- Прошло десять минут после предыдущего вопроса.

- То есть еще не прошло шести часов, как мы спустились в подвал?

- Нет. Но осталось минут двадцать пять. Точно сказать не могу, так как не засекала.

- Я понял. Скажи мне, пожалуйста, когда пройдут эти двадцать пять минут.

- Ладно. Буду следить, - пообещала я. – А зачем?

- Потерпи, попозже скажу!

Эти двадцать с небольшим минут отчего-то тянулись дольше, чем до них целых пять часов. Я периодически доставала из кармана мобильник и смотрела на часы, но время упорно никуда не спешило. После третьего раза я не стала его убирать, а оставила в руках. После каждого своего просмотра я докладывала Виктору, сколько осталось времени.

- Все! По моим подсчетам прошло шесть часов! – наконец заявила я.

- Отлично, - прошептал Корецки, поднимаясь с пола. – Вставай! Пойдем!

- Куда?! – не поняла я.

- Попытаемся найти обратный путь.

- Но мы уже пробовали! И ты тогда сказал, что больше рисковать нельзя! А что сейчас изменилось?

- Многое! – он включил фонарь и, взяв меня за руку, двинулся в темноту, освещенную его лучом.

Виктор шел, широко шагая, очень уверенно, будто знал, куда он идет. Я почти бежала за ним. Прошлые наши попытки найти выход были очень осторожными, теперь же мы словно бежали стометровку на время.

- Виктор, почему мы так бежим?! Куда ты торопишься?! – причитала я, еле поспевая за ним.

- Нам нужно спешить, а то опять застрянем здесь на шесть часов!

Я обратила внимание, что он опять выбирает правые коридоры и считает их количество. Сколько раз мы свернули направо, я не знаю, потому что поздно заметила его тактику. Но вдруг мы оказались в комнате «задверья», в той, из которой пошли по коридорам лабиринта.

- Как! Как мы здесь оказались?! – вырвалось у меня.

- Прошлый раз мы немного ошиблись, - спокойно ответил Корецки.

- И мы сидели битых шесть часов вместо того, чтобы исправить ошибку?!

- Увы, да.

- Но почему ты сразу не пошел нужным коридором, если знал верный путь?!

- Мы все равно бы не попали сюда.

- Виктор! Виктор! Я ничего не понимаю! Но, мне кажется, начинаю догадываться, что это как-то связано с шестью часами? Причем здесь время?!

- Давай я все тебе объясню позже! Ты права в своих догадках, но нам нужно торопиться! – он подбежал к двери, направив луч фонаря на то место, где должны была находиться кнопка открывания. Найдя ее, Корецки нажал на нее и толкнул дверь. Та нехотя заскрипев, стала открываться. – Слава Богу! Успели!

Я, зараженная его поспешностью, бросилась к нему. Виктор пропустил меня первой и вышел за мной. Мы оказались все в той же комнате «преддверья», но теперь она уже показалась мне родной и безопасной. Здесь мы выдохнули с облегчением. Потом, не отдышавшись и не отдохнув после спринтерской дистанции, мы стали подниматься наверх. Пятнадцать метров дались мне довольно легко. Виктор шел сзади и легонько подталкивал меня. Я шла и освещала ступени, в то время как другой фонарь перестал подавать признаки жизни уже в «задверье».

Запыхавшиеся, усталые, грязные и голодные мы выбрались из подвала. В доме стояли сумерки. Хотя по моим подсчетам еще должно было светить солнце. Полиэтиленовый занавес опустился за Виктором так, словно окончился первый акт какой-то странной, необычной пьесы.

В доме ничего не изменилось. Все также стояли ящики с аппаратурой и инструментами, тянулись электрические кабеля вверх на второй этаж. Неподалеку в углу стояла коробка с банками, на которых виднелись следы от красок. Корецки взял меня крепко под руку и вывел из дома на свежий воздух.

Солнце уже скрылось за горизонтом, и вечерние сумерки быстро превращались в ночную тьму. Воздух был теплым и сухим. Я на минутку остановилась и вдохнула его полной грудью. Подумать только! Как мы привыкаем к хорошему и не обращаем в обыденной жизни на него никакого внимания. Но стоит только лишить нас чего-то, даже на короткое время, как мы начинаем ценить все, воздух, воду, солнце! Все, что бывает у нас всегда и постоянно.

