Жду сестру, которая, как телеграфировала, едет ко мне в Ялту*. Будем вместе решать, как теперь быть. После смерти отца мать едва ли теперь захочет одна жить в деревне. Надо придумывать что-нибудь новое.
Поклон и привет Екатерине Николаевне, Роксановой, Книппер, Вишневскому — нижайший поклон. Вспоминаю о них с большим удовольствием. Будь здоров и благополучен. Пиши, пожалуйста. Крепко жму руку.
Твой А. Чехов.
Ялта.
Поклон Сумбатову.
Соболевскому В. М., 21 октября 1898*
2447. В. М. СОБОЛЕВСКОМУ
21 октября 1898 г. Ялта.
21 окт.
Дорогой Василий Михайлович, не писал Вам до сих пор, потому что ничего не было определенного; я не знал, куда я поеду, где буду зимовать и т. д. Теперь же помаленьку всё определилось и я могу написать Вам. Во-первых, я здоров, и с этой стороны, т. е. со стороны физической, всё обстоит благополучно. Во-вторых, погода в Ялте очаровательная, лучше, чем была в Ницце в прошлом октябре. Деревья и трава еще зелены, тепло, сухо; одеваемся по-летнему. Море — прелесть. Одним словом, так хорошо, что я решил остаться зимовать в Ялте*.
Здесь Елпатьевский, который строит себе трехэтажный дом, строит с аппетитом. Здесь Осипов, с которым я встретился у Вас. Есть кое-кто из врачей*, приехавших на октябрь.
Итак, остаюсь в Ялте. Мой адрес одно слово: Ялта. Как только начнется дурная погода, я засяду и напишу Вам дюжину рассказов. Обещаю — и слово мое твердо.
Веселовский (А. Н.) взял с меня слово, что я дам рассказ для сборника в пользу медицинских курсов. Я обещал. Теперь же оказывается, что сборник редактирует не сам А. Н., а M-me Веселовская…* Но рассказ все-таки придется послать.
Анатолий Яковлев пишет*, что Вы не возвратили ему рукопись «Пожертвование», как обещали, и таким образом он лишен возможности переделать рассказ. Я успокоил его, обещал написать Вам.
До меня дошли слухи, что Браз пишет с Варвары Алексеевны*. Удачно ли? Мой портрет, висящий теперь в Третьяковской галерее, мало кому нравится*. В раме он совсем неинтересен; и кажется, трудно написать менее интересный портрет. Не повезло со мной Бразу.
Вы, вероятно, уже слышали, у меня после операции умер отец. Это событие перевернуло всю нашу жизнь; теперь придется, пожалуй, устраивать жизнь по-новому, так как мать едва ли захочет жить одна в деревне, зимой, когда жить вообще трудно. Жду к себе в Ялту сестру, и вместе мы решим, как нам быть.
Как поживает Варвара Алексеевна? Пожалуйста, передайте от меня поклон и привет и пожелание всего хорошего. Наташе, Глебу и Варе тоже по поклону. Я часто вспоминаю о них, пусть и они поминают меня в своих святых молитвах*.
Вино в Крыму скверное, но привыкнуть можно; все-таки много не выпьешь. Кормят хорошо. Виноград дешев.
Да хранят Вас небеса. Если случится свободная минутка, то черкните две-три строчки. Были ли в театре Немировича?
Крепко жму руку.
Ваш душой А. Чехов.
Чехову Г. М., 21 октября 1898*
2448. Г. М. ЧЕХОВУ
21 октября 1898 г. Ялта.
21 окт.
Милый Жорж! На досуге, когда будешь проходить мимо редакции «Таганрогского вестника», зайди и попроси, чтобы газету высылали не в Лопасню, а мне по адресу: Ялта, А. П. Чехову. Теперь уже в Мелихове некому читать «Таганрогский вестник».
В Ялте чудесная летняя погода; я присматриваю себе небольшой участок и, вероятно, куплю. Роскошный вид на море. Скажи Леле, что около Ялты в сосновом лесу теперь собирают рыжики и маслята. На улице продают грибы. Никак не думал, что и тут знаком грибной спорт. Поклон тете*, Сане, Леле, Володе и Иринушке.
Твой А. Чехов.
На обороте:
Таганрог. Его высокоблагородию Георгию Митрофановичу Чехову.
Конторская ул., с. дом.
Шавровой-Юст Е. М., 23 октября 1898*
2449. Е. М. ШАВРОВОЙ-ЮСТ
23 октября 1898 г. Ялта.
23 окт.
Вы всегда были добры ко мне, многоуважаемая коллега, очень добры — и верьте, я умею ценить это. Ваше последнее письмо глубоко меня тронуло*, и я шлю Вам тысячу благодарностей прямо из глубины души.
Вчера был в доме Иловайской. Там говорили о Вашей сестре Ольге Михайловне. В самом деле, если она хворает, то отчего бы ей не приехать в Ялту? Погода здесь очаровательная. Тихо, тепло, ясно, деревья зеленеют, как летом; розы, гелиотроп. Здешний воздух скоро поправил бы Вашу сестру. А здешние доктора? Например, я. Напишите Вашей сестре, что я лечил бы ее бесплатно (Вы недоверчиво улыбаетесь) и вылечил бы ее в одну неделю. Повлияйте на нее, пожалуйста, убедите. С мигренью и с расстроенной, утомленной нервной системой нельзя жить в Москве. Да и нам было бы веселей, если бы она приехала. Тут кстати же ставят «Романтиков»* (в Женской гимназии), она могла бы сыграть героиню, если бы пожелала.
Сегодня я перебираюсь в дом Иловайской. Я в 1892 г. познакомился с ней, т. е. с M-me Иловайской*, в Хреновом, где ее муж управлял лошадями*, и мы встретились теперь как старые знакомые. Говорят, что у нее очень хорошие обеды — т это так приятно!!
Отчего бы и Вам не приехать в Ялту?
Позвольте крепко пожать Вам руку и еще раз поблагодарить. Теперь я уже не cher maître*[56], а просто лентяй. Ничего не пишу, а только ем.
Будьте здоровы.
Ваш А. Чехов.
На обороте:
Петербург. Ее высокоблагородию Елене Михайловне Юст.
Ивановская, 20.
Гольцеву В. А., 24 октября 1898*
2450. В. А. ГОЛЬЦЕВУ
24 октября 1898 г. Ялта.
Милый Виктор Александрович, здравствуй, голубчик! С приездом!
В моих писаниях вышла заминка*, но это ничего; впредь буду исправен, дай только вздохнуть.
Тогда я не взял 500, которые ты распорядился (перед своим отъездом) выдать мне. Я обошелся; и теперь пока у меня есть немного на расходы. Когда понадобятся деньги, напишу и тогда вышлешь.
Читал, что общество грамотн<ости> выпустило два моих рассказа*. Пришли мне несколько экземпляров*. Это хорошо, что рассказы издали отдельно.