‑ Только не продавай ничего, ты же цен не знаешь. Погоди‑ка.

К прилавку подошла дородная матрона с кошёлкой, которую наполняли закупленные свежие овощи. Рядом торчал дюжий слуга с зажатым подмышкой живым гусём. Пьер вступил с ней в переговоры на том же "готике". Когда она, купив целый горшок и, передав его слуге, отошла, бортник снова повернулся к нему.

‑ Это экономка нашего графа. Он тут гыр‑гыр.

‑ Что он тут? ‑ не понял Федя последнее слово.

‑ Ну, как бы сказать, ‑ пощёлкал пальцами Пьер, ‑ знаешь, что такое сюзерен?

‑ Знаю.

‑ Так вот, он здешний сюзерен. Город охраняет отряд его латников. Даже три филиала банков платят ему проценты с прибылей: Первый Горный, Лесной Эльфийский и Объединённый. Очень, ‑ бортник воздел указательный палец, ‑ солидные банки. Не каждый в них может счёт открыть, только по рекомендации двух надёжных клиентов. Да и владение счётом стоит недёшево: тридцать пять золотых империалов в год.

‑ А бумажных денег у вас тут совсем нет? ‑ не удержался Фёдор, вспомнив, как пренебрежительно отреагировал Пьер на банкноты.

‑ Есть банковские билеты, векселя, расписки. Ну, ваши‑то, изумрудные, здесь, понятное дело, ничего не стоят. Их ни один наш банк не примет. У нас бумажные деньги другие. Их даже подделать нельзя, потому что на них магические знаки проставлены. Сейчас, подожди…

Он повернулся к продавцу за соседним прилавком, судя по росту, это был гном, и о чём‑то заговорил. Тот согласно кивнул, и Пьер хлопнул Фёдора по плечу.

‑ Порядок, сторговались. Он за твои часы даёт семьдесят пять золотых. Их, конечно, у антиквара, можно и за сотню толкнуть, но хлопот больше: возьмут на коносайн. Пока‑то он их продаст, а здесь чистоганом и сразу.

Федя, не говоря ни слова, снял с руки свой "Omax" и протянул Пьеру. Тот, получив от гнома мешок с империалами, отсчитал себе законные восемь жёлтых кругляшей, выдал Федору шесть серебряных империалов сдачи, и протянул ему мошну.

‑ Я уже на тебе заработал так, что можно несколько месяцев сюда не ездить, ‑ хитро усмехнулся бортник, ‑ а теперь пошли тебя переоденем. А то пялят глаза все, кому ни попадя. Заодно ещё и купим тебе кое‑что по мелочи. Нож у тебя есть?

‑ Есть, ‑ м.н.с. с понтом выщелкнул клинок "выкидушки".

‑ Ого! Спрячь и не показывай, такой клинок не меньше десятка золотых стоит.

Федя послушно убрал нож в карман. Гном, который купил его часы, что‑то крикнул, жестом показывая, что хочет посмотреть. Пьер отрицательно помотал головой. Услышав новый вопрос, повернулся к Феде.

‑ Сельф спрашивает: ещё какие‑нибудь диковины есть?

‑ Только это, ‑ он достал из кармана сотовый телефон в металлическом корпусе.

Это, конечно, был подарок ко дню рождения, но в такой ситуации выбирать не приходилось. Бортник взвесил его на руке, покачал головой и передал гному, тихо сказав Феде:

‑ Меньше, чем за пятнадцать золотых, не отдадим.

‑ Жалко, корпус‑то титановый!

Пьер сначала не понял новое для него слово, но повернулся к гному и дал пояснения, показывая на матовую поверхность. Сельф достал небольшой молоточек, легонько, двумя пальцами, взял телефон за бока и тихохонько стукнул по металлу, прижав ухо чуть ли не к поверхности. Лицо его изменилось, а в глазёнках полыхнула такое изумление, что стало понятно: цена намного выросла!

Гном начал что‑то бухтеть, Пьер возражал. Федя разобрал лишь одно слово ‑"тритониум". Бортник, чувствуется, оказался в своей стихии. Он что‑то азартно втолковывал гному, отбирал у него телефон, демонстративно взвешивая его на руке, мотал головой на все предложения покупателя. Тот, не уступая бортнику в экспансивности, протягивал руки, плевался, дул себе на плечи, в остервенении хватал себя за бороду.

Окружающие с немалым интересом наблюдали за торгом, подбадривая спорящих азартными возгласами. Видно было, что торгуются не какие‑то замухрышки, а настоящие мастера этого дела. Наконец, гном ударил кулаком по прилавку, дёрнул себя за пышную бороду, как бы говоря: ешьте меня и пейте мою кровь! Хлопнул по протянутой руке Пьера и вдруг довольно захохотал. Видно было, что сам процесс торга доставил ему немалое удовлетворение. Как, впрочем, и Пьеру, не говоря уж об окружающих.

‑ Сто двадцать три золотых и ни сантима меньше! ‑ порадовал Федю Пьер, ‑ Да ты богач, парень, на эти деньги можешь у меня арендовать комнату. Буду тебя три раз в день кормить и даже старшую дочь замуж за тебя отдам!

‑ И как долго это счастье будет длиться? ‑ съехидничал Фёдор.

‑ Не меньше 200 лет! ‑ подсказал зараза гном … на чистом французском языке.

Пьер отслюнявил себе из нового мешка 13 золотых. Федя тоже не остался в накладе ‑ почти шесть килограмм золота заметно прибавили ему оптимизма.

‑ Ну, вот, теперь можно и по рядам прогуляться, ‑ Пьер крикнул что‑то гному, тот кивнул, ‑ Сельф присмотрит за товаром…

Глава вторая.

Лови удачу за хвост ‑ из бомжей в "почти архимаги"

Федя с любопытством крутил головой. Рынок, честно сказать, того стоил ‑ на взгляд человека из Изумрудного мира. Горы свежей чистенькой картошки, хотя и не крупной (интересно, здесь они тоже её из Америки завезли?), свекла, какие‑то жёлтые и синие корнеплоды. К тому же, овощи, фрукты, ягоды. Плетёные из лозы корзины полны свежей рыбой и зеленью. Туши скота, всевозможной домашней птицы и дичи.

По сравнению с Московскими рынками, было, может быть и бедновато, но зато всё натуральное, без химии или импортных наклеек. Как‑то матушка сподобилась купить американские помидоры, дёшево. Так те, заразы, на второй день начали потихоньку подгнивать.

За продуктовыми рядами расположились торговцы игрушками, Федя мельком скользнул взглядом: куклы, зверушки, коняшки. Дети ‑ они в любом Мире дети. Интересно выглядел ряд с отварами, настойками, снадобьями. Даже кремы были явно самопальные, хотя, по отзыву Пьера, высокого качества.

‑ У нас тысячи лет не существует массового производства, ‑ пояснил Ламер, ‑ всё изготавливаем своими руками, поэтому и качество лучше!

Оружейный ряд приковал взгляд. Будь ты хоть трижды научным сотрудником, но если мужеска пола, да ещё из семьи потомственных военных…

‑ Пойдём, ‑ дёрнул его за рукав Пьер, ‑ этот товар нам не по карману.

‑ Да я не покупать, ‑ смутился Федя.

Когда дошли до тех рядов, где на прилавках были разложены всякие амулеты‑талисманы и другая повседневная мелочь, Пьер толкнул Федю в бок и шепнул:

‑ Я сейчас буду торговаться, не встревай.