— Правильно, тогда батарею большей емкости поставить можно. И, — продавец заговорщически подмигнул мне, — искин небольшой поставить с сопроцессором наведения и систему жизнеобеспечения усиленную. Для повседневного ношения могу предложить списанную флотскую форму и обувь, перешитую по сегодняшней моде. Почему ее, удивитесь вы?

Я действительно удивился, но продавец задавал риторический вопрос.

— Потому что в нее встроены противоразгерметизационные полости, в которых находится специализированная мембрана, которая при необходимости все незащищенные участки тела прикроет, чем даст время до скафандра добраться. Про фасон не волнуйтесь, если что, прямо на месте подправим.

— Ну и, наконец займемся багажом. — При этом он извлек из выдвижного ящика тонкий сверток, на глазах развернув его в немного приплюснутый, но весьма объемный баул на ремнях с креплениями. Мне он чем-то наполнил парашют в сложенном состоянии, какими я их по телеку видел.

Вот в эту самую сумку и поместилось: две аптечки универсальные, два ремкомплекта автоматических, два ремкомплекта стандартных, пять пачек патронов универсальных по сто штук в каждой, причем разных, как разрывных и бронебойных, так и просто болванок. Я еще поинтересовался насчет ядерных патронов. А что, в Союзе же сделали ядерный боеприпас с калифорниевой начинкой (название элемента, а не кусок земли) под патрон калибра 7,62, правда хранить их приходилось в медном холодильнике при температуре минус пятнадцать градусов и по тридцать штук всего. И весил этот ящик сто десять килограммов, так что приходилось его на «уазике» возить. Зато при попадании такая пуля выдавала взрыв мощностью от ста до семиста килограммов, в тротиловом эквиваленте и радиацией все вокруг засыпало напрочь, что и своих на испытаниях так часто задевала, что на вооружение их принять побоялись, и это в Советском-то Союзе. Вот она сила русской мысли! Но если мы смогли, при этом дальше Луны не летавши, то почему здесь бы такому не быть?

А здесь как раз и было, причем в разных вариациях, но строго для вояк. Так, если только на черном рынке прикупить, списанные по случаю… но где это и как, продавец, разумеется, не знал. Ну-ну, то-то почти все в магазине «списанное» с армейских складов…

И всякой остальной полезной мелочи немерено, от запасных батарей до нижнего белья и тапочек к нему.

Наконец закончив упаковывать, он, довольный собой, выжидающе уставился на меня. Вероятно, это должно было подготовить меня перед оглашением цены за все это добро. Не рассчитал немного мужик. Для меня и показанного было через край. Какой вопрос, конечно же возьму. — ВСЁ!!!

Мне еще в детстве в голову вдалбливали, и, что характерно, вдолбили, на своей безопасности экономят только идиоты. Может, еще и китайцы, но китайцам скорее всего этого просто не разрешают, их и так слишком много. Хотя, я думаю, идиоты и среди них тоже встречаются.

— Обойдется вам это все всего в двенадцать тысяч тр… — И видя сползшую с моего вытягивающегося лица довольную улыбку, поправился: — Двенадцать тысяч кредитов ровно.

Я сейчас, впервые за много лет, почувствовал себя ребенком в магазине игрушек. Вроде как дали пощупать, показали все, а потом раз и забрали.

— Бонусы есть? — уже почти без надежды спросил я, мысленно со всем этим наверняка крайне полезным добром прощаясь. Одно радовало, сила воли вроде как у меня есть.

— Разумеется, — ушлый продавец почувствовал, что я вот-вот уйду, постарался исправить ситуацию. — Но может, вместо бонуса сделаем скидку, процентов так в пятнадцать! Что скажете?

Что тут скажешь. Нет у меня все-таки силы воли. Как тут с такими условиями ее вырабатывать?

— По рукам. — Выпалил я, уже мысленно напяливая на себя скафандр и, перечисляя деньги на расчетный счет.

— Все ваши покупки, кроме одежды, мы доставим на любую орбитальную платформу в течение получаса, в камеру хранения.

— Э-э… Куда доставите? — не понял я.

— Не волнуйтесь, хранение на ближайшую неделю магазин оплатит самостоятельно.

— Нет, я не об этом. Почему на орбитальную платформу?

Он посмотрел на меня очень внимательно. Потом еще раз, очевидно, ждал чего-то.

