Потом у Йона закончился солнечный свет, и он снова отправился в высокогорье, чтобы собрать еще. Его не было несколько дней. К тому времени как он вернулся, свет, что он продал фермерам, улетучился, и они уже начали беспокоиться.

– Мы волновались, что с тобой что-то случилось! – сообщил один из фермеров, – Если бы ты не вернулся, я даже не знаю, что бы мы делали.

– Оставьте ваши страхи! – сказал Йон. – Я вернулся и у меня для вас лучший солнечный свет, который только можно купить за деньги.

Он продал почти весь свет в течение дня. Его карманы были набиты деньгами, и уже скоро поля фермеров были полны крепкой здоровой картошки, лука-порея и капусты. Спрос на свет был так велик, что ему пришлось поднять цену. Фермеры поворчали немного, но они, похоже, понимали – бизнес есть бизнес. Потом Йону пришла в голову одна идея, и он отправился искать Тюра на лавовое поле, где тот впервые появился. Он нашел этого странного человека дремлющим за большим мшистым валуном и разбудил.

– А, вот и мой деловой партнер! – воскликнул Тюр. – Ну что, принес что-нибудь для меня в этот раз?

– Конечно, принес, – сказал Йон и отдал Тюру его пять процентов.

– Ого, – изумился Тюр весу кошеля, который дал ему Йон. – Я вижу, дела у тебя идут хорошо!

– И будут идти еще лучше, если ты дашь мне еще одну обсидиановую шкатулку, – сказал Йон.

– Это можно устроить, – ответил Тюр, – но если я дам тебе еще одну шкатулку, ты будешь отдавать мне десять процентов от прибыли, а не пять.

Более высокие комиссионные означали, что Йон заработает чуть меньше с каждой сделки, но с двумя шкатулками он смог бы совершать в два раза больше сделок.

– По рукам, – согласился он.

Тюр улыбнулся, исчез в облачке дыма и через несколько минут вернулся с новой шкатулкой, почти неотличимой от первой.

Йон снова съездил в горы. Он смог собрать вдвое больше света и оставлял за собой целые области темноты, такие обширные, что казалось, что наступило солнечное затмение. Он продал все, вернулся и собрал еще, и получил приличную прибыль. Он купил самый большой дом в Эйильсстадире и поселился там, а также нанял пару вооруженных охранников, чтобы сторожить его растущую кучу денег. Но только ему стало казаться, что мир наконец начинает выплачивать ему свои долги, облака пепла над Эйильсстадиром стали таять.

С каждым днем солнце все больше прорывалось сквозь завесу, и спрос на товар Йона постепенно падал. Похоже, его везению пришел конец. У него осталось всего полшкатулки света, но тот распродавался так медленно, что он даже не думал о том, чтобы отправиться в долгий путь в горы за новой партией.

И тут ему нанес визит Тюр. Йон курил трубку, сидя в своем самом удобном кресле, когда в его гостиную без объявления вошел странный человек, напугав Йона до полусмерти.

– Мог бы и постучать! – подскочив в кресле, воскликнул Йон. – И как ты прошел мимо моего телохранителя?

– Не важно, – отозвался Тюр. – Я слышал, ты сдался. В нашу сделку не входило условие, что ты можешь просто остановиться, когда почувствуешь себя вот так. Если ты не собираешься пользоваться моими шкатулками, то верни их.

– Я не сдаюсь, – раздраженно буркнул Йон. – Просто покупателей нет.

– Ты разочаровываешь меня, – сказал Тюр. – Я думал, ты хочешь стать богатым.

Йон оглядел комнату: добротная мебель, ковры из медвежьих шкур, ревущий камин, и сказал:

– Я богат.

Тюр рассмеялся:

– Я имел в виду – по-настоящему богатым.

– Конечно, – ответил Йон, – но что мне прикажешь делать? Солнце вернулось. Люди не станут покупать то, что светит им с неба бесплатно.

– Ну конечно они купят его, – возразил Тюр.

– Да неужели? – сказал Йон. – У тебя что, есть какая-нибудь книга заклинаний? Какое-нибудь черное заклятие, чтобы затуманить им мозги?

– Ничего из этого, – ответил Тюр. – Все, что тебе нужно – это магия рекламы.

И он подсел ближе к Йону и зашептал что-то тому в ухо.

