Все больше в моем мозгу зрело желание развернуться и убежать подальше отсюда, отсидеться где-то в лачуге и переждать все то время что Прат будет здесь, а потом появиться снова, когда ему наскучит жить с нами и он удалиться в поисках новых развлечений.

«Это страх» — шептал противный голосочек в моей голове, — «и боишься ты не последствий, а того что Прат по-прежнему может управлять тобой, как дрессированной собачонкой…». Я тяжело сглотнула. Голос был прав, я боялась Прата, и боялась, как Калеб может отреагировать, если узнает, что Прат во многом виноват, в связи с той ночью изнасилования. И боялась, что родители могут узнать. Я боялась всего того, что Прат снова возвращал в мою жизнь.

Неудержимости!

Я боялась самой себя.

Дверь открыл Калеб, и я тут же услышала смех и разговор, что шел в гостиной.

— Ну что я могу сказать, ты же знаешь брат, как я люблю эти чопорные английские городишки! — снова раздался легкий смех, который принадлежал красивому мужчине.

— Мы дома! — торжественно крикнула я, заходя в гостиную, при этом вцепившись в руку Калеба, как в спасительную соломинку. Будь он человеком, я бы сделала ему, наверное, больно, так как хватка моя сейчас был сильна от страха и перенапряжения.

— Я тоже, — мелодичный голос Прата последовал за его фигурой, вытянувшейся в полный рост при нашем появлении. — Как ты выросла моя малютка!

Он двинулся мне навстречу, и попытался обнять, но вышло это как-то неловко, так как я продолжала держать руку Калеба.

Прат удивленно покосился в мою сторону, а затем посмотрел на Калеба.

— Прат Туорб, а вы я так понимаю…

— Калеб Гровер — лаконично отозвался Калеб, не раскрывая Прату, кем он является для меня. Безусловно, это не его дело, и тут я была полностью согласна с Калебом.

Калеб осторожно высвободил руку и подал ее Прату. На несколько мгновений затаилась тишина, я выглянула из-за плеча Прата, чтобы посмотреть на родителей, и отметила, что и они с интересом наблюдают за тем, как себя поведет Прат с Калебом. Также я заметила, что в доме не было Грема и детей, а на улице отсутствовало солнце — значит Грем забрал детей на прогулку, подальше от Прата. Интересно, что же было до нашего приезда?

Я вновь обратила свой взгляд к дяде. Шелковистые темные волосы, совсем как у Терцо, но длиннее, рассыпались по плечам Прата, несколько прядей упали на белое лицо, и, когда он снова взглянул на меня, в его глазах читалось любопытство и насмешка. Потом его взгляд вновь метнулся к Калебу. Я поняла, что он оценивает его, и в глазах Прата мелькнул страх. Чем страшен был Калеб?

Обернувшись к любимому, я тут же оценила два застывших серых камня — его глаза, и то, как он смотрел на Прата. Воспоминания, догадалась я. Калеб что-то увидел в воспоминаниях Прата. Да уж я могла себе представить те оргии, море крови и всего остального, что Калеб мог увидеть там.

— Так, так, как вижу, ты весела, здорова, и явно похудела со времени нашей последней встречи.

Прат вернулся к дивану, мы проследовали за ним. Сесть нам пришлось с другой стороны от него, но Прат все равно повернулся в нашу сторону. Я взглядами поздоровалась с родителями, и понимала как им, наверное, хочется обнять меня и расспросить о поездке, но эти первые минуты, скажут обо всем, что задумал Прат. Его теперешнее поведение задаст темп всему тому, что будет происходить впоследствии.

— Возможно потому, что я уже родила, а тогда была только на первых месяцах беременности.

Прату хватило совести отвести глаза, когда я это сказала. Калеб возле меня заметно напрягся. Теперь пришла моя очередь успокаивающе сжимать его руку.

— Да, точно… — Он улыбнулся жестоко, но как-то неубедительно, слишком уж наигранно и незлобно. Прату не нравилось то, с какой фамильярностью (по его мнению) Калеб держит меня за руку. Но его это и не должно касаться.

Я жестко посмотрела на дядю, и тот тут же отвернулся к Терцо и Самюель.

— Так, где же мои внуки, жажду их увидеть!

