Итак.

Я не могу помочь магам, не владею собственным телом и не имею понимания того, что еще можно сделать, чтобы спасти нас всех. Я ранен и не связан с истоком, чем бы этот исток не являлся на самом деле. Дракон сделал меня изгоем среди своих, но в том была только моя вина. Мой страх и побуждаемая им ярость искалечили нас обоих. С меня никакого проку. Неутешительный вывод.

По ступенькам крыльца застучали шаги. Хмурый, вошел Северный, за ним постукивая перед собой палкой, Калороне, последним в дверном проеме возник Мастер, несший две невысокие скамеечки. Когда гончар жил в Форте, ему не нужна была палка слепца. Пусть он не видел ничего, но знал город вдоль и поперек, а его неимоверно обостренные чувства, ставшие результатом слепоты, позволяли старцу всегда знать, когда перед ним человек. Он никогда не спотыкался, я ни разу не видел, чтобы он столкнулся с телегой или налетел на безрадостно бредущую собаку.

Но жизнь для него изменилась еще круче, чем для других, и пусть он все так же знал свое дело, пусть вся посуда, присутствовавшая в лагере, была сделана его руками, теперь он был всего лишь слепым стариком, пусть и с незаурядным разумом.

Калороне подождал, пока Мастер поставит ему скамеечку, и тут же безошибочно сел на нее. Северный прошел вглубь дома и прислонился копчиком к краю стола, на котором меня оперировали накануне. Мастер присел у входа подле Калороне.

–Мы хотели поговорить о сложившихся делах, – проворчал Северный неприветливо. – Когда ты пребываешь в неведении, Демиан, это обычно заканчивается каким-нибудь происшествием. Тут еще с Моралли вышла неожиданная промашка…

–Об этом мы поговорим потом и немного другим составом, – резковато ответил я.

–Не вини ее, Демиан, – скрипуче попросил гончар. – Она – обещанное дитя и делает все, что должно.

–Не могу понять, как вы допустили подобное, Калороне, вы, имеющие среди магов вес…

–Лучше было бы, чтобы Моралли умерла в утробе матери? – резковато отозвался старик.

–Я не это имел в виду, – разозлился я. – Вы же меня понимаете…

–Нет, не понимаю. Закон серди всех нас один. Кем мы станем, если начнем менять законы применительно к себе?

–Это – лицемерие, – я опустил штанину. – Маги поступают именно так, они всегда поступали именно так – изгибали законы под сложившиеся ситуации. Ваша потрясающая честность перед самим собой нечета их хитрости.

–Я не вижу ничего ужасного в том, что моя девочка обучалась у лучших людей города, – теперь голос Калороне был насмешливым, – узнала, как обращаться с любым оружием, будь то лук, меч и слово. В том мире, где она росла, это были полезные умения, так что оставим мой выбор мне. Согласись, ты сам провел с ней немало счастливых мгновений.

–Меня ранит, что это было не взаимно, – признался я.

–Удивительно, что это для тебя важно, – задумчиво протянул старик. –Она много говорила о тебе в те времена, а потом, когда вы отбыли в горы, каждое утро поднималась на стену и молилась вечерами, чтобы снегопады отступили. То, что ты видишь сейчас, это обида…

–Не надо, – тихо попросил я. –Вот не сейчас, я прошу. Вы пришли не за этим, верно?

–Верно, – согласился Северный. – Сначала я хотел собрать всех, но побоялся развития событий. Как я сказал, ты бываешь немного импульсивен.

Я скривился, встретив прямой взгляд мага дня.

–Сегодня ты спас этот лагерь, ты увидел то, что было от нас скрыто. Здесь неуместна иная благодарность, кроме доверия, Демиан. У нас больше не будет от тебя тайн. Мастер не сказал тебе о наших планах?

–Собственно, нет, – внутри у меня все заледенело.

–Для этого придется начать издалека, ты многое упустил и я боюсь некоторого непонимания, – маг выдержал паузу, толи упрекая меня, толи собираясь с мыслями. – Мы были пограничным миром, но теперь все, что здесь было, уничтожено. Томы ты сам был свидетелем. Остались лишь крохи, нам нечего спасать. Такое уже случалось, когда много тысячелетий назад время вошло в живой мир.

