– Прощай, Гюльнуз!

– Прощайте.

Приятели вышли на галерею. Быстро темнело, и в синем небе вспыхнули первые звезды. Быстро спустившись вниз вслед за Владосом, Лешка вдруг услыхал позади приглушенный крик:

– Али! – Обернулся.

– Постой, Али… – подбежав, Гюльнуз обняла его за плечи и крепко поцеловала в губы. – Удачи… – шептала она и улыбалась, чувствуя, как скользнувшие под одежду Лешкины руки гладили ее шелковистую кожу. Спину, живот… грудь…

– Нет, – с явным сожалением вздохнула девушка. – Не здесь… В спальне…

– Но, как же ты…

– Я сказала Гвидо, что уже не девушка! Наврала. Идем!

Не чувствуя под собой ног, Лешка взбежал в спальню. Гюльнуз, улыбаясь, улеглась на кровать, раскинув руки. Лешка склонился над девушкой, поцеловал… Полетело на пол монисто… шелковая рубаха… шальвары…

– Я знала… – обнимая юношу, прошептала Гюльнуз. – Знала, что ты будешь…

Глава 9Осень 1439 г. Кафа.В ПОИСКАХ ПОПУТНОГО СУДНА

Кто я? Отколе пришел? Куда направляюсь? Не знаю. И не найти никого, кто бы наставил меня.

Григорий Назианзин

…Моим первым мужчиной!

Словно соцветие сладостного цветка, словно послевкусие, оставшееся от терпкого вина – именно так Лешка вспоминал потом все то, что произошло тогда между ним и Гюльнуз. Эта запретная внезапно нахлынувшая любовь постепенно исчезала, забывалась, но, наверное, так и не исчезла до конца. Гюльнуз… Красивый цветок предгорий. И – одна из богатейших женщин Кафы! Продолжительная связь между нею и Лешкой просто не имела бы будущего, и юноша понимал это, как никто другой. И все равно, накатывала иногда щемящая грусть, от которой саднило сердце.

Выйдя через лавку на улицу, беглецы осмотрелись и быстро двинулись в направлении гавани. Уже совсем стемнело, и короткие южные сумерки на глазах превращались в ночь. Следовало спешить – как предупредил Владос, уже совсем скоро ночные стражники перегородят рогатками улицы – чтоб не шастали невидимые в темноте тати. Высыпавшие было на небо звезды медленно исчезали, затягиваемые черной дождевой тучей. Заморосило, с моря подул ветер, бросая холодную взвесь в лица припозднившихся прохожих. Закрывались ворота постоялых дворов и харчевен, откуда‑то издалека доносился собачий лай, а вот в гавани, похоже, еще шумели – вывалившие из портовой таверны подгулявшие моряки горланили песни.

– О! У них и спросим!

Лешка быстро побежал к морякам, не обращая внимания на предостерегающие крики приятеля.

– Эй, парни… – подбежав, начал было он, но тут же осекся – русского‑то морячки явно не знали, а вот по‑гречески юноша еще разговаривал плохо. Впрочем, должны бы понять, да и вон, Владос сзади бежит…

– Нам нужен попутный корабль. Корабль, понимаете? Судно.

Вообще, подозрительная была компания, Лешка это только сейчас заметил. Пятеро – в рваных одежках, с перевязанными разноцветными платками головами – настоящие пираты, разбойники, какими их рисовали в детских книжках. Двое – бородатые мужичаги, остальные – подростки, гопота самого гнусного вида.

– Хэ! – обернувшись, один из морячков, видимо, главный – с широкой волосатой грудью и свернутым набок носом – ухмыльнулся и что‑то громко сказал. Наверное, что‑то нехорошее – Лешке почему‑то не понравился его тон.

Трое молодых гопников тут же отбежали в стороны – ага, перекрывают возможный отход! Что ж…

Почувствовав рядом с собой чье‑то дыханье, юноша ; повернул голову и облегченно перевел дух:

– Владос! Молодец, не бросил…

– Зря ты к ним подошел, – тихо произнес он. – Теперь они от нас не отстанут, пока не обберут до нитки.

– Нападем первыми, – решительно шепнул Лешка. – Ошеломим – а дальше видно будет!

