– Что это такое? Твой сын ничего в жизни не понимает. Ему уже шестнадцать лет, а ума в нем на копейку нет.
– Надо что-то делать, – говорит царь. Вызвал он ту самую старушку, что ему яблоко дала, и сказал:
– Сын у меня совсем вырос, а ничего не понимает.
– А на улицу его выводят?
– Нет, я запретил выводить его, пока не исполнится ему шестнадцать лет.
– Вот это неправильно, уважаемый царь.
– Так что же теперь делать?
Подумала старушка и говорит:
– Надо делать так. Завтра-послезавтра в городе будет ярмарка. Дайте-ка ему двух человек в провожатые, чтобы обошли с ним всю ярмарку, чтобы они ему все показали, все объяснили: мол, это свиней продают, это коров, это телят, здесь картошка продается, здесь мясо, здесь всякое оружие. Надо, чтобы ему рассказали обо всем, что есть на ярмарке. И пусть эти люди ему все подробно запишут, чтобы он не забыл.
Так царь и сделал. Однажды в воскресенье, когда в городе была ярмарка, приставил царь к Ша-Измаилу двух человек, и пошли они на ярмарку. Стали они ему все показывать – и лодки показали, и пистолеты, и дичь лесную, и домашнюю скотину – все. А тому ничего не нравится. Они уже всю ярмарку обошли, а Ша-Измаилу все неинтересно. И вот зашли они в охотничий павильон, а там в витрине стоит собака, висит охотничье ружье и сидит лесная птица. Мальчик кричит:
– Вот это я хочу!
– А больше ничего не понравилось?
– Нет, только это.
Ну, хорошо. Пошли они домой, царю доложили:
– Ему понравилось быть охотником.
Ну, царь поблагодарил этих людей, заплатил им и отпустил. А сам у сына спрашивает:
– Так тебе поправилось быть охотником?
– Да, отец.
– Ну, смотри, твоя воля.
Когда царь дал своей жене покушать яблоко, царица съела его, а семечки выбросила в окно. Подбежала собака – съела семечко, подошла лошадь – тоже съела семечко. И одновременно с Ша-Измаилом родились щенок у той собаки и жеребенок у той лошади. А теперь они выросли: щенок превратился в добрую охотничью собаку, а жеребенок стал чистокровным рысаком. Что делает царь? Дает Ша-Измаилу этого рысака и этого пса.
– Вот, – говорит, – тебе собака, лошадь, а вот охотничье ружье. Можешь идти на охоту.
– А куда идти? – спрашивает Ша-Измаил.
– А вот выйдешь из города, пройдешь по дороге километра три и увидишь лес. В этом лесу можешь охотиться, сколько твоей душе будет угодно.
– Ну, до свидания! – говорит Ша-Измаил. – Я пошел.
– До свидания, сынок.
Попрощались. Взял мальчик себе еды на дорогу и пошел.
Девять дней ходил он по лесу. Ночевал на полянах, домой не возвращался. За девять дней не встретил даже воробья. Вот на десятый день видит Ша-Измаил: сидит птица под деревом. «Ага, – думает, – это куропатка!» Вытащил он ружье, целиться стал. А птица кричит ему человеческим голосом:
– Слушай, молодой человек. Я знаю, ты – царский сын. Я – тоже человек. Не стреляй в меня!
Ша-Измаил смотрит по сторонам и понять не может, кто это с ним говорит. Опять начал целиться, а птица говорит;
– Не стреляй в меня, я – хороший человек.
– А кто ты? – спрашивает Ша-Измаил.
– Я – птица, ты в меня хочешь стрелять.
– Лети сюда, а не то я выстрелю! Девять дней я не видел дичи в глаза.
Подлетела птица к нему. Ша-Измаил спрашивает:
– Кто ты? Почему ты говоришь, что ты – человек?
– Я – девушка, мне столько же лет, сколько тебе. Но я заколдована, меня превратили в птицу и велели летать по лесам. Но пройдет немного времени, и я снова приму свой облик.
Не поверил ей Ша-Измаил, сказал:
– Только тогда поверю тебе, когда ты превратишься в девушку.
Что птица сделала? Взяла и превратилась в девушку. И была она так красива, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Парень аж окаменел от такой красоты. А потом она опять превратилась в птицу.
– Ну как, нравлюсь?
– Нравишься.
– Ну, тогда женись на мне.
– Давай!
