Михайлов кивнул и Зеленский передал все документы Стокфорду, он, не глядя, отдал их стоявшему за спиной мужчине. Тот сразу же вышел из салона — пошел исполнить формальности, как выразился Стокфорд.

— Госпожа Михайлова, — безошибочно обратился Стокфорд, Вика кивнула, — госпожа Петрова, — Алла тоже кивнула в ответ, — господин Михайлов младший…

— Витя, — ответил он и протянул Стокфорду руку.

— О-о! — воскликнул Стокфорд, пожимая ему руку, — госпожа Михайлова младшая…

— Юля, — она протянула ему руку ладонью вниз.

— Для вас просто Билл, мадам, — улыбнулся он и, невероятно изогнувшись, поцеловал ей ручку.

— Хорошо, Билл, ты еще долго будешь нас держать в самолете? — спросила Юля на чистом американском наречии.

Взрыв смеха и аплодисментов в салоне заставил покраснеть Стокфорда.

— О, нет, прошу к выходу.

Николай Петрович с Викой ступили на трап, за ними, держа детей за руки, появилась Алла Борисовна, за ними следовали Зеленский и Стокфорд. Защелкали фотоаппараты, заблестели красными глазками кинокамеры, закрывая лица операторов…

Пока Михайловы знакомились и обменивались любезностями со Стоуном, давали интервью журналистам, Зеленский завел разговор со Стокфордом.

— Какая на сегодня программа дня? — спросил он.

— Сейчас едем к Стоуну, это вон тот, наполовину лысоватый мужчина, чуть правее господина Михайлова. С дороги необходимо отдохнуть, программу на следующие дни согласуем вечером, — ответил Стокфорд.

— Господин Михайлов желал бы остановиться вначале в здании аэровокзала, выпить пива. Женщинам необходимо посетить дамские комнаты. Вы можете это организовать? — спросил Зеленский.

Михайлов, конечно, мог обойтись и без пива, женщины без дамских комнат, но Зеленский беспокоился за документы — вдруг Стокфорд придумает какую-нибудь ерунду и паспорта им не отдадут. А так он все заберет прямо в аэропорту, эта его предусмотрительность даст в будущем семье Михайлова свободу передвижения…

Глядя на Стокфорда, он безошибочно определил накаченное, тренированное тело сотрудника ЦРУ. Полиция отпадала сразу, ФБР?.. ФБР не занималось разведкой и доступа к секретам ЦРУ не имело. Шестым чувством Зеленский понял, что у Стокфорда были другие планы, он не собирался заезжать в аэропорт. И, видимо, действительно хотел проехать прямо к Стоуну, а потом объявить, что паспорта привезут позже. Он не мог отказать женщинам в посещении дамских комнат и наверняка злился, не показывая вида, Зеленский чувствовал это.

— Да, я как-то не подумал об этом, — ответил Стокфорд, — но вы даже не согласовали поездку со своим шефом, — решился на последнее он, — вдруг господин Михайлов решит проехать прямо к Стоуну, я уточню этот вопрос у него.

«Тоже мне, умник выискался, видали мы таких, — подумал Зеленский. — Конечно, ты спросишь: едем прямо к Стоуну и получишь положительный ответ».

— Я не первый день служу у господина Михайлова и такие вопросы не согласовываю, — отрезал он.

— О, да, конечно, — заулыбался Стокфорд, — Билл, зовите меня просто Билл, — он протянул руку.

— Михаил, — ответил Зеленский.

Пальчики у Стокфорда не пластилиновые, но до Зеленских им было далеко, оба это поняли сразу.

— Если не секрет, — с улыбкой поинтересовался Стокфорд, — где раньше служили?

— ВДВ — это что-то типа ваших зеленых беретов или морских котиков, не ФСБ, — Зеленский первый раз улыбнулся, — а вы?

— Не буду скрывать, — ухмыльнулся Стокфорд, — я специальный агент ФБР, в мою задачу входит обеспечение безопасности академика, думаю, что вы должны это знать. У Стоуна нет личной охраны, и когда он узнал, что вы тоже приезжаете, он обратился к нам.

— А почему не в полицию? — наивно спросил Зеленский.

— А он и обратился в полицию — с улыбкой ответил Стокфорд, — но господин Михайлов очень известный ученый и непредвиденные ситуации, связанные с его безопасностью, могут затронуть жизненные интересы США, поэтому этот вопрос поручили мне.