Я отметила, как улыбка Самюель несколько затвердела. Она повела плечами, от чего серебристые локоны, тщательно уложенные с утра, рассыпались по плечам волной. Ее нежное лицо с голубыми глазами снова приобрело мягкость, а губы сложились в подобие действительно настоящей улыбки.

— Думаю довольно скоро! — отозвалась она. Терцо небрежно обнял жену за плечо, и наверное никто кроме меня не оценил этого сдерживающего жеста. Отец старался ее немного успокоить. Не знаю было ли ее раздражение связано с моим появлением в комнате, или же на нее так действовал Прат и его разговоры о детях, но Самюель явно казалась напряженной. Ну что ж, значит, не одна я ожидаю от появления Прата серьезных осложнений и проблем.

— А где они сейчас, только не говори, что ты наняла няньку!! — Прат добродушно рассмеялся, и лишь теперь я поняла, что он отметил, как сковано мы все себя ведем. — Или дело в том, что вы боитесь за мою несдержанность. Спасибо что переживаете, но я сыт, и вряд ли захочу поужинать своими внуками.

Я переглянулась с родителями, и напряжение медленно начало спадать.

— Ну, знаешь, ты сам виноват, — отозвался Терцо. Он привычным жестом зарылся в кучерявые волосы, словно пытаясь их поправить, но прическа и так выглядела идеальной. — Ты и твоя неудержимость постоянно приносят неприятности.

Мы все замолчали. Я постаралась сосредоточиться на комнате, и оценить то, что мама изменила за время нашего отсутствия. Но не получалось. Новые шторы, обивка для стульев, и вазочки не могли меня заставить оторваться от слежки за Пратом краем глаза.

— Так, где они? Отдали в садик? Вывезли из страны?

Кажется, Прат все еще не осознавал серьезности сложившейся ситуации.

— Они с моим отцом, — лениво сказал Калеб, следя за реакцией Прата.

Тот обернулся к нам, недоверчиво и надменно, при этом язвительно улыбаясь. К такому Прату я как-то не привыкла. Еще ни разу не видела Прата, настолько агрессивно настроенного к кому-либо, как теперь к Калебу.

— С какой интересно стати, вы, мистер Гровер, влезаете в разговор семьи? То, что Рейн с вами дружит, еще не дает вам никаких прав в этом доме.

Калеб буквально оцепенел, пытаясь обрести дар речи. Я в страхе ожидала, как он сейчас взорвется и Прат отлетит к стене. Но Калеб сделал два решительных вздоха, поднялся на ноги и пошел к двери. Я не успела его остановить, миг и Калеб исчез.

Медленно приходя в себя, я не сразу же оценила зловещую тишину.

Обернувшись, я увидела, какими злобными взглядами смотрят на Прата Терцо и Самюель.

— Ты не смеешь появляться здесь просто так, будто бы ничего не случилось, и тем более вести себя подобным образом с новыми членами семьи. Я не остановил Калеба лишь потому, что он сам решил дать нам время разобраться с тобой. У него есть врожденное чувство такта. — Терцо отделился от жены, и только ее крепкие руки не позволили ему вцепиться в брата. Медленно его глаза снова возвращались к привычному серому цвету.

— Так значит, он ушел, чтобы вы достойно наказали меня. Какая честь. Сколько в нем благородства, страшно подумать. Увольте меня от своих нравоучений. — Прат откинулся на диван, и кажется, чувствовал себя удовлетворенным, как кот, который украл сметану. Ему понравилось то, как он заставил Калеба уйти. Но на самом деле все было не так, и мы трое это знали, а вот Прат нет. Просто Калеб разрешил Прату остаться, а нам выяснить с ним все семейные взаимоотношения.

Я аж подпрыгнула на диване от его нахальства.

— Может, тогда начни вести себя подобающим образом? И больше никогда не смей так говорить с Калебом! Он мое будущее, и если хочешь тоже оставаться в нем, имей хоть какое-то уважение к другим! — теперь уже заговорила я крайне возмущенная поведением дяди.

Прат был явно удивлен и обижен, что я не просто за него не заступаюсь, так еще и говорю подобным образом. Он пристальней, чем раньше посмотрел на меня, но меня такие взгляды как раньше не смущали. Я стойко выдержала его исследование.