Мы вышли к красному «феррари». Он одиноко стоял на площадке перед домом. Внезапно я почувствовала, что в моей правой руке зажат фонарь. Я забыла оставить его в доме и от радости случившегося освобождения продолжала держать в руке. Я включила его, свет выхватил из сумерек автомобиль и отчего-то очень ярко большой слой пыли на красной полировке.

- Тут, что, была пыльная буря? У тебя же машина была совсем чистой?! – удивилась я.

- Наверное, был сильный ветер, - пробурчал Виктор, усаживая меня в машину и закрывая за мной дверцу.

- А почему так темно? Нас не было всего шесть часов! Сейчас на часах пятнадцать минут шестого! Но темень, словно десять вечера! – удивлялась я.

- Твои часы, видимо отстают, - устало и даже нехотя опять буркнул Корецки. Потом он тяжело плюхнулся на водительское кресло. Хлопнула дверь, завелся двигатель, заиграла музыка какой-то FM-радиостанции. «Феррари» громко взревел, плавно развернулся на площадке и резко рванул в Рим.

ГЛАВА 14.

Ни дня без приключений.

Я не поехала к Корецки, хотя он мне и предлагал. Почему-то мне хотелось побыть одной, в одиночестве. После подвального приключения у меня еще подрагивали коленки, периодически пересыхало во рту, когда я нет-нет, а представляла, чем все могло бы закончиться. Закрывая глаза, я видела темноту подвала, и меня охватывал ужас смерти в подземелье, без пищи и воды, в полном забвении. Поэтому даже подумать о сексе с Виктором было нереально. Я просто не смогла бы в таком состоянии спать с мужчиной, пусть даже красивым и немного уже родным. Мы не приходились друг другу супругами, мы не стали еще близкими друзьями, поэтому я не имела права спать на его плече.

Виктор довез меня до дома и поднялся со мной до квартиры. Подождав несколько минут пока я войду и осмотрюсь, на случай не прошеных гостей, он поцеловал меня в губы и ушел. Я посмотрела на часы, висящие в кухне. Они исправно тикали и всегда довольно точно показывали время. Было половина первого. Как все странно! Мой мобильный утверждал, что было половина девятого. Я вопреки своему желанию раз за разом мысленно вспоминала произошедшее. Неужели все это было явью? Неужели это был не сон, кошмарный, но реалистичный, как это иногда бывает?

Я разделась и пошла в душ. Там долго смывала пыль и усталость тяжелого дня. Капли теплой воды стекали по лицу, попадали в рот и я, отплевываясь, представляла себя под водопадом Виктория. Вот вода, ее сколько угодно и я не умру ни от жажды, ни от обезвоживания. Я дома! В безопасности и привычном мире людей. Нет никаких лабиринтов и загадок, опасных для моей жизни. Есть только струи теплой воды, их шум и смертельная усталость, от которой глаза закрывались, а руки с трудом держали легкую пластмассовую лейку. Наконец, силы окончательно стали меня покидать. Я выключила воду, не вытираясь, набросила на себя халат и вышла из ванной. Шатаясь от усталости, я добрела до кровати и рухнула на нее в том, в чем была. Глаза мгновенно сомкнулись и я моментально уснула.

Я проспала крепким, беспробудным сном целых пятнадцать часов. Солнце вовсю заливало радостным светом комнату. Окна моей спальни выходят на запад, поэтому после обеда мне всегда приходится закрывать ставни, чтобы хоть как-то уберечься от жары. В тот раз я уснула и заранее не закрыла их. Я опустила руку с кровати и нащупала пульт. Теперь мне пришлось включить кондиционер и наслаждаться его шумом. Благодаря крепкому и долгому сну я почувствовала себя вполне отдохнувшей и восстановившей силы. Несколько раз, с наслаждением потянувшись, я заставила себя встать.

После неторопливых водных процедур, мне ужасно захотелось есть. Обтираясь насухо махровым полотенцем, я с достоинством проследовала на кухню к холодильнику, который оказался, как обычно пустым. Я включила плиту, и пока она нагревалась, насыпала в турку кофе, налила холодной воды из крана. Потом поставила вариться кофе. Все действия я выполняла автоматически, не задумываясь над тем, как и когда их выполнять, они были отработаны годами моей жизни.