«Вот ведь гнида, врет, даже не запнется», — подумал Зеленский, но ответил с улыбкой:

— Это приятно слышать, Билл.

Михайлов закончил отвечать на вопросы журналистов и с семьей усаживался в лимузин. Михаил поехал с Биллом и его помощником в другой машине. После аэропорта, где Зеленский забрал у Стокфорда паспорта и декларации, они прямиком отправились к Стоуну.

По размеру дом Стоуна был примерно такой же, как и Михайловский, может чуточку больше, но шикарная обстановка бросалась в глаза. И все же, как отметил Михайлов, у Стоуна не было бассейна и тренажерного зала, что существенно уменьшало его ценность. Николая и Вику проводили в их комнату, Алла с детьми поселилась рядом, она отказалась от отдельной спальни и настояла на своем.

Михайлов сразу же заметил в спальне скрытую видеокамеру и не одну. «Это уже наглость», — подумал он. Вначале он хотел, как бы случайно, смахнуть одну из них на пол, задев ее пиджаком, но потом передумал. Лучше отключить их все…

После водных процедур Михайловы спустились в холл, уложив детей спать — после длительного перелета им требовался отдых. Стоун сидел, развалившись в кресле, но при появлении гостей резко вскочил. Казалось бы, откуда взялась энергия у этого невысокого толстячка, походившего на колобок с блестящей лысиной на макушке. Мясистый нос и оттопыренные уши, прикрытые сзади пучками волос, придавали его озабоченному лицу немного смешной вид. Но прежде всего привлекали внимание его глаза, цвет которых с первого раза определить сложно, еще и потому, что, казалось, они обладали какой-то таинственной силой, заставляющей сразу отводить взгляд.

В холл вошла расхлябанной походкой крашеная блондинка лет 30 в мини юбке и с полуоткрытыми грудями, словно только что закончила работу на панели. Весь ее вид выдавал бывшую профессионалку с хорошей фигуркой и смазливым личиком, знающим себе цену. Михайлов заметил, что Стоуну не понравился ее вид, и он понял, что Стоун наставлял ее перед этим по форме одежды и поведения.

— Разрешите представить вам мою супругу, — стараясь скрыть раздражение, сказал Стоун.

— Эмилия Стоун, — чуть выпятив бедро и протягивая руку ладонью вниз, произнесла она, откровенно рассматривая и оценивая Михайлова.

— Доктор Михайлов, — ответил он, поворачивая и пожимая ей руку, рассчитанную на поцелуй.

Эмилия сухо поздоровалась, познакомилась со всеми и предложила Вике и Алле:

— До обеда еще есть время, пойдемте ко мне, поболтаем, я покажу вам дом. Пусть мужчины поскучают без нас одни, к обеду соберемся все здесь.

Женщины ушли, оставив Стоуна и Михайлова одних, Зеленский, сидевший в стороне за столиком, собрался было пойти за ними, но Михайлов подал знак рукой и он остался на месте.

— Что будете пить, коллега? — спросил Стоун.

— Пиво, я вообще люблю пиво.

Стоун достал несколько бутылок.

— А я, с вашего позволения, выпью виски с содовой.

Он плеснул себе в бокал немного виски, разбавил содовой и поудобнее устроился в кресле.

— Я очень рад, господин Михайлов, что вы приняли мое приглашение и посетили мой дом. Встреча и знакомство со знаменитым русским доктором тем более приятна, что вы приехали всей семьей. У вас очень красивая жена, замечательная теща и славные дети, которые, не смотря на малый возраст, поразили Стокфорда своим остроумием. Он успел рассказать мне, как Юлия поторопила его в самолете, — Стоун рассмеялся.

— Я тоже рад, господин Стоун, познакомиться с известным онкологом Америки.

— Просто Джек, — перебил его Стоун.

— Хорошо Джек, зовите меня Николай, — ответил Михайлов, — или лучше Ник, так вам будет удобнее, — он улыбнулся.

Стоун рассказал, что впервые увидел Михайлова по телевизору на Парижской конференции и поразился результатами лечения. Фантастическое излечение больных не укладывалось ни в какие рамки научных открытий и практического мирового опыта. Стоун не поверил и позвонил в Париж своим коллегам онкологам, и они подтвердили факты, рассказывая с восторгом, взахлеб о Михайловских чудесах исцеления. И до сих пор не верилось Стоуну, что человек с переломанными костями может встать на ноги и пойти, неоперабельный больной — стать вмиг здоровым.