— Они предлагают совсем другое, Настена. Мы будем добывать такой товар, за который заказчик будет сразу выкладывать большие бабки. — Седой решил до поры не говорить ей всей правды. — И без Костыля мне в этом деле не обойтись.

— Поступай, как знаешь, милый. — Настя сладко потянулась. — Я же говорила: не бабьего ума это дело.

Твердо решив заняться более приятным, чем серьезные разговоры, она умело принялась ласкать любовника, и тот, ощутив новый прилив сил, заключил ее в свои медвежьи объятия.

Записку от Костыля-Башуна передал Седому по просьбе Фоменко бывший зек, осужденный вместе с ним по одному делу, но освобожденный на месяц раньше. Он был в курсе этой затеи и являлся заинтересованным лицом, надеясь принять в ней участие. На мятом листе, вырванном из школьной тетрадки, торопливым, неровным почерком было написано следующее:

«Здорово, Седой! Не больно-то ты торопишься сдержать данное мне слово. Но я не сомневаюсь, что у тебя, „законника“, оно верное, и терпеливо жду. Со мной в камере сидит хороший кореш. Кликуха Хирург. Через месяц должен выйти. На воле зашибал много зелени по доходному делу, которое предлагает нам. Все связи у него сохранились, и дело много лучше того, чем мы с тобой промышляем. Он у тебя будет и все изложит.

Пока лишь намекну, что нужно добывать запрещенный медицинский товар, за который иностранные заказчики очень щедро расплачиваются зеленью. Дело верное, и со сбытом нет проблем. Но не думай, Седой, что обделаешь его без меня.

Так что скорей вызволяй своего верного кореша Костыля!»

Дважды перечитав записку, Седой некоторое время молчаливо рассматривал посланца — мозглявого мужичонку, как бы решая, стоит ли с ним продолжать разговор, но все же спросил:

— Ты просто курьер или что знаешь по этому делу?

— Мы с Хирургом работали вместе. Я помогал ему в морге, так что в курсе.

— Тогда расскажи, в чем суть!

— Моя роль была слишком маленькая. Как говорится, на подхвате, — немного стушевался мужичонка, но, желая набить себе цену, добавил: — Однако, пожалуй, суть изложить смогу.

Он сделал паузу, собираясь с мыслями.

— Если коротко, то речь идет о торговле внутренними органами покойников, которые нужны для богатых больных. Эти операции сейчас широко практикуются, но клиники испытывают острый недостаток материала.

— И откуда они берут этот «материал»?

— Частично от добровольных доноров — близких родственников больных, но в основном из тел неопознанных покойников, бомжей и жертв автокатастроф.

— Так. Значит, чтобы клиники не испытывали недостатка «материала», надо побольше покойников со здоровыми органами. Правильно я тебя понял? — остро взглянул на мужичонку Седой. — И если их нет, то нужно сделать? За это вам дали срок?

— Вроде того. Но я человек маленький и не в курсе всего, — сжался под его взглядом мужичонка. — Говорю же, что был у них на подхвате. Вот Хирург — тот все знает, и связи все у него. Он скоро сам к вам явится.

Поняв, что больше ничего от него не добьется, Седой решил на этом закончить разговор:

— Ну ладно, пусть придет Хирург. Скажешь своим, что интерес к делу у меня есть. Но моя братва должна знать, что нам будет причитаться. Как говорится, стоит ли игра свеч?

Однако чем больше Седой думал о предложенном новом деле, тем больше оно ему нравилось. «Бешеные бабки на этом загрести можно, хотя и риск велик, — зажигаясь алчным огнем, прикидывал он в уме плюсы и минусы. — Да что этого бояться? И так всю дорогу рискуем головой!»

В тот же день он поручил своему подручному Рябому, по паспорту Прохору Рябову, вплотную заняться подготовкой побега Башуна. Тем более что вскоре должен был состояться над ним суд.

Через пару недель в очередной день, положенный для свиданий, заключенному Фоменко сообщили, что к нему пришла родственница Анастасия Линева. Разумеется, таковой у него не было, по догадливый Серега искусно изобразил радость. «Значит, клюнул Седой на наше предложение, — сразу сообразил он. — Интересно, с чем пришла эта баба?»