— Ну?

— На планете, с боевым вооружением могут находиться только полноценные граждане, — он опять странно на меня посмотрел.

Ага, все понятно, ну что я могу сказать, — разумно.

— Ну хорошо, на третью платформу тогда, будьте добры. — И, забрав пакет с перешитым и перекрашенным флотским мундиром, направился к такси. Теперь надо заскочить к Арану и в бар.

С доком прощаться не стал в целях конспирации, так поболтал ни о чем, реквизиты его себе в память скачал, мало ли в будущем пригодится. На пьянку Аран не пошел, сказал, что сильно занят каким-то сложным экспериментом, зато от души посмеялся над моим скомканным рассказом о недавней космической баталии. При этом одобрительно хлопнул по плечу со словами, мол, так этим снобам и надо.

Затем вернулся в свою, уже такую привычную комнату, снова принял душ и надел подогнанный под мой размер и перешитый по новому фасону флотской комбинезон. Захлопнул магнитные застежки ботинок, осмотрелся в голопроекторе, вот чего им зеркало просто не поставить. Вроде ничего, на мой взгляд, выгляжу теперь адекватно местным реалиям. Мне в магазине, разумеется, показали, как я в обновках выглядеть буду, но в реальности оказалось даже лучше.

В бар зашел в перешитой форме флотского лейтенанта старого образца, так мне полковник на ухо шепнул, впрочем, тут все наподобие одеваются, практично, и это не считая флотских, которые своей формой уже в глазах примелькались, госпиталь-то воякский.

Сидим мы, значит, с Тигом за столиком, пивко местное потягиваем, тут подходят все трое, лица хмурые, мундиры начищены, как на парад. Я хотел было встать, поприветствовать, но Нолон опередил меня, удержав, положил мне на плечо левую руку, правая что-то никак не прирастала, не все так просто, мне кажется, у него там с ранением, поднялся.

— Господа офицеры, — Нолон строго оглядел их хмурые лица, — позвольте представить вам лейтенанта отдела специальных операций Службы Безопасности Империи, Фила Никола.

Я сначала про лейтенанта пропустил, меня такая вольная импровизация с моим именем однозначно достала. Какого хрена, спрашивается, надо так издеваться? Чем им всем Николай Филимонов не нравится? И это образованные люди, офицеры, один медицинской службы, другой контрразведчик, может, и не белая кость, но элита точно!

А потом по переменившимся лицам пилотов с запозданием понял, что мне еще и звание виртуальное присвоили и в отдел СБ, блин, записали.

— Наша служба была вынуждена использовать вас для тренировки по отработке действий в глубоких рейдах на территории вероятного противника. — Унылые мины на лицах пилотов расправлялись на глазах. Еще бы, одно дело получить люлей от какого-то шпака, пусть не по правилам, пусть на тренировке, и совсем иное дело получить тех же люлей, при таких же условиях, но уже от офицера секретного спецподразделения.

— Из соображений секретности прошу вас об этом не распространяться далее ни с кем. Просьба официальная и записана под протокол. — При этом он повторил свой фокус с выкатыванием шарика прибора постановки помех.

Затем сделал широкий жест в сторону стола.

— Без чинов, господа. Присаживайтесь, пожалуйста…

Офицеры расслабились, уселись, от пива отказались, зато к планетарке и закуске под нее, какой-то непонятной моллюско-рыбе, приготовленной на пару и залитой маринадом из местных фруктов, отнеслись весьма благосклонно. Когда я заказывал, мне ее рекомендовали как непревзойденную закуску под пиво. Тиг тоже решил поднять градус, вот ведь алкоголик, рука к телу еще толком не приросла, а туда же, спирт хлебать. Короче, началась банальная пьянка. Один я с упорством, достойным лучшего применения, продолжал прихлебывать пиво из полуторалитровой кружки. Банкет ведь я сам из своего собственного кармана оплачивал, нечего добру пропадать. Тем более напиваться в ноль, как это в местных традициях, мне совсем не улыбалось. Скоро уже отчаливать отсюда пора будет, иначе на рейс не успею. Наивно полагать, что безопасники меня не просекут. Просекут, конечно же, на раз-два. Но хоть какая-то свобода маневра у меня, возможно, появится. Тем более таким образом я им покажу свое отношение к чрезмерной опеке. Будем надеяться, они не сильно разозлятся.