Когда палатки отвозили для погрузки на корабли, Савл, конечно, бежал за телегой — какой мальчишка этого не делал? — и, наверное, подставлял свое детское плечо, чтобы помочь выгрузить тюки на набережной.

Как Савл учился? Без сомнения, замечательно. Иначе отец не собрал бы всю семью и не объявил: его сын освоил в вероучении все, что можно было изучить в Тарсе, а теперь отправится продолжать обучение в Иерусалим, город — светоч иудаизма.

Я ясно вижу, как в молчании внимала иудейская семья судьбоносным словам главы семейства. Возможно, в этот момент глаза матери застилали слезы: что ждет ее сына? То, что выбран был Иерусалим, никого не удивляло, но впечатляло: юноша, направляющийся в город Господень, это не просто ученик — это паломник. Алия — буквально «восхождение», этим древнееврейским термином обозначают такого рода паломничество [8].

А сколько же лет исполнилось на тот момент Савлу? Лука пишет, что он проводил жизнь в Иерусалиме «от юности своей» (Деян 26:4). Традиция этапов ученичества позволяет нам узнать это достаточно точно: в пять лет юный иудей приступает к изучению Библии, в десять — наступает этап Мишны [9], в тринадцать он должен соблюдать заповеди, в пятнадцать лет переходит к Талмуду, в восемнадцать — женится.

Можно ли представить, что Савл отправился в Иерусалим женатым? Вышеизложенное подсказывает, что речь идет, скорее, о пятнадцатилетием возрасте. Как следствие, можно принять 23 год н. э. как год отъезда Савла из Тарса.

К тому времени уже миновало девять лет, как умер император Август, и Римом правит Тиберий. В 23 год некий Иисус, Йешуа плотничает в Назарете — забытой богом деревушке, о которой никто из современников и не упоминает. Иисусу тогда было лет двадцать семь.

В тот момент, когда юный Савл отправился из Тарса навстречу своей судьбе, что-то должно было ему, очевидно, подсказать: его ведут мистические силы. Но оставим наши предположения: мы не знаем, что он чувствовал, мы не знаем, о чем он думал в тот момент.

Слева от юного путешественника — горы Тавра, справа — море. Пока Савл будет двигаться по дороге на Адану, он будет чувствовать себя в Киликии, а значит, дома.

Савл отправился в путь воскресным утром: так осмотрительно поступал любой иудей, чтобы путешествовать шесть дней подряд вплоть до остановки в очередную субботу. Дорожная сума оттягивала юноше плечо. В ней, кроме одежды, лежали всякие мелочи, столь дорогие сердцу пятнадцатилетнего отрока. Если он путешествовал зимой, то, значит, заворачивался в плащ — простой кусок ткани с отверстием для головы, накинутый на шалук, иначе говоря шерстяную тунику, спускавшуюся ниже колен, но не до земли. Чтобы подол не мешал, тунику надо было подтягивать поясом. Если Савл отправился в Иерусалим летом, свернутый плащ был уложен в сумку. Может, юноша сожалел, что не сел на какой-нибудь корабль, кои регулярно отправлялись из Гарса в порт Кесарию? Думаю, нет. Вряд ли отец позволил сыну так облегчить путешествие: алия предполагала преодоление трудностей.

Куда бы в ту эпоху ни направлялись путешественники, они без конца жаловались на тяготы пути: рытвины, куда проваливались повозки; дороги, залитые водой; скользкая грязь, где можно увязнуть или покалечиться; пропасти, куда легко свалиться; тропы, ведущие неизвестно куда и откуда; неуклюжие проводники; угроза нападения разбойников; опасная для здоровья вода; пытка комарами, укусы которых, как тогда уже догадывались, могли вызвать массовые заболевания, — недаром Плиний советовал защищаться от этих насекомых дымом. К этому следует добавить языковые барьеры и случайные ночлеги — гостиницы, в которых всех обирали, а мест для отдыха всегда не хватало. Все это Савл испытал на себе, но алия есть алия.

