Наконец раздался характерный звук, она метнулась к двери, засыпая его вопросами.

— Все хорошо, милая бабушка, — Николай обнял ее и поцеловал в щеку, — с внуком тебя и внучкой! Вика чувствует себя прекрасно, дети — богатыри, по 2900 каждый.

— Я так волновалась, места себе не находила, — Алла уткнулась ему в грудь, пряча мокрые глаза.

— Поэтому и не взял с собой — металась бы там по коридору, отвлекала персонал от работы. Тащи шампанское, праздновать будем! Завтра навестим ее с утра, после обеда заберем домой. Сегодня дел еще много, не покупали же ничего маленьким, но сначала дом посмотрим.

Он вытащил из кармана платочек, промокнул ей глаза и подтолкнул в сторону кухни. Снял туфли, вымыл руки и пришел в комнату. Алла налила шампанское, протянула ему бокал.

— Поздравляю, папочка! — улыбнулась она, — так хорошо и радостно на сердце стало. А про какой дом ты говорил? — спросила она, отпивая шампанское.

— Про наш дом, Алла, помнишь, я говорил, что Вика с детьми войдет в новый дом. Он готов и ждет нас.

Они допили бокалы и засобирались в дорогу. Алла считала, что Николай забыл про свое обещание, ни разу они не заговорили больше о доме, после его высказывания. И она с Викой не спрашивала его, не хотели нагружать его еще одной заботой, видя, как много работает он. Все оказалось не так, он помнил, и сейчас они ехали в свой новый дом. Алла прижалась к нему в машине, чего не позволяла делать себе раньше в присутствии Михаила.

Они подъехали к бетонному забору с металлическими воротами, которые открылись сами, автоматически. Алла поняла, почему Николай не хотел, чтобы она раньше съездила посмотреть строящуюся новую клинику — дома стояли рядом. Размеры коттеджа поразили ее. Такой же с виду дом, как у Саши, может чуть больше. Фасад выглядел по-другому, с выносом вперед, чтобы не попадать сразу в гостиную и раздеваться там, убирая вещи во встроенный шкафы.

Николай объяснял, что в доме все автоматизировано, начиная с ворот, скрытые кинокамеры просматривают весь периметр, охрана с пульта видит все — кто въехал и выехал. Управляет всем компьютер, который он создал сам.

Они въехали внутрь и ворота закрылись, Алла оглядывала дом снаружи, думая, что неужели это все ее, Викино и Колино!? Она посмотрела и территорию, прямо перед фасадом, чуть вдалеке, расположился целый детский городок-площадка с беседками, резными домиками, как в сказках, качелями и песочницами. Сбоку находился искусственный пруд для купания, точнее бассейн, выполненный под него, в который можно было съезжать с построенной горки. Она представила, как подросшие дети с визгом катятся с горки в воду, у нее перехватило дыхание.

— Коленька, это все наше!? А дом сколько квадратов?

Михайлов улыбнулся, взяв ее под руку.

— Наше, Алла, наше. Коттедж 100 на 50 метров, два основных этажа, нулевой и верхний этаж, всего четыре с общей площадью 20 тысяч квадратов. Пойдем, с горничными и поваром познакомишься, они тоже здесь жить будут, как и основная часть охранников. Алла знакомилась с прислугой — Филиппова Мария Петровна, тетя Маша, горничная нулевого и первого этажа, Смирнова Екатерина Ивановна, тетя Катя, горничная второго и третьего этажа. Бугрова Зоя Васильевна, тетя Зоя, повар. Все женщины уже перешагнули бальзаковский возраст, пенсионерки, но еще не потеряли деловой энергии.

Первым делом они поинтересовались, как дела у Виктории Николаевны и, получив ответ, обрадовались, вручая каждая по букету цветов хозяину и хозяйке. Поздравили с рождением детей и внуков.

Алла осматривала дом, в принципе он был знаком ей по расположению комнат и зал, почти такой же, как у Графа, с небольшими изменениями и весь напичкан электроникой. Она молча ходила, осматривая кухню, размерами больше всей ее старой квартиры, осмотрела оба зала и бассейн, и они поднялись на второй этаж. В холле стоял большой круглый стол, сделанный на заказ, вокруг кресла, в одной из стен вмонтирован цветной телевизор, как ей казалось огромных размеров — 1,8 метра по диагонали.