— Ну, Костя, живем! — поспешил обрадовать он друга. — Твой пахан прислал на разведку какую-то Линеву. Ты ее знаешь?

— Говоришь: Линева? — припоминая, протянул Башун, так как своих подельников знал в основном по кличкам. — Это он Настю, что ли, прислал?

— Угадал. Анастасию, — утвердительно кивнул Фоменко. — А кто она такая?

— Живет он с ней. Шикарная телка! — в голосе Костыля была зависть. — Она и в делах ловкая, не только в постели, — заключил он с похабной ухмылкой.

Но хитрому и осторожному Хирургу это не понравилось.

— Напрасно Седой ей так доверяет, — с сомнением покачал он головой. — Бабы, сам знаешь, думают чем… Даже самые умные. Предают, суки!

— Я о том же всегда ему толковал, — согласно кивнул Башун, — и она меня за это ненавидит.

— Значит, между нею и тобой контры? Наверное, поэтому Седой прислал ее на свидание ко мне, а не к тебе?

— Навряд ли, — возразил Башун. — Наши с ней контры делу не помеха. Думаю, что к тебе он ее прислал, — в его голосе прозвучала надежда, — чтобы не светить нашу с ним связь. Видать, все же готовит мой побег!

Пробудившаяся надежда его взволновала, и он возбужденно продолжал:

— Ты хотя бы намеками попытайся узнать у нее, Серега: что они затевают? На когда примерно это наметили? Хочу знать, сколько мне здесь еще париться!

— Это само собой, — постарался успокоить его Фоменко. — Первым делом с ней о тебе поговорю. Я тебя, Костя, не предам! Да и для нашего будущего бизнеса ты незаменим, сам знаешь.

Однако ушлому Костылю его заверений показалось мало, и он угрожающим тоном предупредил:

— Передай Седому на полном серьезе, что если он меня отсюда не вытащит, то я ни перед чем не остановлюсь. Всех заложу!

— Ты что, в своем уме? — испуганно отшатнулся от него Фоменко. — Ведь тебе самому тогда не жить!

— А на кой х… мне такая жизнь? — злобно выругался Башун. — Вы там гулять будете, а мне на нарах гнить? Так, что ли?

— Давай сначала узнаем, как обстоит дело, — мягко остановил его Серега, дружески положив руку на плечо. — Думаю, что принесу тебе добрые вести.

Как всегда, ему удалось вовремя предотвратить припадок ярости Костыля.

— Ладно, послушаем, что скажет Настя, — сквозь зубы пробурчал он, немного успокаиваясь. — Но я не шучу! Так и передай Седому. Если бросит меня здесь, я и из тюряги его достану. А выберусь — замочу!

Мрачно нахмурясь, Костыль отвернулся к стене. Хирургу-Фоменко тоже больше нечего было ему сказать, и он молча стал ждать, когда конвоир отведет его на свидание с Настей.

Плавно покачивая крутыми бедрами, Настя уверенно прошла в довольно мрачную комнату для свиданий с заключенными. Ничто здесь ее не смущало — носить передачи своим подельникам и посещать их в тюрьмах было для нее привычным делом. Давно зная силу своей женской привлекательности, она все же с удовольствием ловила на себе горячие взгляды охранников, полные чувственного вожделения.

И действительно Настя была неотразима! Высокая брюнетка, с большими синими глазами, пышнотелая, но очень складно скроенная, с тонкой талией, она выглядела очень сексуальной и соблазнительной. Сожительство с главарем преступной группы позволяло ей иметь все лучшее, и это делало ее беззаботной и самоуверенной, что еще больше подогревало мужской интерес.

Такой самодовольной и благополучной Настя Линева была не всегда. До встречи с Седым она было пошла по рукам, как дешевая проститутка. В общем-то произошла банальная история. Стоило высокой красивой девочке обрести женственность, как ее соблазнил отчим, горячо любимый матерью. Не в силах с ним расстаться, та во всем обвинила дочь и выгнала ее из дому.

Насте тогда шел лишь пятнадцатый год, она заканчивала школу, и выручила ее лишь любовь одноклассника Дениса, с которым она встречалась. Сын крупного дипломата, работавшего за границей, он жил в комфортабельной квартире один и был вполне самостоятельным парнем.