеприпасами. Одновременно с командой на взрыв, отстрелить рубку и на маршевых двигателях попытаться вырваться из зоны притяжения Черной звезды. Если в этот момент они снова попадут в какое-то течение, то тогда действительно, это означало бы гибель. Причём, теперь уже неотвратимую и очень быструю.

Приняв очередную дозу стимуляторов, Андрей сориентировал нос корабля навстречу звездам. Из-за воздействия Кварковой звезды приборы навигации вышли из строя, и приходилось рисковать, полагаясь на свои органы чувств. Заложив данные расчетов в НЭМ, все приготовились к развязке.

Наконец зажглось табло обратного отсчета. Нейро-электронный мозг приступил к выполнению безумной задачи, поставленной человеком.

Казалось, ожидание длится бесконечно, но наконец, оно подошло к завершению. Все, кто находился в рубке, почувствовали, как звездолет, в последнем рывке, медленно подминая под себя спрессованное невероятной гравитацией пространство, начал рвать сдерживающие его путы. Рев двигателей, работавших на максимальной нагрузке, и пожирающих остатки топлива, начал перерастать в вой, грозящий вот-вот захлебнуться.

Воинов уже и сам начал сомневаться в правильности принятого решения, проклиная свою буйную фантазию, не основанную ни на каких научных, не то что знаниях, но даже гипотезах, когда рев оборвался и последовал толчок отстреливаемой рубки. Он тихо сидел в кресле, утомленный и разбитый, тихо молился и прощался с родными и близкими. Как только заработали маршевые двигатели, страшная сила подхватила аппарат. Звездолет, исчерпав все топливо, вспух невероятным по силе энергии взрывом, и словно пробку из бутылки "Шампанского", выбросил рубку в открытый космос. Двигатели продолжали работать, унося утлое суденышко все дальше и дальше от опасного места.

Как только движение стабилизировалось, Андрей включил радиомаяк и без сил откинулся на спинку кресла. В пространство несся сигнал "СОС", и оставалось уповать только на то, что поблизости окажется какое нибудь судно, которое его услышит, пока метеориты и космическая пыль не уничтожат этот маленький обломок с жизнью на борту.

Экипаж, замерев сидел кто где, занимая почти всю площадь рубки и все еще не веря в свое спасение. Наконец, по-прошествии какого-то времени все начали приходить в себя, и рубка буквально взорвалась от криков радости.

– Ну, вот. – Устало себе под нос пробормотал Воинов, пожимая тянущиеся к нему руки. – А какие-то идиоты говорят, что андроиды всего лишь бесчувственные куклы. Бред. Умирать никому не хочется, а жизни радуются все одинаково… – С этой мыслью он уснул, вымотанный напряжением последних часов.

* * *

Почти трое суток звездные ветра носили маленькое суденышко, лишенное всякого управления, в пространстве. Все слабее и слабее звучал сигнал бедствия, расходуя последние крупицы энергии из разряженных аккумуляторов. В горячке подготовки последнего рывка, как то не подумалось о том, что бы перенести в рубку хотя бы немного продуктов питания и это стало неприятным для Андрея открытием, когда он, проспав почти сутки, захотел поесть. Учитывая его добровольную голодовку, когда предпринимались поиски решения, и он использовал стимуляторы, шли уже девятые сутки его голодания. Хорошо, в рубке был небольшой запас воды, и его Воинов экономил, как мог.

Судьба оказалась благосклонна к потерпевшим кораблекрушение. Наконец в пространстве зажглась яркая звезда, которая быстро увеличиваясь в размерах, превратилась в звездолет стремительных очертаний и неизвестного дизайна. Гравитационные захваты мягко охватили и втянули рубку в шлюзовый приемник, опустив на плиты ангара. Шлюз закрылся, зашипела нагнетаемая атмосфера, и в просторное помещение вбежали люди, окружив помятый аппарат.

* * *

Дверь капсулы раскрылась, и на плиты ангара соскочили два человека, что бы помочь спуститься и поддержать третьего, который неуверенно держался на ногах.

На него стоило посмотреть: ввалившиеся, горящие глаза, запавшие щеки, заросшие темной многодневной щетиной с проблеском седины, комбинезон, шитый когда-то по размеру, а теперь висевший на нем мешком. Все говорило о том, что он, судя по внешнему виду его спутников, либо тяжко болен, и требует врачебного вмешательства, либо перенес тяжелые испытания.