Когда он закончил, Йон сказал:

– Ты, правда, думаешь, что они купятся на это?

Тюр пожал плечами:

– А с тебя убудет проверить?

Так что по совету Тюра Йон заключил тайное соглашение с несколькими фермерами. Он заплатил им за то, что они будут пользоваться его солнечным светом, даже когда облака пепла рассеются, а также станут рассказывать своим друзьям, как же он им нравится. Чтобы удостовериться, что презентация его товара будет успешной, Йон нанял молодого писателя Снорри Стурлусона, который только-только начал свою писательскую карьеру, чтобы тот написал для него несколько рекламных слоганов. Вот некоторые из них:

«Ничто не сможет затмить упакованный солнечный свет Йона Йонссона. Он превосходит даже настоящий свет солнца!»

«Мои посевы еще никогда не были такими здоровыми, а урожайность их просто зашкаливает! Да и мои овощи выглядят вполне съедобными. Ха-ха-ха!»

«Проблема с естественным солнечным светом в том, что он почти никогда не светит туда, куда тебе нужно. Но с упакованным светом Йона Йонссона я поработил саму природу!»

Дело пошло как по маслу, и даже когда облака рассеялись, фермеры Эйильсстадира продолжали требовать у Йона солнечный свет. Они использовали его даже когда светило солнце, утверждая, что более яркий свет насыщает их урожай дополнительными полезными веществами. Было ли это правдой или нет, многие люди верили в это, и фермеры, которые пользовались светом Йона, выручили на рынке больше денег, в то время как репутация тех, кто светом не пользовался, пострадала. Их товар ели только те, кто не мог позволить себе более дорогие «вдвойне обогащенные солнцем» овощи.

Спрос был так высок, что Йон начал испытывать затруднения с поставками. В обмен на еще более высокий процент с доходов Йона Тюр дал ему третью шкатулку, но теперь он собирал солнечный свет в высокогорьях быстрее, чем тот возобновлялся. Места, где он привык собирать свет, погрузились в постоянные сумерки, что вынудило его углубляться все дальше и дальше в дикую глушь. Он попытался использовать все возрастающую трудность сбора света как предлог для повышения своих цен, но в этот раз фермеры заупрямились.

– Почему ты уходишь так далеко, чтобы собирать свой урожай? – поинтересовался Греттир Торссон по прозвищу «Кровавый Топор», назначенный фермерами переговорщиком. – Если для тебя так затратно ездить так далеко, почему ты не собираешь свой урожай поближе к Эйильсстадиру? Тогда тебе не придется повышать цену.

– Потому что высокогорье – единственное место, которое полностью необитаемо, – ответил Йон. – Я не могу собирать солнечный свет там, где живут люди.

– Чепуха, – отмахнулся Кровавый Топор. – Рядом с Сейдисфьордюром{7} есть долина, которая необитаема, ну или почти необитаема, и она всего в полдне пути отсюда.

– Почти необитаема это не то же самое что совсем необитаема, – возразил Йон. – Я не хочу нажить себе врагов таким образом.

– Не наживешь, – ответил Кровавый Топор. – Там обитает всего пара семей, и если у них будут жалобы, они могут придти поговорить со мной. Они знают, с какой стороны тоста намазан их паштет из палтуса, если понимаешь, о чем я.

Йон не понял, о чем он, но спорить, тем не менее, перестал. Ему хотелось ходить в эти изнуряющие походы в горы не больше, чем фермерам платить больше за его свет, и ему, в общем-то, было наплевать на те семьи – он просто не хотел неприятностей. Чтобы убедиться, что их не будет, Кровавый Топор пошел на сбор света вместе с ним.

Когда они добрались до долины, она оказалась не настолько необитаемой, как Йона пытались заставить поверить. Зеленую чашеобразную долину площадью в две мили черными точками пятнали около дюжины домиков. Как жители поведут себя, когда Йон заберет весь их солнечный свет прямо посреди ясного дня?

Он узнал это уже очень скоро. Он успел собрать всего около одного акра, как из домов выбежали люди, в панике размахивая руками. Йон пошел собирать свет дальше, оставив Кровавого Топора разбираться с ними. Поначалу они кричали, но вскоре все улеглось – отчасти, как предположил Йон, из-за того, что Кровавый Топор был почти гигантского роста и носил на каждом бедре по топору. Через несколько минут люди разошлись по своим домам.