Брюки не порвались, но изрядно намокли от смазки. Мужчина последовал за женщиной, столь же быстро и энергично избавляясь от одежды. Ванная оказалась открытой, а Фиалка стояла под струями холодной воды и крупно дрожала. Маркус шагнул под поток бодрящей воды, обхватил сзади Фиалку и прижался долгим поцелуем к ее тонкой, изящной шее.

Казалось, тело само знало, как поступать и, как реагировать на каждое касание и движение, на каждый томный вздох и похотливый стон. Мужчина подхватил на руки женщину и, едва не поскользнувшись на мокром кафеле, вынес ее из ванной в спальню, осторожно опустил на кровать и улегся рядом, поглаживая дрожащее тело.

Зелья сделали свое дело. Обоюдное желание было столь сильным, что дальнейшие прелюдии оказались излишними. Происходящее скорее напоминало что-то среднее между борьбой сумо и реанимацией утопленника. Они даже не задумывались, что у обоих это был первый раз и, что оба были рождены никак не людьми. Им было ничего неважно кроме объятий, грубых и страстных прикосновений, захлестывающих обоих неимоверной страстью.

Когда процесс пошел по третьему кругу, накал страстей спал и Фиалка позволила себе верховодить, вскарабкавшись на Маркуса, оседлав его член, стала энергично насаживаться до упора, громко постанывая и сжимая руки своего любовника.

- Какая же ты красивая! – то ли вслух, то ли мысленно восхищался кот своей партнершей.

Разрядка наступила столь же феерично и мощно, как и дважды до этого, унося обоих в глубину короткого и сладкого забытья. Сколько раз Фиалка почувствовала мощные разряды необычной силы, содрогавших каждую клетку ее тела, она не считала. Да и стоило ли задумываться о таких мелочах в подобный момент.

Уже глубоко за полночь, а точнее ближе к рассвету, когда безумие покинуло, а точнее зелье, перестало действовать, мужчина и женщина, лишенные всяческих сил, не размыкая крепких объятий, были готовы окунуться в сон, до них долетели тихие обрывки стонов и протяжный хриплый мужской крик.

- Круто. – Лишенным каких-либо эмоций голосом, констатировал Маркус. - Они нас сделали. Слышишь? До сих пор не угомонятся. Ай да, Алеф, ай да, гомосек! Сученок паршивой эльфийской породы! До него что, не доходит совсем? Хозяину завтра, точнее уже сегодня, на работу. Опять будет поганым ведьмовским энергетиком давиться.

- А ты, как я погляжу, ревнуешь, - проворчала Фиалка, зарываясь носом в волосики на кудрявой груди мужчины.

- Я? Да я Стрижика с пеленок знаю! – Кот оживился.

- О, как! Оказывается кошаков еще и пеленают в детстве, - хохотнула вконец уставшая женщина.

- А ты как думала, ботаника моя зеленая? – Маркус наклонился и поцеловал засыпающую Фиалку. – Спи, моя девочка, надеюсь, тебе понравилось.

Женщина улыбнулась припухшими от поцелуев губами, но глаз не открывала. Вздохнула и неожиданно рассмеялась.

- Не поверишь. Я была уверена, что у нас ничего не получится.

- Почему? - Маркус встрепенулся, сон как рукой сняло.

Фиалка помедлила и, вскарабкавшись на любовника, улеглась на него, довольно потерлась щекой о его щеку, затем тихо и вкрадчиво прошептала на ушко:

- Это потому что у меня «пиптика» нет.

- Кого?

- Ну… этого, который ты вставлял мне. Тычинки у меня нет.

- Вот ты глупая! А зачем же она тебе?

- Как «зачем»? Я знаешь, сколько раз за хозяином наблюдала, когда он не один был? Я только так и представляла «процесс». Ты меня своей тычинкой, а я тебя потом своей.

Маркус только грубо и откровенно выругался вспоминая некстати голубые дали, и еще какую-то голубую ересь, поудобнее уложил на себе Фиалку, чмокнув ее в лобик и пожелал «спокойной ночи и забыть все эти извращения, что она видела у хозяина». Фиалке поспорить не удалось. Фразу о том, что ее это возбуждало, хвала богам, мужчина не услышал.

