Нахмурив золотистые брови, Грег рассматривал ее решительную спину.

— Ты слишком много внимания уделяешь моим личным делам. Такое собственничество не в твоем духе.

— Собственничество? — возмутилась она.

— Себя хоть не обманывай, — поучительно сказал он, качая головой.

Грег мог бы поклясться, что после развода у Николь не осталось ни капли чувства к нему.

Да, время от времени они проводили вместе ночь, как это бывает с разведенными парами. Но от щенячьей влюбленности, которая когда-то соединила их, уже давно ничего не осталось. Их нынешние отношения были продиктованы не столько привязанностью, сколько соображениями удобства.

Когда в его жизни снова появилась Джейн, теперь уже взрослая, Николь, как видно, снова заревновала.

Обе женщины не видели друг друга со дня свадьбы, но враждебность Николь не угасла. Только сейчас Грег понял это.

Если Джейн так же относится к Николь, она хорошо это скрывает. Она всегда разделяла мнение отца: Грег неудачно женился, но давно исправил свою ошибку. В стройном теле Джейн, кажется, нет ни грамма неуверенности в себе, и это только прибавляет ей привлекательности.

Черт, почему он такого хорошего мнения о ней именно теперь, когда решил больше с ней не встречаться? И почему так не хочется рассказывать об этом Николь?

— Ну что же, если хочешь, не будем отвлекаться от бизнеса, — сухо сказала Николь. — Поговорим о моем сценарии. Неужели он, по-твоему, никуда не годится?

Грег тяжело вздохнул:

— Николь, мне бы кофе выпить…

— Сначала поговорим!

— Ты же знаешь, что у тебя определенный стиль, — начал объяснять Грег, пытаясь сдержать раздражение. — То, что ты написала о станции по переработке радиоактивных отходов, было великолепно. И твою серию для школ о вторсырье тоже хорошо принимали. Но в этом сериале мне не нужен жесткий подход. Поиски идеальной английской деревни требуют большего полета фантазии.

— Но я использовала все материалы, не пропустила ни одного городка по нашему маршруту.

— Мне представляется симпатичный, обаятельный ведущий, возможно, на мотоцикле, — отозвался Грег, глядя куда-то вдаль. — Который двигался бы не спеша, по одному городку в неделю, и показывал лучшее в каждом из них.

— Можно подумать, ты делаешь путеводитель для туристов! — презрительно заметила Николь.

— Точно! Наконец-то ты поняла! — ответил он, еще больше разозлив ее. — Я хочу сделать что-то вроде цветного каталога путешествий. Такой оживший альбом с открытками. Приблизить сельскую Англию к тысячам американцев, которые никогда в жизни туда не попадут.

Николь топнула ногой:

— Глупые, слюнявые сны наяву!

— Черт возьми, кажется, до нее дошло! — ехидно заметил Кевин Кросс, входя в комнату с картонным подносом, на котором стояли стаканчики с кофе и лежал пакет с пончиками. — Всем привет!

— Почему ты меня не предупредил, что Грегу не понравится мой сценарий? — накинулась она на третьего члена фирмы.

— Струсил. — Кевин поставил свою ношу на письменный стол и открыл пакет. — Грег, тебе с сахаром или с глазурью?

Грег плотоядно улыбнулся своему темноволосому толстяку приятелю:

— Кофеин!

Он осторожно снял крышечку с одного из стаканов и отхлебнул дымящуюся жидкость.

— Видишь ли, Николь, я сам написал сценарий. Не хватает только хорошего английского юмориста, вроде Стивена Хамфриса, на роль ведущего. Вот это и будет твоя задача. Найди нам ведущего.

— Ладно, — угрюмо согласилась она.

— Так как поживают папа и девочка с букетом? — спросил Кевин, усаживаясь на свое рабочее место.

— Оба в неплохой форме, — ответил Грег, макая в кофе пончик.

— Перестанешь ты когда-нибудь называть Джейн Хейли девочкой с букетом? — взвизгнула Николь, откусывая чуть ли не половину булочки с глазурью. — Меня ведь ты не называешь невестой! — Бросив на них убийственный взгляд, она выбежала из комнаты и с грохотом захлопнула за собой дверь.

— Никогда не думал, что она считает меня своей территорией, — озадаченно произнес Грег.

— Она злится, потому что все еще никого не нашла для себя, — объяснил Кевин. — Все эти годы в этом смысле вы были на равных. Наверное, ей и правда тяжело видеть на твоем лице это глупое выражение. Двадцать лет она его не видела, и теперь оно предназначено не ей.

