- Кто такой Джереми? - Дженни нарушила молчание.

- Я думаю, Джереми парень Бретт. - Келли пыталась поймать взгляд Бретт снова, но не смогла. Она вздохнула.

- Он великолепный и спортивный и сладкий и закатывает лучшие вечеринки в Св. Люциусе.

- Джиперс, - Дженни невольно воскликнула снова, пытаясь скрыть свое удивление. Бретт участвовала в сегодняшнем утреннем заседании с г-ном Далтоном в его кабинете, Дженни только предположила, что она была свободна.

- Почему ты не привела его в комнату? - Спросила Келли. - Или вы, ребята, просто делали это под дождем в середине поля?

Дженни смотрела на Келли, говорящую с Бретт. Она делала те вещи, которые некоторые люди делают, когда они действуют хорошо и щебечут и заинтересованы, а потом они думают, что на самом деле означают мысли, и вы никогда не можете позвонить им, потому что они только обвинят вас в том, что вы параноик.

Бретт закатила глаза.

- Нет, мы не занимались этим в любом месте. Зачем кому-то хотеть заняться этим в поле? Гросс. Ты и Изи делаете это в поле? Ты и Брэндон делали это в поле? - Бретт штурмовала ее вопросами и повесила пальто.

- Ух ты. У кого-то пмс, - Келли издевалась, рассматривая свои ногти.

Дженни все еще думала о том, как Бретт флиртовала с г-ном Далтоном, когда она услышала имя Брэндона.

- Она сказала, Брэндон? - Спросила Дженни Келли. - Как, Брэндон Бьюкенен?

- Да. Я встречалась с ним в течение почти года. Он не рассказал тебе этого?

- Нет.

- Ха. Я думала, он всем рассказал. Один раз прошлой зимой, целая толпа нас пошла в городской парк кататься на сноуборде, и Брэндон встретился с группой швейцарских туристов и рассказал им каждую деталь наших мучительных отношений, хотя мы уже расставили все точки. А потом он умолял меня всю ночь пойти в сауну с ним.

Дженни сморщила нос. Это звучало не как Брэндон вообще. Келли покачала головой.

- Я знаю. Алло? Сауны настолько ужасны. Никто не идет в них, за исключением старых геев.

- Сауны прекрасны, Келли, - Бретт противоречила. - Изи ходил в сауну в той поездке.

Келли покраснела и надула нижнюю губу.

- Во всяком случае, - прошептала она Дженни. - Где мы остановились? Ох. Изи. Так, что ты думаешь?

- Ну, я думаю. . . - Дженни начала. Она вроде хотела спросить, Буду ли я флиртовать с Изи?

Но, возможно, это был вопрос Прежней Дженни. И он касался Новый Дженни. . . .

- О чем ты говоришь? - Бретт потребовала, выходя из ее шкафа.

- Ничего! - Дженни и Келли ответили в унисон.

- Потрясающе, - Келли продолжала, повернувшись к Дженни. - Это будет весело. Изи милый. И это все будет закончено в ближайшее время.

Дженни закусила губу. Не слишком скоро, надеялась она.

21

СОВЫ УЭЙВЕРЛИ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ВЕРНЫ СВОИМ КОРНЯМ.

Через несколько минут, после того, как закончился дождь, и в конце лета небо стало исчезать оранжевым светом, студенты ходили группами от своего общежития в столовую, и Бретт зашагала по каменной дорожке к переднему офису в Уэйверли. Шелестящий ветер внезапно поднял края ее сизого шелкового шарфа Гермес, который заставил Бретт думать о зиме. Большинство детей ненавидели зиму в Уэйверли, потому что ты застрял в закрытом помещении, и было нечего делать, кроме как смотреть старые фильмы в библиотеке и ходить на уроки. Но Бретт очень нравилась зима. Коменданты общежития разжигали камины в общих помещениях, и учителя отменяли занятия в первый день снега. К четырем уже было темно, и она, и Келли пили мятный шнапс - и горячее какао в то время, как они сплетничали об их последних неудачных отношениях. Бретт была уверена, что она не собирается пить какао с Келли этой зимой, они едва разговаривали, но, может быть, у нее будет кто-то еще, чтобы пить с ним какао. Голыми. Она обошла пару жирных коричневых запасов Cheeto, сотовый телефон Бретт зазвонил, входящее сообщение. «К сожалению, мы были разъединнены раньше, чем было сказано, Люблю тебя, Сисси!» Бретт быстро позвонила Бри и попала на ее голосовую почту.

