Слово волк (из *vḷk-os) этимологически связано с глаголом волоку, волочь/влеку, влечь (из *velk-ti). Иначе говоря, слово волк этимологизируется как волокущий свою жертву, как уволакивающий, утаскивающий овец и других домашних животных.

Сходным по образованию (*velk-ti → *volk-os) является в русском языке слово волок ‘место между реками, где лодки перетаскивают по суше волоком’[102]. Интересно отметить, что родственный нашему волочь/влечь (*velk-ti) греческий глагол helk-ō [хéлко:] ‘тащу, волоку’ имеет засвидетельствованные в древнем словаре Гезихия производные holkos [хóлкос] ‘волк’ и holkos ‘волок’. Эта греческая параллель свидетельствует о том, что совпадение между словами волк и волок в русском языке не случайно и что попытки иного этимологического объяснения слова волк, которые иногда встречаются в словарях, едва ли могут быть признаны удачными.

Слово облако, как показывает его огласовка, является старославянизмом в русском языке. Старославянской форме мужского рода облакъ в древнерусском языке соответствовало исконное слово оболокъ ‘облако’. В современном русском языке на той же основе образовано слово оболочка, являющееся таким же «двойником» слова облачко, как и в случае оболокъ → облакъ. Этимология всех этих слов станет ясной, если мы реконструируем основу *ob-volk-, в составе которой сочетание — bv- [-бв-] упростилось в [б], так же как, например, в случаях обвязать → обязать, *обвыкн-(сравните при-выкнуть, от-вы-кнуть) → обыкн(овенный). Следовательно, этимологически облако — это то, что обволакивает, застилает небо. А отсюда — через значение глагола волочить — нам становится ясной родственная связь между словами облако, волк и волок.

Мы уже говорили о том, что особенно много этимологических дублетов встречается среди слов-«путешесгвеняиков» иноязычного происхождения.

Здесь также родственные связи иногда выявляются сравнительно легко — даже в тех случаях, когда в значении слов-дублетов, казалось бы, нет ничего общего. Например, несмотря на отсутствие какого бы то ни было семантического сходства между словами гладиатор и гладиолус, общность их происхождения помогает раскрыть латинское слово gladius [глáдиус] ‘меч’. Гладиатор в Древнем Риме — это военнопленный или раб, сражающийся на арене цирка. Первоначально это слово буквально означало: ‘вооружённый мечом’. Слово gladiolus [гладúолус] в латинском языке представляет собой уменьшительную форму к gladius ‘меч’. Это слово имело в латинском языке не только значение ‘небольшой меч’, но также и ‘лист мечевидной формы’ (например, у нарцисса). По мечевидной форме листьев гладиолус и получил своё название.

Этимологическая связь между словами трактор и экстракт будет понятной, если обратиться к основе trakt- латинского глагола trahō [трáхо:] ‘тяну, тащу’. Трактор буквально означает ‘тяг-ач’, а экстракт — ‘вы-тяж-ка’.

Названия веса фунт и пуд, несмотря на существенную разницу обозначаемых этими словами тяжестей, восходят в конечном итоге к одному и тому же латинскому слову pondus [пóндус] ‘вес, тяжесть, груз’.

Родство слов французского происхождения гарнир, гарнитур и гарнизон станет ясным, если мы обратимся к французскому глаголу garnir [гарнúр] ‘снабжать, вооружать’, а также ‘отделывать, обставлять, украшать’.

Основа thē- древнегреческого глагола ti-thē-mi [тúтхе: ми] ‘кладу’ объясняет этимологию таких родственных слов, как тезис (буквально: ‘положение’) и… аптека (из греческого apo-thē-ke [апотхé:ке:] ‘кладовая, склад’).

Даже такие слова, как радикал и редиска, сравнительно легко определяются как этимологические дублеты. От латинского слова radix [рá:дикс] ‘корень’ уже в новое время было образовано прилагательное radicalis [ра: ди: кá:лис] ‘коренной’. Отсюда понятно значение слова радикал — ‘сторонник решительных, коренных мер’. То же самое латинское слово radix ‘корень’ является первоисточником пришедших к нам через немецкое посредство слов редька и редиска.

При изучении заимствованной лексики очень важно установить не только язык-источник, но и язык-посредник заимствования. Очень часто язык-посредник придаёт иноязычному слову свои специфические черты, проявляющиеся и в фонетических, и в словообразовательных, и в семантических особенностях заимствованного слова.

Так, легальный, слово латинское по происхождению (lex [леке] ‘закон’, legalis [легá:лис] ‘законный’) имеет в русском языке «близнеца», прошедшего через «призму» английского языка, — слово лояльный.

Латинское слово pulvis [пýльвис] (родительный падеж pulveris [пýльверис]) ‘пыль, порошок’ лежит з основе русского заимствования пульверизатор ‘распылитель’. Но то же самое латинское слово pulvis, пройдя через французское «сито», явилось к нам в форме пудра.

Латинское слово lingua [лúнгва] ‘язык’ послужило источником научного термина лингвистика ‘языкознание’. Во французском языке латинское lingua превратилось в langue [ланг] ‘язык’, а с уменьшительным суффиксом — ette дало languette [лангéт] ‘язычок’, откуда и берёт начало наше слово лангет.

Примеров с этимологическими латино-французскими дублетами в русском языке можно найти немало. Таковыми являются, например, субъект и сюжет, восходящие к латинскому sub- [суб-] ‘под-’ и — jectum [-ектум] ‘лежащее’. Таким образом получается, что в логике субъект—это предмет, лежащий в основе суждения; в синтаксисе — это то, что лежит в основе предложения (подлежащее), в художественной литературе сюжет — это то, что лежит в основе художественной «ткани» произведения.

Аналогичное фонетическое соотношение можно обнаружить между словами проект и (устаревшим) прожект. Латинское pro- означает ‘вперёд’, -ject-[-ект-] — одна из основ глагола jacere [якере] ‘бросать’. Следовательно, проект и (с французским «прононсом») прожект, с точки зрения этимологии, — это предварительный, наперед сделанный набросок.

Аналогичную этимологию имеют слова, образованные на тех же основах, — проектор и прожектор. Буквальное их значение: ‘бросающий вперёд’ (изображение на экран или пучки света). Сходное по звучанию с прожектором слово прожектёр семантически связано с первой группой слов — проект и прожект.

Но не всегда этимологическая связь между дублетами иноязычного происхождения устанавливается так просто. Ведь и звучание, и значение таких пар, как легальный и лояльный или проектор и прожектор, не так уж значительно расходятся между собой. Иное дело — такие пары, как, например, трюфели и картошка, парабеллум и дуэль, суббота и шабаш. Здесь, казалось бы, и фонетические расхождения, и далёкие друг от друга значения приведённых слов не дают нам никаких оснований для их этимологического сближения. И всё же перед нами типичные этимологические дублеты. Правда, для того чтобы убедиться в этом, нам необходимо более основательно углубиться в историю слов, принять во внимание целый ряд фонетических изменений, которые эти слова претерпели, учесть ту языковую среду, через которую каждое из интересующих нас слов проникло в русский язык.

Многим из вас хорошо знакомо название конфет — трюфели. Но сами конфеты получили своё наименование от особого вида подземных грибов. Их название пришло в русский язык из немецкого, где слово Trüffel [трюфель] также не было исконным, а в свою очередь явилось результатом заимствования из итальянского языка: tartufo, tartufolo [тартýфо, тартýфоло] ‘трюфель’. Наконец, итальянские слова восходят к латинскому terrae tuber [тéрре: тубер] ‘земляная шишка’.