— Все женщины — ненормальные. — Грег сжал кулаки. — Знаешь, я порвал с Джейн, — вдруг выпалил он.

На щеках у Кевина появились ямочки:

— Опять?

— На этот раз я и ей об этом сказал.

— Очень глупо.

— Спасибо.

— Ты не сможешь ее забыть, так зачем сопротивляться? В твоем возрасте глупо зря тратить время.

— Ты сам в том же возрасте.

Кевин ухмыльнулся, вертя в руке карандаш:

— Ага. И в настоящий момент я, может быть, твой единственный союзник. Так что прислушался бы лучше к моим советам.

Грег криво ухмыльнулся:

— Может быть, займешься своими непосредственными обязанностями? Ты проследил за выкупом прав на автобиографию того сыщика? Побеседовал с женщиной, которая старается вызволить своего сына из иранской тюрьмы? Нашел спонсоров для глубоководной экспедиции?

Кевин ткнул карандашом в сторону рабочего стола Грега:

— У тебя там полна корзина входящих бумажек. Можешь сорвать на них свое дурное настроение.

Несколько часов они проработали в полном согласии. Около шести начали подумывать об обеде в своем любимом итальянском ресторанчике на углу, как вдруг заверещал телефон. Грег снял трубку, ожидая, что это будет последний на сегодня деловой звонок.

— Грайми? — Грег с тревогой оглянулся на Кевина. Джон Граймс работал в семье Бэрон еще до рождения Грега. Он почти никогда не звонил ему в офис без очень серьезной причины. — Что случилось? Папе нехорошо?

— Спокойно, малыш. У него не было нового инфаркта, — сообщил Граймс. — Но я думаю, вам следует вернуться завтра пораньше. Он прочел письмо.

— Какое письмо? — спросил окончательно сбитый с толку Грег.

— Ну… Не мне об этом говорить.

Сердце Грега тревожно забилось.

— Может быть, лучше мне заказать спецрейс?

— Да нет, я думаю, вам обоим нужно как следует выспаться перед разговором.

С минуту Грег сидел неподвижно и слушал гудки в трубке.

— В чем дело? — полюбопытствовал Кевин.

— Отец получил какое-то письмо, — ответил Грег в недоумении. — Граймс намекнул, что тут чьи-то игры, а папе нельзя волноваться.

В воскресенье с утра пораньше Грег вылетел в Миннесоту. С учетом разницы во времени и часов, проведенных в полете, было уже далеко за полдень, когда он прибыл к дому своего отца. Проезжая через поместье в своем ярко-красном стремительном «корвете» с откидным верхом, он заметил среди зелени фигуру человека в соломенной шляпе, подстригавшего кусты можжевельника. Грег помахал садовнику, а потом вдруг понял, что это сам Кларк Бэрон.

Затормозив перед величественной аркой, Грег выпрыгнул из машины и пошел вниз по травянистому склону. Он решил вести себя как обычно, пусть Сэр сам решает, когда и что сказать ему.

— Папочка! — Он со смущенной усмешкой рассматривал саржевые брюки отца и выцветшую клетчатую рубашку. — Я тебя принял за садовника в этом наряде. Ты что, уволил Берта?

— Нет, я не уволил Берта, — огрызнулся отец, продолжая щелкать ножницами. — Если я подрезаю кусты, это не значит, что я урезал штат своих служащих. — Сэр так яростно действовал садовыми ножницами, что не столько подрезал, сколько безжалостно кромсал несчастные кусты. — Врач прописал мне заниматься легкой физической работой в саду. Это помогает расслабиться. — Сэр с новой силой принялся обстригать колючие ветки.

— Может, передохнешь? — предложил Грег. К его большому облегчению, отец опустил ножницы.

— Да, пойдем, выпьем чего-нибудь, — отрывисто пригласил он. — Я должен кое-что тебе показать.

Грег медленно пошел вслед за отцом. Они обошли лужайку и двинулись вокруг обширного кирпичного дома. Когда перед ними открылся двор, на Грега нахлынули воспоминания. Здесь, среди дубов, вязов и сосен, можно было надежно укрыться от внешнего мира. В детстве у него здесь было заколдованное царство. Зимой он был золотоискателем на Аляске, эскимосом или сумасшедшим ученым — создателем снежных бурь. А в летние дни, как сегодня, он мог быть кем угодно — от охотника за сокровищами до вождя индейцев или Тарзана.