— Ты ешь это в такой час? — Высокая фигура Грега заполнила дверной проем в кухне как раз в тот момент, когда Джейн отрезала второй кусок круглого свадебного торта.

— Я хочу есть, — заявила она, облизывая губы, перемазанные шоколадной глазурью.

— А я думал, что верхушку торта надо заморозить до первой годовщины свадьбы.

Джейн изумилась:

— Ты это знаешь? Вот не ожидала!

— Я ведь это уже проходил, — усмехнувшись, напомнил он.

— Слушай, ты уже достаточно ясно дал мне понять, зачем женился на мне! — выкрикнула Джейн. — Я все понимаю.

— Джейни…

— И к тому же это не навсегда, — продолжала она, не слушая. — Я знаю. Не обязательно повторять все снова и снова.

Грег вздрогнул. Он увидел, как Джейн вертит на пальчике великолепное кольцо его матери. Должно быть, его торопливое предложение руки перед самой церемонией было не очень-то приятно. Он не тот, кто ей нужен, хотя она всю жизнь стремилась выйти за него. Он был готов отойти в сторону, чтобы у Джейн была настоящая свадьба, с мечтами о совместной жизни и домашнем очаге. Но как бы то ни было, сегодня он — жених. Теперь он в ответе за то, чтобы Джейн была счастлива в свою брачную ночь.

К счастью, он был совершенно уверен, что уж в постели-то может сделать ее счастливой. В искусстве любви они великолепно подходили друг другу. Все различия возраста, положения, жизненных целей исчезали, словно по волшебству. Они растворялись в глубоком, взаимном чувстве.

Он хотел, чтобы эта ночь запомнилась ей. Чтобы приятные воспоминания затмили все разочарования сегодняшнего дня.

Больше всего ему хотелось подхватить ее на руки, унести в спальню и там предъявить свои супружеские права, но он принял мучительное решение продвигаться не спеша. Ради этой благой цели он даже достал пижаму, которую надевал только в самые холодные ночи. Новобрачную, по-видимому, не беспокоили подобные пустяки. Пока он принимал душ, она прямо в кухне разделась до трусиков и бюстгальтера. Платье и фата были небрежно брошены на деревянную стойку для винных бутылок.

Взгляд Грега неожиданно для него самого вернулся к ее лицу, беззащитное выражение которого поразило его. Она совсем не была той разъяренной кошкой, какой он боялся ее увидеть. Она была вся смятение и трогательная нерешительность.

И она была его невестой.

Маленькая Джейни Хейли стала миссис Бэрон. Драгоценное кольцо его матери символизировало надежность. Женщина, носящая это кольцо, должна быть сильной и верной. Грег никогда не мог представить себе его на пальце Николь. Но на руке Джейн оно выглядело уместно, хотя в настоящий момент она слизывала с него шоколадную глазурь.

Что бы ни случилось, кольцо навсегда принадлежит Джейн. Он чувствовал это нутром.

Джейн смотрела, как его сильные, длинные пальцы сжимают притолоку. Переживет ли их брак эту ночь, не говоря уже о целом годе? Может быть, она зашла слишком далеко? Но он наверняка ждал этого от нее. Не в ее характере сдаваться без борьбы.

А главное — их желания или ожидания сегодня не имеют большого значения. Будущее ребенка — вот что важнее всего. Придется ей научиться терпению и терпимости, меньше думать о себе и больше — о новой для нее роли матери. И прежде всего необходимо заманить Грега в постель, создать видимость зачатия.

— Хочешь торта? — спросила она с вымученной бодростью.

— Нет, спасибо. Я заморожу остаток. Кому бы ни пришлось его есть…

Джейн улыбнулась, откусывая еще кусочек.

— Ну а я не могу устоять, когда передо мной такое лакомство.

— Ты сама лакомство, — неожиданно заявил он. — Кожа у тебя никогда не была такой прозрачной. И грудь не была такой налитой… — Он вдруг нахмурился. — Сейчас ведь у тебя не… те дни?..

— Нет! — И долго еще не будет… Джейн чувствовала, как у нее горят щеки. — Говорят, невесты всегда… расцветают, — промямлила она, чувствуя себя так, словно на лбу у нее приклеен результат анализа на беременность.

