6(18) октября 1894 г. Ницца.
6 окт. Ницца.
Милый друг, вчера я получил твое письмо из Феодосии. Большое спасибо. Сахалинской корректуры мне не прислали*, сто же рублей застряли на феодосийской почте* и будут посланы обратно в лоно Иннокентия Федоровича*. Деньги мне, действительно, были очень нужны, я пищал от натуги, теперь же всё обошлось, и я не только с деньгами, но даже в Ницце. Книжные счета мои*, присланные из Питера, сначала показывали 7 тысяч долга; это меня огорошило. Потом же по поверке вышло, что я не только не должен, но даже могу получить малую толику.
Я кашляю, кашляю и кашляю. Но самочувствие прекрасное. Заграница удивительно бодрит.
Получи сто рублей обратно, прибавь к ним 87 и пошли в Земельный банк. (Проценты 180 + пени 7 или 8 руб.). Окажи сию услугу. Я еще не платил за вторую половину этого года.
Ну-с, что касается литературы, то пишу для «Русской мысли» повесть из московской жизни*. Повесть не маленькая, да и не особенно большая. Работаю кропотливо и потому едва ли кончу раньше декабря.
Был я в Львове, Вене, Аббации, Венеции, Триесте, Милане, Генуе… Кончу Парижем и около 18–20 буду уже в Москве.
Поклонись Вуколу и Михаилу Алексеевичу.
Хочу скопить тысячи 3–4 и начать издавать журнал*.
Будь здоров.
Твой А. Чехов.
Ах, какое здесь пиво! Я выпиваю по бутылке в день. Что за пиво!
Если ты видаешься с сестрой Машей, то скажи ей, чтобы она сообщила мне свой московский адрес по адресу: Berlin, Hôtel Bristol, A. Tschekof. Я буду ей телеграфировать и просить, чтобы она вышла на вокзал встретить меня, но не одна, а с теплой шапкой.
Чехову Г. М., 4 (18) октября 1894*
1460. Г. М. ЧЕХОВУ
6(18) октября 1894 г. Ницца.
Ницца, 6 окт.
Милый Жоржик, вчера прислали мне из Аббации твое письмо. Оно до такой степени симпатично и трогательно, что я не удержался и послал его своим в Мелихово.
Я путешествую помалости. Был в Львове (Лемберге), Вене, Аббации, Фиуме, Триесте, Венеции, Милане, Генуе, и наконец я в Ницце. Отсюда поеду я дня на 3–4 в Париж, а потом домой в Мелихово. По дороге остановлюсь для передышки в Берлине. Во всяком случае адресуйся теперь в Мелихово, где я безвыездно проживу всю зиму. Вот если б ты был умником и приехал! Теперь у меня просторно стало и, если захочешь уединения, то найдешь его. И Володю пригласи.
Кланяйся маме и сестрам. Будь здоров. Крепко тебя обнимаю.
Твой А. Чехов.
Чеховой М. П., 6 (18) октября 1894*
1461. М. П. ЧЕХОВОЙ
6(18) октября 1894 г. Ницца.
6 окт.
Я в Ницце. Отсюда еду в Париж, из Парижа в Москву, чтобы вместе с тобой ехать в Мелихово. Оставь в редакции «Русской мысли» свой московский адрес, чтобы я мог с тобой повидаться и сговориться насчет лошадей и проч.
Вчера мне прислали из Феодосии папашино письмо*. Благодарю за память.
С ужасом думаю о том, что мне придется в Москве покупать себе шубу. Кстати: возьми мою шапку (с проседью) и отошли ее в «Русскую мысль». А еще лучше, если б ты вышла встретить меня на вокзале с шапкой. Впрочем, последнее невозможно, так как я не знаю, куда телеграфировать. На всякий случай напиши в Berlin, Hôtel Bristol, H-rrn A. Tchekoff. Напиши свой адрес. Только приходи на вокзал одна. Кроме Гольцева и Саблина, мне никого не хотелось бы видеть.
Твой А. Чехов.
На обороте:
Russie. Ст. Лопасня Моск. — Курск. д. Ее высокоблагородию Марии Павловне Чеховой.
Павловскому И. Я., 10 (22) октября 1894*
1462. И. Я. ПАВЛОВСКОМУ
10(22) октября 1894 г. Берлин.
Hôtel Bristol.
Berlin.
Unter den Linden, № 5.
Понедельник.
Многоуважаемый Иван Яковлевич, я написал городскому голове*, чтобы Вас привлекли к участию в сборе на памятник Петру Вел<икому>. По приезде в Петербург тотчас же распоряжусь, чтобы Вам выслали все мои книжки*. А за все сии мои великие милости не откажите при случае (например, когда будете проходить мимо) побывать в Grand Hôtel’е и сказать, что если будет на мое имя какая-нибудь корреспонденция, то чтобы переслали ее в Москву, в редакцию «Русской мысли».
Крепко жму руку и желаю всего хорошего.
Ваш А. Чехов.
Суворину А. С., 15 октября 1894*
1463. А. С. СУВОРИНУ
15 октября 1894 г. Москва.
15 окт.
Благословясь, начинаю с просьбы. Писатель А. И. Эртель прислал мне письмо*, в котором просит меня написать Вам следующее. В одной из школ Воронежской губернии, попечителем которой (т. е. не губернии, а школы) он состоит, составляется библиотека для крестьян и отчасти учителей. Так вот не можете ли Вы пожертвовать Ваших изданий, подходящих для читателей упомянутой категории? Беспокоя Вас этой просьбой, А. И. Эртель ссылается на то, что Вы уроженец Воронежской губ<ернии> и что попечителем школы состоит писатель, а это последнее обстоятельство, по его мнению, не может быть безразличным для Вашего «корпоративного чувства». А главное, он решается просить Вас, потому что Вы «человек добрый и народному просвещению искренно сочувствующий»*. Исполняя это поручение, пользуюсь случаем напомнить Вам о повести Эртеля «Духовидцы» (1893, XII, «Русск<ая> мысль») — очень хорошей повести. С своей стороны, я написал Эртелю, что служить ему я очень рад, но что было бы удобнее, если бы он по каталогу выбрал книги, какие ему нужны, и прислал бы список. Его адрес: Воронеж, Александру Ивановичу Эртелю.
Я всё еще в Москве. Пишу, читаю корректуру*, устраиваю свои весьма неважные финансовые дела и мечтаю о среде — дне, когда наконец я попаду домой*. Маша говорит, что от постоянных дождей дороги испортились совершенно, езда возможна только окольными путями, только днем и не иначе как на простой телеге. Я, вероятно, пойду со станции пешком.
Та же сестра Маша говорит, что после ремонта дом стал тепел и уютен, как рай. Без меня Маша не только печи новые устроила и всё покрасила, но даже сумела соорудить теплые удобства. Я подарил ей за это кольцо и подарю ей 25 р., когда у меня будут деньги.
Сегодня я обедал у В. А. Морозовой, необыкновенно богатой и симпатичной женщины. Подавали раковый суп со стерлядью.