Преодолев, наконец, плотный поток, неизбежно возникающий в любом мегаполисе в часы пик, «феррари» плавно въехал на стоянку морского порта Неаполя.

- Мы приехали в порт? – спросила я, хотя видела это воочию.

- Как видишь.

- Значит, мы собрались куда-то плыть?

- Логично, - улыбнулся Виктор. – Делай следующие выводы.

- Хорошо! – я включилась в игру, предложенную им. Осмотрев внимательно причалы, я заметила на одном из них средних размеров двухмачтовую яхту. Она выглядела сказочно красивой. Правильные, стремительные обводы бортов, высокие мачты, запутанные бегущим такелажем, вся белая на лазурном фоне. Казалось, что ее просто нарисовали на огромном холсте. Вглядевшись, я заметила, что на ее борту идет подготовка к отплытию. Немногочисленный экипаж суетился, что-то грузилось на борт, а что-то наоборот выгружалось. Я даже заметила капитана, он стоял на мостике, как полагается в белой фуражке. Махнув головой в сторону яхты, я повернулась к Корецки – Это она?

- Прекрасная наблюдательность! И, пожалуй, прекрасное владение приемами причинно-следственной связи, - похвалил меня Виктор.

- Так что, идем туда?

- Подожди! – Виктор достал мобильный и позвонил. Через пару секунд ему ответили. – Пауль, мы на стоянке. Пришли, пожалуйста, кого-нибудь за нашими вещами. Спасибо.

Через пять минут мы торопливо шагали за матросом, который навесил на себя наши сумки, и шел, словно привыкший к таким тяжестям навьюченный ослик.

На борту нас приветствовал капитан. Это был мужчина лет пятидесяти с небольшим. Густая с проседью борода скрывала его добрую улыбку, но глаза молодые и игривые все равно выдавали его, по всей видимости, добрый нрав.

- Добрый вечер, синьора…

- Роберта, - подсказала я капитану свое имя.

- Синьора Роберта! Добрый вечер синьор Корецки! – поприветствовал нас капитан яхты. – Синьора Роберта, меня зовут Пауль. Пауль Кригер. Я капитан этого превосходного судна с названием Laufende. Это немецкое название. Оно означает «бегущая». Знаете, есть такой русский писатель по фамилии Грин. В одном из его романов есть корабль с названием «бегущая по волнам».

- Синьор Кригер, откуда такие знания русской литературы? – удивилась я.

- О! Синьора! Я ведь из восточных немцев. А мы долгое время находились под «гнетом» этих русских, - странно, но я не услышала в его словах ни малейшей злобы за это на русских.

- Так я поняла, что вы не в обиде на них?

- Конечно, нет! – рассмеялся Пауль. – Возможно, даже благодарен.

- А как же «берлинская стена»?

- Знаете, синьора, время все расставит на свои места… - уклонился он от ответа. – Пойдемте, я покажу вашу каюту. Яхта наша, как видите не большая, поэтому и кают не много. Но ваша наиболее удобная и большая. В ней есть все, что необходимо путешественнику в дороге.

Мы спустились вслед за капитаном в трюм и оказались в довольно узком коридоре. Справа находилось две двери, а слева три. Наша каюта оказалась второй справа. Она представляла собой как ни странно просторную комнату. Три круглых иллюминатора освещали ее очень даже сносно. Под ними приютился небольшой рабочий столик с выдвижными ящиками. Справа стояла широкая кровать, возле которой имелась узенькая дверь, ведущая в душевую и туалет. Пол покрывал большой и дорогой ковер. На противоположенной от кровати стене висел плоский телевизор.

Наши сумки аккуратно лежали возле входной двери. Воздух в каюте был свежим и полным аромата моря.

- Как вам ваш номер? – все также улыбаясь одними глазами, спросил меня капитан.

- Превосходно!

- Тогда располагайтесь и потом поднимайтесь на палубу. Я проведу экскурсию по Laufende, - он о чем-то тихонько переговорил с Виктором и ушел, оставив нас одних.

- Какой приятный человек, - сказала я, приступив к развешиванию своих вещей в шкаф. – Немного узнав тебя, предполагаю, что Пауль появился не с улицы.

- Ты права. Он друг моих хороших приятелей. Бывший офицер армии ГДР.

- Понятно откуда у него ностальгия по прошлым порядкам…

- А здесь ты не права. Сейчас многие восточные немцы с благодарностью вспоминают те годы. Многие из них не находят себя в современном мире, мире стяжательства и «золотого тельца».