Выйдя из Аданы в направлении Антиохии, он прошел по огромному мосту — триста десять метров длиной, который римляне перекинули над двумя протоками в устье реки Сар. Из двадцати четырех арок этого моста к началу третьего тысячелетия сохранились четырнадцать.

Задумывался ли Савл о прошлом тех мест, по которым шагал? Вряд ли: для него подлинной историей была история из Библии. Первым иудеем был Авраам. Савл наизусть знал его жизнь, но вряд ли мог определить, когда это происходило. Юноша ступил на землю Сирии, но откуда ему было знать, что цари Эблы за двадцать веков до этого создали здесь империю, древнейшую во всей Азии? Из Библии Савл знал об ассирийцах: они когда-то окончательно покорили этот регион, разрушив города и изгнав их жителей. Известно ему и имя Александра Великого, потому что этот завоеватель был греком и в Тарсе его чтили. Савл знал поименно многочисленных иудейских царей.

Недавних властителей Земли обетованной Библия не упоминает, и поэтому Савл, наверное, помнил лишь Ирода Первого, называемого еще Иродом Великим, — это имя должно было дойти и до Киликии. Ирод получил свою корону из рук римлян. Более чем за двадцать лет до путешествия Савла его царство после смерти поделили между собой три сына. Каждый из них, по милости римлян, получил лишь крохи. Так что в Иерусалиме давно безраздельно правили римляне. Прокуратор, или префект, осуществлял власть от имени императора. Знал ли Савл имя Помпея? Может быть, поскольку от него исходило все зло: в 63 году до н. э. Помпей, соперник Цезаря, расправившись с пиратами, терроризировавшими Средиземноморье, обрушился на царей, правивших в Малой Азии, и разбил их. Он превратил Сирию в римскую провинцию. Когда он обратил взор на Палестину, то обнаружил: ее раздирают междоусобные войны за власть. Это пришлось на руку Помпею, осадившему Иерусалим, захватившему город и проникшему в храм, где римский завоеватель — величайшее богохульство! — осквернил святилище. Об этом Савлу должны были рассказывать, и он наверняка это запомнил.

Наконец Савл прибыл в Антиохию — город, ослепивший его. Юноша, столь гордившийся родным Тарсом, не мог и вообразить, что на земле существует нечто более великолепное. Представьте себе поселение, раскинувшееся между рекой Оронтом и склонами Сильпия; через город пролегала широкая, длиной четыре километра, главная улица, бесчисленные улочки вились по холмам, вдоль ущелий, горных потоков, поражало обилие садов. Иосиф Флавий в своей оценке категоричен: Антиохия, греческая метрополия, расцветшая на Востоке, — третий город мира после Рима и Александрии. Я так и вижу, как Савл застыл в восторге перед огромным амфитеатром, вырубленным прямо в скале Сильпия, и цирком, как он восхищается огромным форумом и императорским дворцом, воздвигнутым на острове посреди реки Оронт.

Пятьсот тысяч жителей! Савл потерялся в толпе куда-то спешащих людей, которые, судя по внешнему виду, наслаждались жизнью. Ритор Либаний пишет об Антиохии как о городе, где царил свет: «Ночами солнце сменяют иные светильники. День и ночь отличаются лишь тем, что освещают их разные источники света. Усердные труженики едва замечают разницу и, довольные, продолжают работать в кузницах. Кто пожелает, может петь и танцевать хоть всю ночь напролет, так что находится время, чтобы послужить и Гефесту, и Афродите».

Далее Савлу следовало выбрать: либо ему и дальше двигаться на восток по трансиорданской тропе — зачатку будущей римской дороги, или повернуть на юг. Уверен: он предпочел юг. Параллельно Средиземноморскому побережью еще египтянами за две тысячи лет до нашей эры была проложена дорога. Сначала ее использовали только для прохода вьючных животных — ослов или мулов, но позднее на ней можно было встретить и тяжелые деревянные повозки, которые тащили онагры, а когда в Средиземноморье появились верблюды из Монголии, установился и караванный путь. Ясно, что столь оживленная дорога вполне годилась и для пеших путников. У нее было название, которое вполне могло заставить размечтаться юного путешественника: Морская дорога.