Мы всегда были теми, кто оберегал череду миров от беды, и сейчас единственная наша возможность оттеснить время назад, это отступить за другую границу и найти способ укрепить ее.

–Вы решили все бросить? – тоскливо уточнил я.

–Уничтожить, – подсказал Мастер. – Спрессовать и вышвырнуть за пределы реального. Представь себе два изображения на тонкой бумаге, можно наложить одно на другое, а потом стереть лишнее.

–Это чудовищно, – от чего-то мой голос стал совсем сиплым. – Ведь именно так Форт появился на равнине, да? Северный – самый древний маг, так сказала Рене. Вот значит как, не впервой уже терять свои позиции?

Северный передернул плечами, будто ему стало неуютно.

–Мы спасали то, что могли, – сказал он нехотя, – но те, кто пришел со мной, почти все уже мертвы.

Я заметил, как руки Калороне дрогнули. Он поднял свои слепые глаза на меня, и на мгновение мне показалось, что он видит куда лучше любого из нас.

–От тех времен остались лишь призраки в Святилище, но есть и те, кто живет их чаяниями, не человек и не мертвец, – сказал старик. –Город даровал нам время, лишая свободы уйти. Я один из тех, кто помнит те времена. Да, что-то ужасное есть в совмещении миров…

–Это та же самая смерть, – пытаясь понять слова гончара. Значит ли это, что он пришел из другого мира вместе с Северным или то, что он видел, как в его мир входили маги и драконы? Сейчас и не понять…

–И все равно у нас нет другого выхода, – упрямо сказал Северный, глядя, впрочем, не на меня и не на Калороне. Он смотрел в дверной проем, словно искал кого-то за пределами дома.

–Миры привыкают быть такими, какими их делают, – сухо заметил Калороне, и я вдруг понял, что больше ничего от него не услышу. Он, как и все…, как и я не видел другого выхода.

–Как мы можем наложить мертвый мир на живой, дышащий своей жизнью? – растерялся я. – Как мы можем трогать гробницу? Этот мир, это же погост. От него ничего не осталось! Что вы хотите? А если нам не удастся, если фантомы хлынут следом?

–Мы сможем защитить новый мир, – спокойно ответил маг дня, и я чувствовал, что остальные с ним согласны. –У нас будет цель, которую мы утратили уже давным-давно, поддавшись привычке равновесия. У нас будет долгий срок, чтобы мы смогли найти решение. Смерть – это столь великая сила, что даже время рушится под ее неумолимыми ударами. Совместив миры, мы получим возможность отыскать способ укреплять и восстанавливать стену.

–Северный! – зло бросил я. – Ну скажи же, ведь у вас было это время! Ты видел пещеры под горами, полные жизни, так ты сказал? В другом мире, да? Как ты мог оставить попытки? Или, быть может, все это обман, и стену просто невозможно защитить? Рано или поздно она обрушится так, как рушились стены до нее? Северный, это и есть правда?

–Я попыток не оставлял, – сухо выделяя каждое слово, скала маг. –Я искал. И я нашел того, кто отдаст границе между мирами свое время, того, кто способен не только разрушать стены, но и созидать их…

–Почему ты не сказал мне раньше? – взорвался я.

–Потому что мы опоздали. Я многие годы искал того, кто подошел бы для этой жертвы, кто смог бы отдать себя стене и лишь благодаря Шиве мне это удалось.

–Фантом в Храме сказал, что я такой не один, – возразил я, будто пытаясь поймать мага дня на лжи.

–Не один, но вас не так уж и много, – согласился Северный. – Нет, не каждый, выживший после смерти, отнюдь. И с тем, как я подбирался к тебе подобным, их уничтожали случайности. Будто мир сам… или чей-то злой умысел…

–Это мог быть Шива, – подсказал я.

–Нет, – казалось, маг дня сейчас угаснет. Голос его стал глухим, едва слышным, он прикрыл глаза: – Я подозревал его, не скрою. Но это было бы просто глупо, а Шива не глупец. И к тебе, Демиан, я приставил его, чтобы увериться в том или ином, а вышло, что сделал лучший выбор, будто пытался обмануть сам ход событий. Я не приближался к тебе, послал Мастера…