— А что ты нынче делаешь, если не болтаешь, будто коровий колокольчик? Вот поистине замечательный бред! По-моему, вопрос накормления сейчас не столь актуален, как проблема протрезвления, — прокомментировала собака.

— Так чего ж мы тут стоим? Хватайся за сюртук и тяни!

— Вот сейчас, взялась для тебя пасть грязнить и лапы мозолить, — проворчала собака, но не без известного удовольствия покорилась.

— Нет-нет, провидец и поэт он настоящий, — определила хозяйка таверны «Под Собакой». — Может быть, оттого, что сам себе двойник и осознает это. Если Вася есть уменьшительное и от Василий, и от Василиса, то это намек на андрогина. (Кстати, помните фильм «Василий и Василиса» о супругах, которые никак не могли помириться? От того самого и не могли, что их притягивало друг ко другу до полной потери самости.) Божественный гермафродит — это символ, внешний знак провидца. Символ же андрогина — дерево, которое протянуто между небом и землей, или крест распятия. Ведь и Христа иногда изображают на древе. Личный дар вашего найденыша усилился тем, что перешло к нему от покойной и горячо любимой жены Диотимы: снова единство двух половин рода человеческого. И все-таки лучше бы вам его сюда не притаскивать — он же постоянно день с ночью местами менял. С вечера до утра обучал античному стихотворству, а с утра до вечера отсыпался. Нынче у него вечный день, однако!

— Если он видит скрытое, то, может быть, и для меня найдет мой жемчуг? — спросила Рахав.

— Жемчуг есть Маргерит или Маргарит, — провещал Василий. — Марево, Мара и Майя суть его покрывало: осмелься и нырни в морской водоворот, что Майею учитель наш зовет, схвати со дна и вынеси в горсти — и будет то она, пришедшая спасти. Одета ореолом, грядет теперь она — Сирена Маргарита, Предвечная Жена.

— Забавник, — проворчала Аруана.

— Ни бе, ни ме, ни кукареку по-людски и притом лыка не вяжет, — ответствовала Белла, — Невеста без места, жених без ума — и оба в одном лице. Хотя, может быть, в этой призрачной жизни только так и надо?

— Ну ты, вечная девица, — распоряжалась Аруана чуть позже, — займешь за столом свое законное место. Свою норму платежных россказней ты не выполнила, зато говоруна раздобыла, и как быстро-то!

Была она сейчас до того статна и величава, что под пару ей оказался изо всех присутствующих мужчин только Василий-Василис-Базилевс, который после того, как его вымыли лавандовым мылом в воде, настоянной на гвоздике и розмарине, облачили в хламиду тонкого льна и расчесали кудри рябиновым гребнем, помолодел до невероятия. Тем не менее, Спящий-Без-Просыпу и не думал возвращаться в мир наличной майи из своего собственного бреда.

— А с этим ловцом жемчуга что будем делать? — спросила собака. — Ногами он стойко не владеет. Может быть, попутешествует в том самом исконном и посконном смысле, а именно — на колесах, как привык?

— Лучше попробуем снова определить его на ту кровать, — ответила Аруана.

— И мне что, еще раз вам всем помогать? — вздохнула Рахав.

Однако при звуке их голосов — а, может быть, голоса одной Аруаны, — Вася приподнялся с простыни, расстеленной прямо на полу у очага, взгляд его ударил, как зеленая молния. Он на миг соединился со своим двойником, и на них нашел белый стих. Этим стихом сложил он песню, которая названа здесь -

ПРИТЧА О ВИДЕНИИ СУДА

Низринулся я с Вавилонской Башни, верх которой теряется за девятым небом, а низ, проходя через девять ступеней ада, смыкается с верхом, ничуть не изгибаясь. И слышал в моем полете голос ветра, что вдувал мне в уши властные слова: «Иди и смотри». А когда я стал на ноги, увидел я пред собой трех всадниц: были они обнажены, как боевой меч, и сияли, как истина. И первая дева восседала на коне рыжем, имя ему Пламя; кожа ее как утренний снег и власы точно знамя мятежа. И была вторая жена верхом на коне бледном, имя же ему — Терзание-и-Ад; косы ее темней грозовой тучи, когда через нее сверкает молния, а лик осмуглел от нездешнего жара. И оседлала третья старуха вороного коня по имени Смерть; кожа ее была иссиня-черна, как лиловый тюльпан, и седые космы стелились по спине и бокам коня до самых стремян. Глаза же всех трех были одинаковы и подобны очам гневного Ангела Златые Власы. Этими глазами посмотрели они на срединную землю, простершуюся перед ними во всем своем бесчестии: изнасилованную и оскверненную, отравленную и вспоротую железом, — и возгласили: «Это падший Адам такое сотворил!»

Но углядели они трое в сердцевине погибельной земли одинокое деревце, бывшее маслиной и смоковницей, но не маслиной, не смоковницей и вовсе не соединением обычной маслины и обыкновенной смоковницы в одно. Почти иссохло дерево, однако плоды его созрели и на вид были полны свежего масла. «То дерево взрастил Адам, и погибель в нем и на нем, — сказали женщины, — но плоды его от солнца, и они чудны». Тогда собрала самая юная из жен плоды в горсть, и средняя выжала из них масло, и старшая пролила масло наземь, спрятав косточки в землю.

И снова некто повторил мне голосом, как бы моим, но подобным буре: «Иди и смотри». И посмотрев, увидел я, как само собой возгорелось масло и как огонь его уничтожил погибшее дерево, а вместе с ним — и то, что привело его к погибели; всё, что осталось на земле от человека. Но семена сразу пошли в рост на сем пепелище и дали стройные, ровные, как струна, побеги, изумрудные и золотые; как луч, и пронзала взор и обоняние их свежесть, и ветер, пролетая сквозь их листву, обретал запах сандала, нарда и яблони… Сомкнулись созревшие кроны, укрывая землю от гневного ока небес, и понизу протекли ручьи со сладкой водой.

Тогда в третий раз услышал я голос как бы из самого себя, и был он подобен урагану: «Лишь воины за веру войдут в сад, и те, кто ищет свой путь, и находящие себя в конце его».

Я обернулся — и вот: на коне белом сильный муж с ликом, что благородством своим подобен женскому, и в правой руке его — буковая трость, и готовится он погрузить ее в огненную чашу, что в левой его руке, чтобы писать пламенем буквы.

И, говорю я вам, — берегитесь! Познает сей муж всех трех жен, которые суть одна в разных ликах, и войдет в вертоград бесхладный и бессолнечный, и сорвет лучший цвет и плод его, чтобы прорастить семя в сердце пустыни — и его будут все плоды земные.

Грядет пахарь, и сеятель, и хозяин жатвы!

ВОСЬМОЙ МОНОЛОГ БЕЛОЙ СОБАКИ

Боярышник — whitehorn — и терн для венца blackhorn.

И то, и другое — знаки Совершенного человека. Идеального мужа.

В честь Христа зимой цветет светлый боярышник, и после Варфоломеевской ночи на него не нарадуются оставшиеся в живых. В честь него зреют терпкие черные ягоды меж колючек.

Три тополя есть на свете (не считая тех, что на Плющихе) — наш обычный, так называемый белый, дрожащий, или красный, — та самая осина, что не горит без керосина и является любимым деревом вампиров; и тополь черный — корявый осокорь.

Те же три цвета в одном-единственном растении, бузине: цветы ее белы, ягоды (зеленые в начале лета) становятся рыже-красными в его середине, черными осенью. Три цвета времени — три цвета бузины, которую так любила Марина, дочь Сотворителя Музея.

Три цвета — белый, красный, черный — соединяются в разных реалиях, повторяются в природе с удивительной настойчивостью… Будто она хочет этим сказать нам нечто.

Три цвета земли. Три цвета женщины: ведь земля искони воплощает и олицетворяет женское начало. Три цвета Конца — ведь женщина знаменует собой Суд.

В знаке Быка

Имя — ВЛАД

Время — между апрелем и маем

Сакральный знак — Телец

Афродизиак — эфир (небесный)

Цветок — василек

Наркотик — сома вульгарис

Изречение:

«Радость может быть беспричинной, но размышление без понимания предмета бессмысленно. Большое удовлетворение может доставить простое созерцание мира, но это удовлетворение будет намного глубже, если мысль человека способна проникнуть сквозь видимую оболочку вещей и понять внутреннюю связь между ними».