Таким образом, внушения, борясь с одним комплексом, могут породить другой.

Подытожим сказанное. Прослеживается тенденция все больше доверять возможностям человека, проходящего лечение, в определении процесса психотерапии. Все отчетливее обозначается принцип взаимодействия, а не воздействия. Двусторонний процесс имеет место при контакте двух людей, независимо от того, что один называется терапевтом, а другой – пациентом. Идет поиск решения проблемы при объединении усилий. Для достижения успеха психотерапевту нет необходимости разыгрывать из себя супермена, все знающего и способного все сделать за пациента.

Человек – самоорганизующаяся система, обладающая достаточными ресурсами. Все, в чем он может нуждаться, – это помощь в использовании ресурсов. Именно из этого вытекает принцип психокатализа в противовес принципам делания чего-либо за пациента, будь то толкование его состояния или выбор полезного для него направления активности.

Соматопсихотерапия (надеюсь показать это) реализует данный принцип в максимально возможной степени. Инструментом «делания» в ней являются вопросы. Но прежде чем говорить о них, обратим внимание еще на некоторые проблемы общего характера, касающиеся, в частности, самоподготовки психотерапевта.

Подводные камни

«Клиника движет психотерапевтом», – говорил выдающийся отечественный психотерапевт С. И. Консторум. «…Философия жизни человека… направляет жизнь терапевта и формирует дух его терапии», – в унисон ему утверждал К. Г. Юнг.

Что может помешать реализации этих поистине золотых принципов? Вероятно, есть причины возможных сбоев в их реализации, зависящие от пациента, но мы разберем то, что зависит от психотерапевта. «Врачу исцелися сам» (церк. – слав.) – давно известный принцип. Прежде чем приступать к исцелению ближних, последуй совету дельфийского оракула и «познай самого себя». (И измени. – А.Е.)

Заслуга внедрения принципа предварительного и параллельного анализа самого аналитика принадлежит Юнгу. Необходимость этого признавал и Фрейд.

Соматопсихотерапевт не меньше, чем психоаналитик или гештальт-терапевт, нуждается в проработке собственного состояния, в познании тенденций собственного реагирования, особенностей своего характера.

Тенденции характера

В соответствии с личностным складом: преимущественно шизоидным, циклоидным или эпилептоидным – может понадобиться отслеживание тенденций к умствованию, любованию собой, властвованию, командованию.

Наличие астенических черт в характере терапевта может приводить к развитию у пациента паразитических черт.

Невротические комплексы

Очевидно, что неизжитый травматический опыт, наличие у психотерапевта нерешенных жизненных вопросов могут осложнять процесс психотерапии. Это подробно рассмотрено в литературе, и я не буду дополнительно на этом останавливаться.

Культуральные стереотипы

Приняв тот факт, что психотерапия – это не область самоутверждения для любящего власть, не область самоуслаждения для любящего сласть, не область, где питают гордыню чрезмерные умники (и не область самоистязания для «доброго»), а также не сфера для решения невротических проблем психотерапевта, обратим внимание и на следующее.

Даже если предположить, что психотерапией занимается «идеально сбалансированная» личность, прошедшая долгий личный психоанализ или другую основательную терапию, т. е. личность чистая в смысле отсутствия каких-либо тенденций к решению собственных психологических проблем в контакте с пациентом, этот «идеальный» психотерапевт все равно рискует впасть в «активничание».

Врачу трудно доверять «необразованному» уму пациента. Он привык к позиции эксперта, специалиста. Он владеет терминологией для обозначения состояний. Он компетентен назначать и отменять лекарства, выписывать пациента на работу или оставлять дома, он несет ответственность за жизнь пациент едва ли не большую, чем сам пациент.

Психологу не намного проще настроиться на доверительный по отношению к клиенту лад, хотя исходно он более «консультативен» и может представлять, что как специалист обязан быть «умнее, сильнее, ловчее» своего подопечного.

Для меня самого, подпадающего под все перечисленные «ловушки» и потому заинтересованного в развитии «чистоты делания», важно было отследить и тенденции характерологического реагирования, и собственные невротические проблемы, и склонности, воспитанные в процессе предыдущей профессиональной жизни.

Ниже будут приведены примеры моего самоанализа (в манере «соматосамоанализа»), а сейчас упомяну о некотором опыте, который я приобрел благодаря участию в особой программе.

Удивительная школа

Для меня было удивительной школой наблюдение, а затем и участие в практике решения проблем, связанных со злоупотреблением алкоголем (а также комплексных) по методологии хорватского психиатра Владимира Удолина. Я познакомился с этим подходом (именуемым экологическим, семейным, системным) в Италии, куда был приглашен благодаря межконфессиональному сотрудничеству Русской Православной и Римской Католической церквей.

Так называемый оператор считает себя именно облегчителем процесса выстаивания трезвого образа жизни и видит свою задачу не в том, чтобы что-то сделать за семьи, а в том, чтобы создать условия, при которых сами семьи, имеющие проблемы, связанные с употреблением алкоголя, могли бы сделать то, что их спасет.

Если обычно используется «активный» подход: алкоголика «кодируют», «торпедируют», хорошо, если не отправляют на «принудлечение» в заведение тюремного типа, – то здесь его иногда вовсе оставляют в покое и путь изменений начинает кто-то из членов семьи (экологический подход).

Существенным моментом считается «возвращение ответственности» (recuperare la responsabilita) членам клуба (а речь идет именно о сообществе семей) за переживаемый ими процесс. Практически это достигается следующим путем: встречи, «летопись», поддержку отсутствующих (патронаж), приготовление чая и прочее ведут сами члены клуба по очереди. Оператор лишь заботится о сохранности атмосферы , в которой все это делается. Он содействует объединению опыта и ресурсов участников клуба и следит за тем, чтобы силы не растрачивались на разговоры о политике, футболе и т. п., и тем самым хранит простые правила жизни этого сообщества само– и взаимопомощи: говорить только о настоящем, опираться на собственный опыт и некоторые другие.

В противовес распространенным методикам «исцеления за один день» (вроде упомянутых «кодирования», «торпедирования»), этот подход дает гораздо более медленные результаты, однако несравнимо более надежные. Результат, выстоявшийся в клубных встречах, устремлен в будущее, в жизнь потомков членов клуба. И этот результат не ограничивается сроком в 12 месяцев или 5 лет.

В связи с участием в этой программе у меня возникла «растительная», агрономическая метафора. О чем будет заботиться огородник, сажая свеклу на своем участке? О почве – да, о свете – конечно, но он не станет пытаться вырасти за свеклу. Точно так же и врачу очень важно понимать ограничения своей компетенции и не переусердствовать. В конце концов, пациента спасает собственная активность, а не только активность врача.

И вот к каким выводам я, в конце концов, прихожу.

Отдохни!

Врач может видеть проблемы в предметной форме, подобно экстрасенсу, или догадываться об их месторасположении по «слабым сигналам» (позам и прочему), обнаруживать их тестированием и еще десятками способов, не уступая в своих умениях прославленным детективам. Но специалист, исповедующий психокатализ, воздержится от открытого употребления своих «гениальных способностей» и натренированного «клинического аппарата», оставит на период работы с пациентом свои знания и интуиции за скобками, доверяя способностям своего подопечного. Отвечающий на вопросы, которому оказано доверие (а именно вопросы будут иметь решающее значение в процессе соматопсихотерапии), поразительным образом проявляет способность не только к зрению, но даже и к прозрению.