А кривоносый уже гнусно смеялся, и его напарник – угрюмый жилистый мужичага – что‑то коротко поддакивал, посматривая на парней кривой нехорошей улыбкой… И трое гопников ухмылялись поодаль. Не дожидаясь, пока главный разбойник выхватит нож, Лешка подошел к нему с самой обаятельной улыбкой и, еще раз вежливо повторив вопрос насчет попутного судна, резко ударил его ногой в живот. Кривоносый согнулся, выпучив глаза от неожиданности и боли – и Лешка со всей силы ударил его по затылку сомкнутыми «в замок» руками. Оглянулся – Владос тоже не терял времени даром – угрюмый согнулся и выл, держась за лицо – видать, грек, не мудрствуя лукаво, просто‑напросто сделал ему «козу»!

– А теперь – бежим! – Лешка подмигнул приятелю, и оба со всех ног бросились в темноту.

Позади топали и орали пришедшие в себя морячки – разбойнички. И ведь нагнали бы, несмотря на хорошую фору, кабы беглецы, не побрезговав, не укрылись в придорожной канаве.

– Лови их! Держи! – крича и ругаясь, гопники вихрем пронеслись мимо, куда – бог весть…

– Здорово получилось, – тихо хохотнул Владос. – Хорошо, что ты догадался напасть на самых опасных – те явно не ожидали, как, впрочем, и их напарники.

Лешка улыбнулся:

– Ну, теперь куда? Не хотелось бы вновь встретиться с гопниками.

– С кем, с кем? Ах, с этими… Да пусть они себе носятся по всем окраинам, а мы вернемся обратно в гавань – ведь нам именно туда и надо.

– Пошли!

В гавани, у самого пирса, они увидели двух пареньков – похоже, что юнг. Никакой опасности парнишки не вызывали. Приятели переглянулись – вот у них и спросить про попутное судно!

– Эй, братцы! – нагнав, обратился к ним Владос. – Не скажете, какой корабль в ближайшие дни отправится в Константинополь?

– В Константинополь? – один из моряков – улыбчивый паренек, шатен, насколько можно было разглядеть при свете факелов, укрепленных на стене весовой, примерно ровесник или чуть младше Лешки – остановившись, обернулся. – А вам когда надо?

– Как можно быстрее!

– И найдется, чем заплатить?

– Конечно! – грек с готовностью похлопал по висевшему на поясе кошелю, хотя, честно сказать, деньжат в нем было маловато, для того, чтобы добраться в Константинополь, явно не хватало, тем более – двоим, тех монет, что остались от щедрот синьора Гвидо Сильвестри, и одному‑то было мало. И тем не менее друзья верно рассудили – сначала отыскать попутный корабль, а уж там посмотрим. Можно ведь и наняться на весь переход палубными матросами, либо, сказавшись странствующими мимами, развлекать всю команду. Плыть‑то – всего ничего!

– Подождите у весовой, – зачем‑то оглянувшись, негромко произнес парень. – Попробую поговорить со шкипером одного суденышка.

– Вот бы славно! – улыбнулся Владос. – Ну, хорошо – ждем.

– Что такого сказал это парень? – усевшись на каменные ступеньки весовой, озабоченно поинтересовался Лешка.

– Обещал свести нас со шкипером идущего в Константинополь судна.

– А, – юноша усмехнулся. – То‑то я и гляжу – ты смотрел на него, как на родного.

– Да ладно тебе, – отмахнулся грек. – Имей в виду, денег у нас не хватит, шкипера придется упрашивать. Надо сразу решить, что полезного мы можем делать на корабле?

– Веслами ворочать, – Лешка хохотнул. – А больше вряд ли чего. Я лично морского дела не знаю.

– Я мог бы быть помощником шкипера по пассажирам и грузу, – вполголоса прикидывал Владос. – Но, это – вряд ли, наверняка на судне уже есть помощник. Прикинуться паломниками? С них ведь много не берут… Да, может, и хватит.

Лешка тоже попытался внести свою лепту:

– Наверное, я смог бы чинить судовой дизель! Ой… здесь же нет еще никаких дизелей, даже пароходов – и тех нет… И не скоро будут!

– Эй, парни! – не добежав до весовой, позвал их новый знакомец. Даже представился – звали его Галинда.

Владос с Лешкой тоже назвали себя, сказали, что паломники, возвращались, мол, посуху, из Святой Земли с поклонения гробу Господню.

– Не знаю, возьмет ли вас шкипер, – Галинда с сомнением покачал головой.

Порывы ветра приносили с моря соленые брызги, в дополнение к мелкой дождевой взвеси, потрескивающей в смолистом пламени факелов, чьи желтые трепещущие отблески маленькими полуночными солнышками отражались в черной воде залива.