Через минуту женщина последовала примеру своего новоявленного любовника и провалилась в глубокий и крепкий сон.

А за окном метель активно заметала остатки льда, оставшегося после неудачной попытки уничтожить смертоносное растение великим магом, уверенным в своей безнаказанности.

На втором этаже тишина наступила примерно через полчаса.

Часть 12

Как порой разняться люди в зависимости от ситуации, в которой они оказываются. Еще вчера Стригосус был спокойным и послушным человеком, а сегодня вся эта шелуха послушания слетела под натиском властного бесовского начала. Это добавляло известной остроты и эротизма. Алеф навряд ли когда-нибудь смог, так просто подойти к подобному существу, не говоря о том, чтобы над ним подтрунивать. Эльфа захватила властная сила, подмяла под себя, лишая воли и права на выбор. Эта сила была нежной и заботливой в моменты покорности, но неумолимой и пугающей, посмей Алеф пойти наперекор.

- Сильнее, - руководил рукой Стригосус, запрокидывая свою голову и прерывисто хрипло дыша. Затем грубо выпалил: – Нет!

Резко оттянув горячий рот от своего весьма внушительного багрового достоинства, Стригосус потянул на себя Алефа, поднимая со стула и прижимая к себе. Его глаза горели неумолимым желанием и безграничной пугающей властью, от которой сладко подкашивались ноги любовника.

- Я хочу тебя, - не спрашивая и не предлагая, а ставя перед фактом.

Остатки ужина полетели на пол, освобождая тяжелый дубовый стол, который был словно создан для безумия своего хозяина. В какой-то момент Алеф не на шутку испугался, сжался, позволил себе помедлить, по щенячьи глядя на господина сложившейся ситуации. Но нет, полубес не допускал сегодня сопротивления и был нем к любимым просьбам и мольбам. В ответ лишь грубо развернул эльфа лицом к столу, и грубо обняв сзади, с силой сжал маленькие аккуратные сосочки.

Алеф с криком выдохнул от резкой и неожиданной боли, выгнулся дугой назад, вплотную вжавшись в упругий живот и сильную грудь любовника. Руки полубеса ослабили хватку, начав медленно и нежно разминать моментально затвердевшие ягодки сосков, даря любовнику удовольствие на пределе боли. Эльф отвечал лишь сбивчивыми тихими стонами, не в силах сдержать это граничащее с безумием ощущение.

- Еще… - тихо попросил Алеф, начиная тереться о каменный стояк, настойчиво упирающийся в ягодицы.

Стригосус только невнятно промычал ему в ухо и ощутимо куснул в районе основания шеи. В ответ по телу эльфа пошла горячая неуправляемая волна удовольствия. Ему еще никогда не было настолько страшно и приятно одновременно – ощущения подчинения настолько сильно обострили желание, что мужчина сейчас был готов на все.

- Хочу, - едва слышно, скорее мысленно, попросил он своего дикого во всех отношениях любовника.

Резким движением, ладони Стригосуса опустились на спину Алефа, толкая его на стол, упираясь вплотную пахом в его промежность. Эльф снова ахнул и довольно прогнулся. В нем просыпалось новое, очень развратное и податливое естество.

Полубес вошел с силой, без предварительных ласк и подготовки, но ожидаемой боли Алеф не почувствовал. Находясь на пределе ощущений, он лишь долго и протяжно простонал, закрыв глаза от накатившей бури эмоций. Стригосус был неумолим, не давая поблажки, но при этом, не переступая той грани, за которой находится безрассудная грубость. Он брал своего любовника и отдавал всего себя и ту ласку, ту уверенность и нежность, которая не могла найти выход уже долгое время. Сейчас он был самим собой, без тени сковывающих его опасений за свою жизнь, и жизнь своего партнера.

Дышать становилось все тяжелее, на телах росой выступил пот. От каждого прикосновения жадных рук на теле эльфа расцветали красные пятна. Кровь в венах сбесилась от бешеного скача, а сердце готово было сорваться и высвободиться из грудной клетки. Алеф был готов орать от удовольствия каждый раз, когда головка полубеса проходила, толкая нежный островок мужского сосредоточения счастья. Пальцы в экстазе царапали твердую древесину, а магическая сила спонтанно вырывалась наружу, создавая вокруг неимоверные по красоте растения.