После падения кабинета Чемберлена король Георг VI обращается к Черчиллю (это случилось 10 мая). Образование нового британского правительства и трагическое ухудшение военного положения побуждают Бен-Гуриона вновь просить об отставке. Глубокая симпатия Черчилля к идеалам сионизма была широко известна, поскольку новый британский премьер яростно сражался с «Белой книгой», вышедшей в 1939 году. Коалиционное правительство и кабинет министров насчитывали немало других приверженцев сионистского мира. Однако Бен-Гурион не особенно надеялся на благоприятное для сионизма развитие британской официальной позиции и не верил в упразднение «Белой книги». Стремясь прежде всего сохранить единство Британской империи, Англия не могла вернуться к политике Сент-Джеймской встречи, что могло бы лишить ее симпатий десятков миллионов арабов и мусульман.
В Лондоне Бен-Гурион проводит все лето 1940 года, которое навсегда врежется ему в память. Он становится свидетелем необыкновенного мужества, проявленного гражданским населением при жестоких бомбардировках Лондона силами «Люфтваффе», и испытывает чувство глубокой солидарности с этим мужественным народом. Позднее, когда он возглавит борьбу молодого государства Израиль за независимость, он будет часто вспоминать о героизме англичан и черпать в нем силы.
«В мае 1948 года в Тель-Авиве, мучительно взвешивая все за и против декларации о независимости, я вспоминал мужчин и женщин, которых видел в Лондоне во время бомбардировок и говорил себе: «Я видел, на что способен народ в минуту решающих испытаний. Я видел его мужество, отмеченное благородством… Еврейский народ может сделать то же самое». И мы это сделали».
Именно во время пребывания в Лондоне он впервые проявляет свое восхищение Черчиллем, которое будет длиться всю его жизнь. «Это уникум», — напишет он впоследствии и добавит:
«То, что он сделал в 1940 году, было подвигом, вошедшим в Историю. Он сумел вытащить целую нацию из глубин унижения и поражения, сделал ее духовно сильной и позволил высоко держать голову; наконец, он побудил ее к действиям, которые принесли ей победу. Это стало возможным благодаря уникальному сочетанию его качеств: притягивающему авторитету, блестящему красноречию, заразительной смелости… глубокому чувству Истории и непоколебимой вере в судьбу своего народа… Я думаю… что без Черчилля Англия бы просто развалилась. Если бы не было Черчилля, История была бы совершенно другой».
Пять месяцев проводит Бен-Гурион в осажденном Лондоне, отдавая всего себя созданию еврейской армии. В начале сентября Вейцман встречается с Черчиллем и Антони Иденом, тогдашним военным министром, и получает от них гарантии формирования в Палестине еврейской дивизии. Удовлетворенный таким результатом, 21 сентября Бен-Гурион отплывает в Нью-Йорк и прибывает туда в начале октября с целью понять, почему руководители американских евреев во главе с Брандейсом, судьей Верховного суда, не сумели занять соответствующую позицию по отношению к «Белой книге». Их поведение объясняется симпатией к Великобритании, вызванной ее яростным сопротивлением Гитлеру. За время своего трехмесячного пребывания в США Бен-Гуриону не удастся их сломить, несмотря на поддержку двух сионистских лидеров — доктора Наума Гольдмана и активиста движения раввина Абба Хиллель Силвера. В середине января, уезжая из Нью-Йорка в Палестину, он пишет о своем разочаровании госпоже Тамар де-Сола-Пул, председателю женского движения «Хадасса»:
«Не буду скрывать прискорбного чувства, которое вызвало у меня американское еврейское сообщество. Даже в сионистской среде я не встретил достаточного понимания всей тяжести этого горького и полного трагического отчаяния момента в истории Израиля. Или судьба миллионов собратьев в Европе волнует американских евреев меньше, чем судьба Англии? Разве пята миллионам американских евреев Палестина дорога меньше, чем дорога Великобритания 130 миллионам американцев? Боюсь, что американские сионисты еще не вполне поняли степень и груз ответственности, которые в этот решающий час возложила на их плечи История».