Говорит птица:
– Скажи мне, как у вас, в вашем царстве, сватают, как свадьбы играют?
– Ну как? Приезжают родные жениха к родным невесты и сватают, а потом свадьбу играют.
– Вот и ты так сделай. Приезжай ко мне, к моим родным.
– А куда ехать, где ты живешь?
– Поезжай за девять царств, за девять государств, через девять рек, через девять морей, через девять полей. Только тогда ты найдешь меня.
Сказала птица эти слова и улетела.
Вернулся Ша-Измаил домой, лег на свою кровать и заснул. Спал он три дня и три ночи. Царь велел слугам:
– Не трогайте его, человек с охоты вернулся, устал.
Когда через три дня Ша-Измаил встал, ему принесли поесть и попить, но он не стал ни пить, ни есть, знай только сидит себе на кровати и думу думает. Подходит к нему царь, спрашивает его, а он молчит. Что такое? Вызвали ту старушку – та тоже ничего сделать не может, ни одного слова вырвать у него не в силах. Ша-Измаил только молчит и о чем-то думает. Что делает царь? Пишет объявление: «Кто добьется от моего сына хоть одного слова, тому отдам полцарства». Ну, кто пошел? Идут разные колдуны и колдуньи к нему – никто ничего сделать не может.
В один прекрасный день собрался народ у царского объявления, идет разговор. Подошел тут один горький пьяница и спрашивает у людей:
– Что вы тут стоите и что читаете?
– Эх, дурак, – стали говорить люди, – вечно ты, пьяница, в корчме сидишь. Шел бы ты лучше к царю, если башка у тебя работает. У него сын уже третий год молчит. Если найдется такой человек, что сможет сына царского разговорить, тому обещали богатую награду.
Обрадовался пьяница, сорвал то объявление, в карман себе положил и прямо к царю направился.
Стучится в ворота:
– Дайте мне царя сюда!
Доложили царю:
– Тут пришел один по объявлению.
Царь велит:
– Ведите его сюда!
Привели пьяницу. Тот говорит:
– Это ты, царь, писал это объявление?
– Да, я.
– Твой сын не говорит уже третий год. Может, он думает о чем-то, может, у него есть что-нибудь на душе? Я сделаю так, что он заговорит. А что ты мне дашь за это?
– Что дам? Я же обещал полцарства.
– Нет, я не хочу.
– Ну, тогда дам тебе лошадей, быков, коров.
– И этого мне не надо.
– А что ты хочешь?
– Дай мне одну бочку спирта и одну бочку вина портвейного, больше мне ничего не надо.
Он же пьяница. Что ему еще требуется? Ну, выделил царь ему подводу, погрузил пьяница эти бочки и повез к себе домой. Пришел обратно.
– Это, – говорит, – мое. Теперь дай мне еще пол-литра водки и четверть вина, и я пойду к твоему сыну.
Царь дал ему, что тот просил. Поставил пьяница все это на стол и говорит:
– А теперь все уходите, я должен с ним вдвоем остаться.
Все ушли – царь, его жена, слуги, и он остался вместе с Ша-Измаилом.
А раньше электричества не было, и жгли керосиновые лампы. На этих лампах были такие колечки, чтобы их вешать на стену. Повесил пьяница лампу на стену, сам сел за стол, взял два стакана и налил водки.
Говорит:
– Ну, что, дружок, дорогая моя лампа, давай выпьем? Ах, ты водку не любишь? А портвейн? Ну, давай налью тебе портвейна.
Выливает водку, наливает вина.
– Ну, – говорит, – за счастье твое, за здоровье!
Он сам говорит и сам себе отвечает.
– Лампа, а не можешь ли ты рассказать мне какую-нибудь сказку или рассказ старинный? А, ты еще мало выпила! Ну, я тебе налью.
Наливает пьяница еще раз по стакану и говорит:
– А может, ты знаешь какой-нибудь веселый анекдотик?
Вот так он и разговаривает с лампой: за обоих говорит, за обоих вино пьет. А царский сын за всем этим наблюдает и молчит. Говорит пьяница с лампой, говорит, а та тоже молчит.
– Да что же ты все молчишь? – закричал пьяница и как ударит по лампе. А Ша-Измаил смеется:
– Ха-ха-ха! Вот дурак! С лампой разговаривает!
А за дверью царь с царицей и все слуги слышат, что Ша-Измаил смеется, и в комнату заходят. Говорит царь: