Тут появляется фантазия.

Сегодня вечером, впервые в моей жизни, занимаясь любовью со своим женихом, я думаю не о порно звезде, а о другом человеке.

Ммм…

Красивое и ясное изображение шикарного мужчины из кафе появляется в моей фантазии. Я плотно зажмуриваю глаза, думая только об этом красивом незнакомце. Закусываю губы и представляю, как его длинное, жилистое тело будет ощущаться на мне. Я сдерживаю улыбку, которая начинает формироваться.

Что бы он сделал с моей украшенной стразами девочкой? Он потратил бы время на изучение моего тела? Он оценил бы мое нижнее белье? Он снял бы с меня лифчик? Исследовал бы каждый дюйм моего тела своим ртом? Трахал бы он меня в течение нескольких часов? Говорил бы мне грязные словечки? Называл бы меня шлюшкой?

Я. Чертова. Извращенка.

Растянувшись на нашей кровати, мой жених стонет и начинает двигаться туда-сюда, пока я лежу, представляя другого мужчину, трахающего меня. Незнакомого мужчину. Как и в любой другой раз, пока мы занимаемся любовью, я тихо притворяюсь. Мягко двигаюсь, но не слишком сильно, чтобы не мешать механическим толчкам Эндрю. Тем не менее, образ незнакомца возвращается, настойчивее, чем когда-либо, а я мокрая от желания... стону... и задыхаюсь.

Шлюха. Киска. Потянуть волосы. Сосать его член. Его сперма на моей груди.

Чем грязнее я представляю секс с незнакомцем, тем более влажно становится между моих бедер. Я на самом деле мокрая. Я никогда не была так возбуждена. Не в состоянии молчать, нарушаю тишину шёпотом:

– О, да, да... пожалуйста... заставь меня кончить... пожалуйста.

Мои руки падают на матрас. Я хватаю простыни, потому что каждый толчок, который делает Эндрю – это член незнакомца двигающийся внутри меня, глубоко, жестко и неустанно. Повернув голову, я встречаю шею Эндрю. Запах детской присыпки удушает меня, и моя фантазия испаряется.

Нет! Нет! Нет!

С этим нужно покончить. Нечаянно слова слетают с губ:

– Вот оно. Я сейчас кончу, – хотя у меня никогда раньше не было оргазма с Эндрю. Никогда.

Поражаясь, мой любовник останавливает свои нежные толчки. Нарушая свою обычную тишину, он говорит:

– Лина, пожалуйста, умоляю тебя. Помолчи, пожалуйста. Я не могу сосредоточиться.

Да, он не может сосредоточиться.

Думаю, я люблю его. Точнее знаю, что люблю его. Но как долго такое может продолжаться? Я хочу делать разные вещи. Вновь закрывая глаза, я молю бога о возвращении незнакомца. Скоро все закончится. Мне нужна минута или две, чтобы сосредоточиться на его пронзительных светлых глазах. Он смотрит на меня, и весь образ темноволосого мужчины из кафе появляется снова. О Боже, да, он выглядит восхитительно. Бьюсь об заклад, у него рельефный пресс и линия Адониса, которая приведет меня к большому, толстому, соблазнительному члену. Я вдыхаю и задаюсь вопросом, как он будет пахнуть. Держу пари, он не пахнет детским порошком.

Войди в меня глубже.

Трахни меня жестко.

Займись со мной сумасшедшим сексом.

Удивительно, но Эндрю не замечает, что я руками ласкаю свою грудь под лифчиком. Фантазия о незнакомце заставляет меня задыхаться. Под этим бесстрастным мужчиной находится грязная женщина, которая жаждет пошлого секса.

– Лина, я уже близко. Ты кончила? – спрашивает Эндрю. Он останавливается на несколько секунд, прежде чем продолжить заниматься со мной нежным, сладким сексом.

Открыв глаза, я заглядываю в добрые глаза моего жениха и, как обычно, ЛГУ. Кусаю нижнюю губу, прежде чем кивнуть.

Мой десятиминутный мужчина напрягается, покачивая головой, когда испытывает оргазм. Я чувствую, как он вздыхает с облегчением, медленно опуская голову. Прикасаясь своим лбом к моему и бормочет:

– Спасибо за молчание. Мне трудно сосредоточиться, если я что-то слышу. Ты была великолепна.

Да, я была великолепна. Единственная форма контакта после нежного проникновения (да, так и было), кроме соприкосновения наших лбов – это простой поцелуй и «Я люблю тебя».