Возвращение домой занимает целый месяц и дает пятидесятипятилетнему сионистскому лидеру возможность совершить кругосветное путешествие. В Атлантике бушует подводная война, и он путешествует с запада на восток. Его тяжелый гидросамолет успешно садится в Сан-Франциско, Гонолулу, Новой Зеландии, Австралии, Индонезии, Сингапуре, Таиланде, Калькутте, Карачи и 13 февраля 1941 года завершает свой полет, приводнившись на Тивериадском озере. Вниманию своих товарищей он представляет смелую политическую программу, основные линии которой он наметил в мае 1940 года и чье краткое содержание он излагает в письме, написанном в Америке перед самым отъездом:
«Самое главное — это приложить максимум усилий во время войны и сразу же после нее для того, чтобы найти полное и фундаментальное решение еврейской проблемы, переправив в Палестину миллионы евреев и создав там еврейское «Commonwealth» («содружество») — равного члена семьи наций, которые будут установлены после войны».
Эти новые идеи являются плодом многомесячных раздумий. Он убежден, что конфликт породил революционную ситуацию, которая разрушит старый порядок и установит новый, как это случилось после первой мировой войны. С точки зрения еврейского народа, эта пересдача карт должна привести к созданию некоего государства. Вот почему он является сторонником формирования воинских сил, которые приняли бы активное участие в борьбе против оси Берлин — Рим и были бы способны после войны завоевать Палестину с помощью силы, если бы таковая понадобилась. Более того, ему кажется очевидным послевоенное ослабление Великобритании, в связи с чем еврейскому народу надо будет найти другого защитника. И, наконец, он убежден, что центр тяжести свободного мира переместится из Лондона в Вашингтон, что США обеспечат себе место первой мировой державы. Следовательно, очень важно организовать мощную пропагандистскую кампанию, которая затронет нервные центры американской администрации. Кроме того, еврейское сообщество Западной Европы — традиционный резервуар сионизма и оплот молодежного пионерского движения, будучи отрезано от остального мира и погружено в молчание нацистской оккупации, уступило место американскому еврейскому сообществу, которое стало центром еврейского мира и которое надо мобилизовать на оказание сионизму помощи в достижении его целей.
Вот с таким планом 22 июня 1941 года Бен-Гурион снова уезжает в Нью-Йорк. Оттуда он первым делом вылетает в Лондон для знакомства с новым министром колоний лордом Мойном, беседа с которым его разочаровывает. Министр заявляет, что Палестина не является и не может являться решением проблемы еврейского народа в силу своих небольших размеров:
— Сколько евреев можете вы принять в Палестине?
— Это зависит от режима, — отвечает Бен-Гурион. — Если для установленного в ней режима еврейская иммиграция и колонизация желательны, то страна способна принять миллионы людей.
— Миллионы? Сколько миллионов?
— За короткое время в стране можно разместить три миллиона евреев.
— Когда закончится война, у нас не будет времени ждать несколько лет; миллионы евреев уже вырваны из своей среды и оказались в нищете. Необходимо как молено быстрее найти решение, причем на высоком уровне. Это решение — создание еврейского государства в Западной Европе. Гитлеровский режим должен быть уничтожен, мы выгоним немцев из Восточной Пруссии, поселим там евреев и создадим еврейское государство.
— Я верю в вашу победу, — отвечает Бен-Гурион, придя в себя от изумления, — и вы можете делать с немцами все, что вам угодно. Вы можете выгнать их пулеметами из Восточной Пруссии, но даже под пулеметами вы не приведете туда евреев. У евреев одна страна — Палестина.
Еще одно разочарование ожидает сионистских лидеров. Обещание Черчилля создать еврейскую дивизию внутри британской армии и заверение Идена, что дивизия будет проходить службу на Среднем Востоке целый год оставались лишь на бумаге. Однако генерал, который должен был принять командование, был назначен в декабре 1940 года. В это же время были приняты все необходимые меры для формирования дивизии. Однако этот проект подвергся жесткому противодействию со стороны некоторых чиновников министерства колоний и высших политических и военных английских чинов на Среднем Востоке, которые опасались реакции арабов. Когда лорд Мойн и генерал Уовелл перешли на сторону оппозиционеров, Черчилль был готов уступить, но Вейцману об этом не сообщил. Долгие месяцы британское правительство водило за нос сионистов, говоря, что формирование дивизии задерживается по причине нехватки военного оснащения. Только 15 мая после настойчивых требований британское правительство официально проинформировало Вейцмана о том, что проект был отклонен. На следующий день глубоко огорченный Бен-Гурион вылетает из Лондона в Нью-Йорк.