- Я собираюсь пойти пообедать с Далтоном, - восхищенно прошептала она в телефон. - Поревнуй. Будь очень ревнива.

Тогда она нажала кнопку Завершить. Бретт вошла в передний офис. Вестибюль был пуст, и экономист Нью-Йорк Таймс и Нэшинл Географик аккуратно расположился на огромном тиковом журнальном столике. Симфония Вивальди играла на стерео. Старые вишневые полы скрипели под ее трех-дюймовыми черными Jimmy Choo сапогами, когда Бретт подошла к дежурному администратору на ресепшн, миссис Таллингтон.

- Мне нужен пропуск на ночь, - сказала Бретт случайно. И, потому что вам всегда необходимо соответствовать причине: - Я сопровождаю моего дядю на закрытый аукцион древних артефактов России и яиц Фаберже в Гудзоне.

Бретт знала, что ложь звучала более убедительно, когда ты бросался в целую кучу смешных деталей. Миссис Таллингтон взглянула на Бретт поверх ее черепаховой оправы очков. Морщины вокруг ее сморщенного рта исчезли. Бретт была одета в черный полосатый топ, юбку Armani с разрезом с боку. Ее Винсент Лонго накрашенные губы были ярко-красными, ее бледные руки были голые, и V-образный вырез в верхней части черного шелка был настолько низким, что вы могли почти увидеть черные кружева ее Eres бюстгальтера. Наконец миссис Т. выписала пропуск.

- Наслаждайтесь яйцами, - сказала она чопорно. - И твой дядя. Приятно, что вы, девочки, находитесь рядом с семьей.

Дело было в том, что если миссис Т потрудилась бы выглянуть в окно здания, она бы увидела Бретт, садящуюся в зеленый Хантер Ягуар 57-го, который определенно не принадлежал дяде Бретт, мужчине лет сорока-безработному -актеру-с-личным-тренером, который работал с дряблыми мамами в тренажерном зале Электрическое Тело в Парамусе. Эрик был одет в темно-синие джинсы True Religion и заправленную в них белую рубашку. Бретт закрыла колени юбкой, чувствуя себя немного расфуфыренной.

- Ты хорошо выглядишь. - Эрик усмехнулся, сжимая сексуально коробку передач.

- Ох. Спасибо.

Песни Sigur Ros звучали на проигрывателе дисков Bose. Окна были опущены, и чувствовался прохладный в конце лета ветер, когда они неслись вниз по холму, оставляя позади спортивное поле академии Уэйверли, Бретт почувствовала внезапные, дезориентирующие острые ощущения. Может быть, они выходили из школы навсегда - и никогда не вернутся . Она думала, что почти все остальные сидят за ужином прямо сейчас в столовой. По четвергам это была паста с водянистым томатным соусом и противно жареная курица. Она украдкой взглянула на профиль Эрика - его чуть вздернутый нос и прекрасную, только-достаточно-щетинистую челюсть, а затем уставилась на платиновую гравировку gate-link на браслете, который он носил на правом запястье. Казалось, что какая-то девушка , возможно, дала его ему.

- Это моего пра-пра деда, - пояснил он, заметив ее взгляд. Он покачал браслет на его запястье. - Нравится?

- Да, - ответила она, затаив дыхание. Браслет был практически американским сокровищем. - Он прекрасен.

Они выехали за территорию Уэйверли в город, была одна главная улица со странными небольшими коваными уличными фонарями, художественный магазин, цветочный магазин, парикмахерская с ажурной вывеской, и несколько кирпичных домов в Федеральном стиле .

Бретт полагала, что они собирались в Le Petit Coq. Это было место, куда твоя семья всегда тащила в родительские выходные, поскольку он был надменным и французским, и единственное место на многих милях, в которых подавали фуа-гра. Но запах выпивки веял прямо без замедления. Он проносился мимо торгового центра за пределами города, мимо Макдональдса и многозального кинотеатра тоже.