- Ой! Кто б говорил! – я не хотела его разозлить, но у меня эти слова вырвались самопроизвольно.

- Что ты хотела этим сказать? – нахмурился Виктор, прекратив разбирать свои вещи.

- Прости… я ничего плохого не имела в виду. Понимаешь, мы простые и небогатые люди всегда стараемся подколоть богачей. Но поверь, это не со злости, - я подошла к нему и поцеловала его в губы.

Виктор крепко меня обнял, приподнял и аккуратно отнес на кровать. Здесь наши ласки приобрели бурный характер, квинтэссенцией которых был страстный секс.

Лежа разгоряченными на кровати и наслаждаясь дуновениями едва заметного морского ветерка, проникающего в открытые иллюминаторы и развивающего тюлевые занавесочки, я почувствовала, как внутри яхтенного брюха завелся мощный дизельный мотор. Появилась легкая дрожь. Потом послышался какой-то скрежет и скрип.

- Отчаливаем… - почему-то прошептал Виктор.

- Мы спешим?

- Нет, но сейчас нам лучше двигаться…

Я приподнялась на локтях и внимательно посмотрела на лежащего рядом со мной голого мужчину. Его руки были раскинуты в разные стороны, глаза прикрыты. Он был спокоен, и, казалось, ничто его не трогает и не волнует.

Приняв по очереди душ, так как места для двоих не хватило, мы оделись в соответствующие одежды, которые, между прочим, нашли в шкафу. Виктор надел широкие парусиновые штаны, тельняшку из тонкого хлопка и на ноги натянул специальную обувь яхтсменов. Для меня предназначалась длинная, парусиновая юбка до пола, такая же тонкая хлопковая тельняшка с воротником и, что опять меня удивило, такие же спортивные тапочки точно моего размера.

- Твоя забота? – спросила я, зашнуровав тапочки.

- Нет, я только сказал размеры. Это все Пауль. Он любит строгие порядки на своем судне. Одним словом – немец!

Гостеприимный хозяин судна встретил нас на палубе за штурвалом. Он сам крутил рулевое колесо, ловко маневрируя между сновавшими рядом с яхтой рыбачьими баркасами. Заметив нас, Пауль поднял одну руку, приветствуя своих пассажиров.

- Пять минут, господа! Сейчас выйдем из акватории, и я буду к вашим услугам!

- Не беспокойтесь, капитан! Мы с удовольствием посмотрим на эти чудесные виды! – крикнула я, завороженная отдаляющимся берегом. Увидев на палубе два шезлонга, мы удобно в них устроились.

Боже! Как все-таки красив Неаполь! В лучах заходящего солнца темнел старик Везувий. Окрашенные в оранжевый цвет облачка нависли над его двумя головами, создавая впечатление, будто они только что вырвались из его жерла. Яркие электрические огни стали загораться то там, то тут, превращая ранее незаметные улицы в шумные светящиеся артерии крупного мегаполиса. Город переходил в ночное состояние, не сонное, а именно ночное, когда жизнь бурлит в десять раз сильнее, чем днем. Машины, освящая дорогу перед собой, сновали по городу, и мне даже показалось, что я слышала их веселые гудки.

- Как же красив этот город! – воскликнул Виктор, восхищенный открывшимся перед ним видом.

Отойдя от порта на приличное расстояние, капитан передал штурвал своему помощнику и подошел к нам.

- Я к вашим услугам, господа!

- Пауль! Как красиво! – обратился Виктор за поддержкой к капитану.

- Да! – согласился капитан. – Сколько лет уже хожу под парусами, сколько раз выходил и входил в Неаполь, а все не могу привыкнуть к такой красоте!

Яхта оказалась двадцать пяти метров в длину и восьми метров в ширину, в самой широкой ее части. Она была построена на немецких верфях десять лет назад, что считалось совсем недавно. Помимо нашей каюты на ней имелась каюта капитана, кают-компания, где накрывались завтраки, обеды и ужины. Корме того, в ней всегда можно было выпить кофе и чай, запивая ими всегда имевшиеся сладости. Для матросов тоже было две каюты. Экипаж яхты состоял из восьми членов и самого капитана. Яхта имела две спасательные шлюпки, не считая множества спасательных кругов с названием яхты и ящика со спасательными жилетами. При полном парусном вооружении судно развивало скорость порядка двадцати узлов. Конечно, имелся и дизельный мотор, которым пользовались при заходе в порт и выходе из него, а также в случае полного штиля.