- Теперь, позволь мне услышать тебя.　

- Ах ты ублюдок! - воскликнула она.　

Если бы он прямо сейчас не терял рассудок, то рассмеялся. Вместо этого он смотрел на Харпер, смакуя ее стоны, хриплые хныканья и горячие тиски ее лона.　

- Позволь мне почувствовать, как ты кончаешь.　

И когда он холодным ментальным пальцем ударил по клитору, выгнувшись, Харпер кончила и сдерживала крики в горле.　Она почувствовала, как его член набух, когда он еще два раз толкнулся в нее, а затем спина Нокса напряглась, и Харпер ощутила, каждый всплеск его оргазма. Задыхаясь и дрожа, она спросила...　

- Как ты до сих пор можешь быть твердым?　

Он вздохнул.　

- Ты всегда спрашиваешь меня об этом. Почему?　

- Ты только что трахнул меня до полуобморочного состояния. У тебя не должно было остаться сил.　

Он лизнул метку анкора за ее ухом. Харпер оставила на нем похожую, фактически заклеймила его, как анкора.　

- Я не могу быть внутри тебя и не быть при этом твердым.　 Он перекатил их на бок, прижимая ближе к себе Харпер. Ощущая то, как он ласкает ее спину, она знала, что Нокс ищет раны, которые еще не полностью зажили.　

- Их нет, - заверила она его.　

Хоть он и был в этом уверен, Ноксу нужно было увидеть это собственными глазами. Он осторожно перевернул Харпер на живот и провел рукой по гладкой спине.　 Никаких ран, никаких шрамов и следов того, что она была ранена... только татуировка в виде крыльев.　Выдохнув с облегчением, Нокс оставил поцелуй между ее лопаток, молча обещая, что больше никто не посмеет украсть крылья Харпер.　А когда он найдет человека, который отправил к ней тех охотников, он заставит пройти его через то, что прошли охотники, что-то похожее на гребаный круиз наслаждения.　

С утра в кофейне всегда было много народа, поэтому Харпер пришлось встать в длинную очередь. Терпение не её конёк, но этого стоило подождать. Ей не нужно смотреть в меню или на доску со специальными предложениями. Она всегда заказывала карамельное латте - это стало ее ритуалом, и нигде его не делают лучше, чем здесь.　Поэтому Харпер стояла там, окруженная звуками разговоров, гулом блендеров, кофемашин и звоном кружек и посуды, которые складывали в посудомоечную машину.　Шум ей не мешал. А вот, что действительно раздражало, так это не понятное жжение на языке. Оставалось надеяться, что латте с этим поможет.　

Харпер глубоко вдохнула утешающие запахи кофейных зерен. Она любила это. Любила, как ароматы шоколада, корицы, карамели и мускатного ореха перемешиваются с кофейным. Обычно она соблазнилась бы выпечкой, выставленной в витрине. Но, честно говоря, ей больше всего хотелось съесть целый галлон взбитых сливок.　 Желание, которое она полностью проигнорирует, потому что оно довольно странное.　 Танер и девочки собрались за столиком у окна, это стало их местом. Танер, как обычно, просматривал газету, но Харпер знала, что он в курсе всего, что происходит вокруг.　Наконец, подошла ее очередь, и Харпер улыбнулась баристе.　

- Доброе утро.　

- Доброе. Я заказала ваши обычные напитки, как только увидела... они должны быть уже готовы.　

Демоница часто так делала, поскольку их компания всегда заказывала одно и то же.　

- Спасибо.　

Харпер отдала ей деньги и, положив сдачу в банку для чаевых, направилась к концу стойки. Там, другая бариста выставляла чашки на поднос.　 Эта необычная демоница, Рен, напоминала Харпер одну из кузин... своей яркостью, сумасбродностью и крайней вычурностью.　Она улыбнулась Харпер.　

- Вот ваш заказ. - Она отдала одну из чашек прямо в руки Харпер. - Попробуй это вместо латте.　

Харпер хмыкнула.　

- Что это?　

- Просто взбитое ванильное молоко.　

- Но мне нравится мой латте.　

Харпер устыдилась, что почти захныкала.　

