Она могла бы счесть его сумасшедшим, скажи ей Бен, что готов принадлежать ей, пока Госпожа этого бы хотела. Что он готов пройти сквозь огонь ради одного ее прикосновения, ради ее улыбки. И, несомненно, она была бы права. Это являлось безумием, но было в ней что-то такое, отчего мурашки бежали у него по шее. Госпожа была для него незнакомкой, и все же он никогда в своей жизни не чувствовал подобной связи с другим человеком.

Он наблюдал, как она стояла, изящно склонившись над комодом, изучая и перебирая различные игрушки. Он не мог понять себя. Конечно, истории Алекса завладели его воображением, но одних только рассказов явно должно было быть недостаточно, чтобы поработить его сердце с той же легкостью, с какой она привлекала его член. Кроме того, Госпожа Си не была его типом женщины. Она была более округлой, мягкой; не носила кожи и высоченных каблуков. Ее комната не пестрела черными, красными или белыми красками. Вместо этого Бена окружали нежные приглушенные цвета, успокаивающие его, да и различных приспособлений в помещении было очень мало.

Бен увидел, как Госпожа достала кожаное кольцо для члена, и его ствол дернулся в ответ. Он наслаждался непередаваемым ощущением, когда его эрекция сдерживалась подобным образом. После он увидел небольшое резиновое кольцо, Бен знал, что оно предназначалось для его яиц.

Госпожа подозвала его к себе, и Бен нетерпеливо направился к ней, утопая в ее удивленном взгляде, пока он плавно подходил к ней. Он проглотил стон, когда Госпожа обернула кожаное кольцо вокруг эрекции. Прикосновение ее тонких нежных рук словно выворачивало его наизнанку, порабощая Бена постепенно, по немного за раз. Слишком быстро ей удалось застегнуть кольца на его возбужденной плоти, Бену бесконечно хотелось ощущать ее ладони на члене.

– На колени, раб. Лицом к стене, – Бен повиновался; под ногами оказался грубый камень, не слишком удобно, но недостаточно, чтобы стереть вкус ее соков из памяти или прогнать мысли о руках Госпожи на его стволе.

– Подними руки, – каждая команда посылала дрожь предвкушения сквозь него. С каждым новым приказом Госпожа готовила его, располагая определенным образом для ее удовольствия, а оно порождало и его экстаз.

Когда Бен поднял руки, Госпожа Си обернула каждое его запястье кожаной манжетой. Они свисали на цепи, прикрепленной к потолку. Она нажала на кнопку, и цепи начали медленно натягиваться, подняв руки Бена вверх, растягивая его, пока он не начал балансировать, стоя на коленях, напряжение приятно накатывало на него, простреливая через каждую мышцу. Затем, лишь после этого, Госпожа нажала на другую кнопку, фиксируя цепи, оставляя Бена распростертым вдоль стены, не способного пошевелить верхней половиной его тела.

Она отошла от него, и Бен мог слышать, но не видеть, как Госпожа Си вновь начала что-то делать возле комода с игрушками. Он закрыл глаза, вслушиваясь в то, как ее каблуки стучали по каменному полу.

Затем Бен почувствовал, как Госпожа прижалась к его спине, она была обнажена. Ее большие груди касались его кожи между лопаток, когда она опустилась на колени позади него, обернув руки вокруг его груди.

– Итак, Бен, тебе нравиться находиться во власти женщины? – ее голос щекотал кожу его уха.

– Да, Госпожа, – мурашки покрывали каждый дюйм его кожи, когда он почувствовал, как знакомые кожаные хвосты заскользили по его животу. Бен даже не заметил, когда она взяла флоггер.

– Хочешь, чтобы я отхлестала тебя, Бен?

– Если это доставит вам удовольствие, Госпожа, – ему удалось выдавить правильный ответ, но он прозвучал полузадушено, за что Мастер Алекс его скорее бы наказал, нежели вознаградил.

Рука Госпожи скользнула в его волосы, и она резко дернула голову Бена назад, прижимаясь своей гладкой щекой к его. Неясная дрожь пробежала вдоль его позвоночника, когда Бен осознал, что находился полностью в ее власти, разумом, телом и членом.

– Я не спрашивала, что доставит удовольствие мне, Бен. Я знаю, что именно порадует меня. Я спросила, получишь ли ты удовольствие, почувствовав прикосновение моего флоггера к твоей коже.