Николай провел ее в спальню — огромная кровать с тремя лампами-подсветками для чтения, по бокам вровень с кроватью катающиеся столики, телевизор немногим меньших размеров, чем в холле и компьютерный монитор. Михайлов поздоровался:

— Добрый день, Маша.

Алла удивилась, взглянув на Николая — в комнате никого не было. Вдруг экран монитора засветился, и появилось женское лицо с правильными, как ей показалось, чертами лица и голосом диктора.

— Рада приветствовать вас, Николай Петрович, в собственном доме и вас, Алла Борисовна, я не ошиблась?

— Нет, Машенька, ты не ошиблась, — улыбнулся Михайлов, — знакомься, Алла, это Маша. Так зовут наш компьютер, это не настоящая, то есть не живая женщина, это компьютер, Алла, — пытался он объяснить ничего не понимающей теще. — Она знает многое, гораздо больше, чем обычный человек или самый совершенный известный компьютер мира. Я изготовил его сам, его не надо включать или выключать, просто заговори с ним и он включится, ответит тебе на любые вопросы, может показать, что делается в любой точке дома или на расстоянии километра от периметра коттеджа. Маша отреагирует на мой, твой и Викин голос, в будущем на детей, больше ни для кого она включаться не будет. Потом ты поговоришь с ней и все поймешь лучше. Спасибо, Маша.

Экран погас, Николай вывел обалдевшую от дома и Маши Аллу в холл, налил ей сока и усадил в кресло. Она выпила залпом, освежив пересохшее горло, и стала постепенно приходить в себя. Николай не торопил ее, давая возможность собраться с мыслями. Он закурил, пуская дым в сторону от Аллы, и ждал. Она еще налила себе полстакана сока и выпила.

— Это наш дом, Алла, привыкай, здесь мы будем жить, растить детей и внуков, принимать гостей. Не надо всем объяснять подробности про Машу, например, незачем посторонним знать детали нашего семейного очага. Ты походи по дому, осмотри все, Маша тебе подскажет, если чего-нибудь не поймешь или вопросы возникнут, такие мониторы есть в каждой комнате. Мы, наверное, попросим тетю Зою съездить за покупками, она детей вырастила, внуки в школу ходят, лучше нас разберется, что детям купить, да и готовить ей сегодня особо не надо, поедим что-нибудь закусочное. Потом съездим в старый дом, заберем личные вещи, а сейчас я, пожалуй, искупаюсь, очень хочется поплавать в собственном бассейне. Присоединишься ко мне попозже?

Алла кивнула головой, так и не проронив ни слова. Николай давал ей возможность побыть одной, переварить увиденное.

Минут через десять она пришла в бассейн, Николай подплыл к ней, вышел из воды, накинув халат, присел на легкое кожаное кресло у столика, спросил:

— Хочешь поплавать или посидишь со мной?

— Потом искупаюсь, — она присела рядом, — и когда ты это все успел, где деньги взял? Даже непривычно в таких хоромах.

Николай засмеялся.

— Я тоже в таком коттедже не жил, вместе привыкать будем. Трудно, конечно, было, времени мало, но строители на совесть работали и не одной бригадой, естественно. Денег у нас хватает, ты просто не задумывалась. Выручка в клинике 120 тысяч в день, затраты — налог да зарплата, вот и посчитай, сколько можно вкладывать в месяц — миллиона полтора свободно. Да и с завода прибыль немалая, так что это законный наш дом и оплаченный полностью. Вике завтра постарайся все рассказать подробнее, так ей легче освоиться будет.

Алла заволновалась:

— Вика домой позвонит, а нас нет… и сестрам мы еще не сказали про детей.

Николай объяснил, что просил Вику звонить на сотовый, а сестрам она может позвонить прямо отсюда. В каждой комнате висел телефонный аппарат с переносной трубкой, свой сотовый он не отдал — может позвонить Вика. Михайлов открыл пиво и налил себе в кружку, с удовольствием смакуя и слушая, как Алла разговаривала с сестрами, рассказывая им о новом жилище. Представлял алчные глаза Светы и удивленные Любы.

— Коленька, — обратилась к нему Алла, — сестры в гости напрашиваются с поздравлениями, дом хотят посмотреть.