«Я люблю тебя, Эндрю. Я просто не люблю заниматься с тобой сексом», – мысленно кричу ему.

Не включая свет, жених встаёт с меня, надевает свой старый и такой надоевший мне халат, и идет в ванную. Мне надо выкинуть этот халат и купить ему новый. Прошло много лет с тех пор как мы занимались любовью в течение нескольких часов, прижимая друг к другу и наслаждаясь ощущениями. ГОДЫ. Это занятие превратилось в рутину с тех пор, как Эндрю установил график нашим занятиям любовью.

Я не присоединяюсь к нему в душе, решая подождать, пока он выйдет. Глядя на окрашенный потолок, я задаюсь вопросом: всегда ли будет так? Конечно, все так и останется. Эндрю никогда не захочет заниматься сексом иначе. Его зажатость никогда этого не позволит.

Я слышу скрип двери ванной, когда она открывается. Эндрю включает свет и направляется к комоду, чтобы надеть одну из своих светло-коричневых пижам. Их тоже следует выбросить. Я скрываю свое разочарование и уязвимость. Не глядя на него, я оборачиваю одеяло вокруг своего тела и, быстро поднимаясь с кровати, бросаюсь в ванную.

Открыв душевую дверь, я включаю воду. В ожидании тёплых потоков, чтобы согреться, я закрываю дверь ванной позади себя, не в состоянии больше сдержать слезы. Моё новое бельё осталось без внимания, новые духи не замечены. Моей киски едва коснулись. Я стою под душем минут пятнадцать, позволяя горячей воде бежать вниз по телу. Я натираю каждый дюйм, веря, что последние несколько минут моей жизни исчезнут из памяти. И ещё я чувствую себя виноватой за фантазию о другом мужчине, пока Эндрю занимался со мной любовью. Покинув душевую кабинку, я подхожу к двойной раковине и, стоя перед винтажным зеркалом, рассматриваю себя. Я неузнаваема в собственных глазах. Насквозь промокшая, задаюсь вопросом: должно ли быть все так?

Звон будильника пробуждает меня из глубокого сна. Нажимая кнопку «Позже», я переворачиваюсь и замечаю, что мой жених уже ушел на работу. Его сторона кровати едва тронута и пуста. Эндрю крепко спит, поэтому ночью почти не двигается. Словно ниндзя, он молча собирается, не издавая ни звука. Пока я сплю в кровати, он быстро целует меня в лоб, а затем шепчет:

«Хорошего дня. Люблю тебя», – и уходит на работу. Последние несколько лет Эндрю – любезный товарищ по комнате.

Сегодня утром я спала дольше обычного, но мне всё равно трудно встать с кровати. При этом я понимаю, что причина не в жёстком сексе, в котором даже не принимал участия вчера. Через широко открытое окно проходит океанский бриз. Тем не менее у него не получается зарядить энергией моё нетронутое тело. Встать и посмотреть на реальность – всегда самая трудная часть. Если бы только я имела возможность проснуться и очутиться в каком-нибудь другом месте.

Быть кем-то другим.

Ежедневно я напоминаю себе, что наше с Эндрю нынешнее состояние – это временно. Он в середине срока пребывания в своей должности, преподает в нескольких классах и пытается закончить книгу, начатую два года назад. Без сомнения Эндрю любит меня. Он всегда был рядом со мной. Помог мне пережить столько трагедий. Он никогда не просил меня ни о чем, кроме как о том, чтобы собрать вещи и переехать с ним в Лос-Анджелес. Это… все это… если смотреть на себя со стороны… это просто тяжелый этап. Мы пройдем его, потому что мы любим друг друга.

Чем бы сегодня заняться? Вчера поздно вечером, после того, как Эндрю заснул, я отправила режиссеру и Роджеру по электронной почте окончательный отчет по фильму, над которым работала несколько последних месяцев.

В Нью-Йорк на следующей неделе, но что меня здесь держит в данный момент?

Целый час я валяюсь на кровати, смотря новый эпизод сериала «Крах» по Netflix, когда звонит мой телефон. Никто не смеет отвлекать меня, пока я пускаю слюнки на самого горячего серийного убийцу на экране. Неизвестный номер вызывающего абонента продолжает всплывать, прерывая моё время препровождения с Полом Спектором. Черт возьми! Наконец-то, я отвечаю на звонок вялым: «Здравствуйте».