Пару мгновений Бен не отвечал – не мог. Ни одна Госпожа никогда не спрашивала о том, что будет приятно ему. Его удовольствие было результатом того, что он удовлетворял Госпожу, и ни одна из них никогда не выказывала и малейшего желания узнать, делали счастливым его их действия. Дьявол его побери, если в эту минуту вся кровь Бена не покинула его голову и не устремилась к члену, одна и та же мысль постоянно повторялась у него в разуме. Поэтому он дал Госпоже Си единственный ответ, который мог, единственный, который знал, что должен был дать.

– Мне доставит удовольствие повиноваться вам. Я существую для того, чтобы исполнять ваши желания.

Стейси хотела закричать от разочарования. Вместо этого она прикусила его ухо, впиваясь зубами в мягкую плоть мочки. Бен вздохнул и потянулся к ней.

Она отпустила его и отодвинулась.

– Перестать мне давать долбанные ответы, которые нашел в «101 факт о БДСМ», Бен, и ответь мне честно. Ты хочешь почувствовать прикосновение моего флоггера к своей спине?

Бен склонился вперед, коснувшись лбом стены, и покачал головой. Стейси не приняла его ответа. Она узнала, задолго до того, как он коснулся ее плоти своим волшебным языком, что, пусть Бен и был обучен, но моделировал свою реакцию, опираясь на информацию, найденную в интернете или в одной из миллиона книг о подобном образе жизни, которые были только доступны заинтересованному новичку.

Алекс обучил его основному, но она не была Алексом. И Стейси не были нужны общие слова. Она желала большего, и хотела услышать это от самого Бена, и прямо сейчас.

Стейси опустилась на колени позади него, притягивая его к себе, обвивая руками его торс.

– Скажи мне, Бен. Скажи, чего ты хочешь. Тебе нужно, чтобы Госпожа взяла тебя?

Он все еще отказывался отвечать; его плечи словно окаменели от напряжения. Стейси опустила руку и обхватила ладонью головку члена, заставляя плоть вновь подняться.

Ее хватка усилилась, заставляя Бена с шипением втянуть воздух сквозь сжатые зубы. Другой рукой она провела рукоятью флоггера между его ягодиц. Бен сжал бердами ручку, краска поднялась по его шее, румянец залил все лицо вплоть до кончиков ушей.

– Скажи мне, Бен. Скажи, что тебе нужно. Как именно тебе необходимо отдаться мне, -шептала она ему на ухо. Его плечи задрожали, и Стейси почти отступила, почти вышла за дверь, оставляя его одного… почти.

– Бен, – выдохнула она, и его голова резко поднялась.

– Трахнуть меня, – его голос был рваным шепотом, таким низким, что Стейси едва уловила полные нужды слова.

– Кто должен трахнуть тебя, Бен? Зачем кому-то это делать? – она была неумолима; но именно это ему и было нужно. Бену было необходимо отпустить весь свой страх, гнев и сдержанность. Она не сможет доставить ему абсолютного удовольствия, если он сам не признает, чего именно хочет.

– Проклятье… вы. Мне нужно, чтобы вы трахнули меня. Необходимо, чтобы вы взяли меня, сделали своим, – голос Бена был хриплым, грубым и полным отчаянья. – Черт, это вам было нужно услышать?

Стейси даже не пыталась остановить слезы, хотя и отодвинулась достаточно далеко, чтобы Бен не ощутил влаги на своей спине. Вот он настоящий Бен, не мужчина, играющий роль, а мужчина страдающий от нужды. И она собиралась удовлетворить эту потребность, так же, как и он дал ей то, что она жаждала.

Стейси прижалась губами к его шее, и Бен напрягся.

– Именно это мне было нужно услышать, раб.

– Думаю, я ненавижу вас, – выдохнул он. Стейси погладила его грудь, живот, провела кончиком языка по его плечам.

– Все хорошо, Бен, – прошептала она против его влажной кожи. – Порой я и сама себя ненавижу.

На глаза Бена набежали слезы; настоящие, полные боли, рвущие душу на части. Эта женщина забралась к нему во внутрь и вытащила наружу все его невысказанные желания, то сокрытое и запретное для него, что он никогда не произносил вслух, но о чем всегда мечтал.