Джейн с трудом подавляла дрожь желания, оглядывая его с головы до ног с чувством мучительного голода, который никакой торт не может удовлетворить. Наконец ее взгляд остановился на влажных после душа волосках у него на животе, сужающейся полоской уходивших за резинку пижамных брюк.

— Тебе нравится то, что ты видишь? — поддразнил он.

Джейн отвела глаза и потрогала хрупкие фигурки, украшавшие торт.

— Ты хоть понимаешь, что произошло сегодня? — тихо спросила она. — Что означает этот обряд? Какая ответственность с ним связана?

— Боюсь, я не столько анализировал, сколько чувствовал, — признался он.

— Ты должен быть благодарен, что я не убежала из дома твоего отца! — вспыхнула она, стиснув пальцами горло маленького фарфорового жениха.

— Я благодарен, — заверил он, наблюдая, как она душит его миниатюрного двойника. — Я стараюсь отблагодарить тебя за содействие, дать тебе время разобраться в своих чувствах.

— Сначала ты в благородном порыве вернул мне свободу, чтобы я могла стать добычей первого встречного гражданина Миннесоты мужского пола. Я кое-как пережила этот удар, посвятила себя работе. Тогда ты отнял у меня работу! Я попыталась бороться за себя, а ты заявил, что я заманиваю тебя в ловушку, симулирую беременность, чтобы вынудить тебя жениться. Потом мы все-таки разобрались с этим, и вдруг — хлоп! Мы уже состоим в законном браке. Одному Богу известно, надолго ли, — добавила она, заставляя фарфоровую парочку танцевать по столу — тук-тук-тук.

— Есть от чего сойти с ума, — согласился он.

Он только осложняет ей задачу, мысленно застонала Джейн, едва удерживаясь, чтобы не броситься ему на шею и не рассказать всю правду.

Но она не может рисковать. Вдруг он не захочет ребенка и никогда больше не будет верить ей? Все это просто несправедливо!

Грег вдруг шевельнулся, и у Джейн екнуло сердце. Но нет, он не собирался набрасываться на нее, а зачем-то побрел к холодильнику.

— Тебе так и не досталось шампанского, бедняжка. Граймс весь вечер пичкал тебя имбирным пивом. Как тебе, должно быть, было обидно! На самом-то деле выпивка тебе, наверное, была бы очень даже кстати.

Джейн смотрела на шампанское без энтузиазма. Она теперь ни за что не стала бы пить вино, но Грег уже поднял свой бокал, чтобы произнести тост.

— За будущее, — провозгласил он, и их бокалы соприкоснулись с хрустальным звоном. Джейн поднесла бокал к губам, притворяясь, что отпила глоточек.

Они сидели рядышком, обсуждали сегодняшнюю церемонию и уловки своих благожелательных родственников. Обычные доверительные отношения постепенно восстанавливались между ними.

Эротические мысли все сильнее одолевали Грега между глотками шампанского и мимолетными взглядами на едва прикрытые округлости Джейн.

Надо почаще подливать ей шипучки. Скоро она сама будет жаждать любви. Вот уже целый час, как она ни разу не схватила маленького фарфорового жениха за горло!

Пока Грег поглощая один бокал за другим, Джейн потихоньку переливала свое шампанское обратно в бутылку, откуда оно вновь попадало к Грегу. Для него это был второй круг, так что скоро он уже перестал отчетливо различать окружающие предметы. Она решила приступить к соблазнению, как только он захмелеет настолько, чтобы забыть о контроле за рождаемостью.

Когда около трех часов ночи Грег начал потихоньку сползать с сиденья, Джейн испугалась, не слишком ли затянулась игра. Кокетливо улыбаясь, она сбросила остатки одежды, поднесла фигурку жениха к губам, поцеловала его в голову и лизнула нарисованный смокинг.

К ее большой радости, у Грега еще хватило сил посадить ее к себе на колени. Он принялся мягко поглаживать нежную кожу у нее над грудью. По всему телу Джейн разлился огонь, ее чувствительные соски стали твердыми, хотя он и пальцем к ним не притронулся.

Его довольный стон смешался с ее стоном.

Наклонившись к ее ушку, он потянул мочку губами.

— Ну как, вы и дальше хотите оставаться миссис Бэрон только на словах?