- Знаю, но специи придают вкус жизни... или что-то в этом роде. - Она нахмурилась и добавила: - Я слышала о нападении. Как ты?　 Харпер не удивилась, что все в курсе о случившемся. Слухи у демонов разлетались со скоростью света.　

- В порядке, спасибо. И будет еще лучше, если ты дашь мне мой латте.　

Рен улыбнулась.　

- Что испугалась кружки молока?　

Харпер почувствовала, как уголки ее губ приподнимаются.　

- Знаешь, иногда ты ведешь себя странно.　

Глаза Рен загорелись.　

- Возможно, мы близнецы.　

Харпер рассмеялась.　

- Возможно.　

Свист заставил ее оглянуться через плечо. Девон стояла у тележки с добавками, нетерпеливо теребя часы.　Харпер закатила глаза и вновь обратила свое внимание на Рен.　

- Я попробую твоё чертово молоко.　

Она сделала осторожный глоток. Харпер всегда любила карамель, но пенистая ваниль оказалось очень вкусной.　

Даже лучше, потому что от этого утихло жжение на языке. Все же Харпер слегка разозлилась.　

- Отлично, я возьму это.　

Рен усмехнулась.　

- Всегда, пожалуйста.　

- Да, да.　

Взяв поднос. Харпер направилась к Девон, которая быстро помогла ей добавить сахар, молоко и другие топпинги в напитки.　

- Я позабочусь о подносе, - сказала Девон. - Ты отстояла очередь.　

Довольная этим Харпер повернулась... и едва не врезалась ни в кого иного, как в Карлу.

Черт побери!　

Внутренний демон Харпер зашипел, не желая тратить ни время, ни терпение на женщину, которая их бросила. После смерти Роана, они впервые столкнулись лицом к лицу.　Блеск обиды в ее глазах дал понять, что Карла здесь не для того, чтобы узнать, поправилась ли она после нападения охотников. Ничего удивительного.　Харпер осознала, что болтовня стихла, и все наблюдают за тем, как она себя поведет. Несомненно, Карла придет в восторг от этого. Она же так любит быть в центре внимания... такова жизнь нарцисса.　Часть Харпер жалела этого человека, который настолько эмоционально отстал, что застрял в детстве, где ее собственные желания и потребности важнее других. Из-за зияющей внутри эмоциональной дыры ей требовалось чужое внимание настолько часто,

как наркоману кокаин.　И наркотиком Карлы было сочувствие. Она всегда играла жертву, драма заставляла ее чувствовать себя живой. По существу, она использовала сострадание, которым ее окружали из-за смерти сына.　Возможно, мысленно Харпер должна проявить чувствительность к нынешней ситуации Карлы. В конце концов, женщина переживает утрату.　Но, честно говоря, Харпер не верила, что Карла может испытывать горе, как другие. Она не выглядела способной на создание эмоциональной связи с кем-нибудь.　Ни один из ее сыновей не мог сказать о ней ни одного доброго слова. А любить человека значит ставить его на первое место, но Карла слишком занята собой, чтобы поставить чьи-то желания выше своих.　Танер мгновенно оказался рядом с Харпер.　

"Проблема?"　 "Может быть", ответила Харпер.　

- Я бы не советовала тебе говорить все, что придет на ум, Карла, - сказала Девон.

Ни одна из девушек не любила Карлу, особенно Хлоя, которая настаивала на том, чтобы называть обоих родителей Харпер просто "основными кровными родственниками".　

Плечи Карлы поднимались, пока она глубоко вдыхала. Помимо маленькой фигуры, острого подбородка и темных волос между ними не было никакого сходства.　За такую малость Харпер была благодарна.　

- Я хотела сказать лишь одно.　

Харпер сомневалась, что она будет краткой. Карла любила звук собственного голоса.　

- Роан... он совершил ошибки, - продолжила Харпер. - Он далеко не был идеален. Но он бы никогда не решился вступить в какую-нибудь структуру, чтобы свергнуть Предводителей США. Это даже не имеет смысла... он бы не смог извлечь из этого выгоду.　

- Ладно.　

Карла моргнула.　

- Ладно?　

- Нет ничего, что бы я могла сказать и успокоить тебя. Если ты желаешь верить, что он не был частью группировки, кто я такая, чтобы вмешиваться в это?　

Харпер не собиралась вступать в спор с Карлой, как бы сильно та этого не желала.