— Послушай! Откуда у тебя эта картина? — удивленно поинтересовалась она, когда после чаепития они завершили свою экскурсию по дому, придя в гостиную.

— И кого тебе напоминает этот портрет? — не без торжества в голосе поинтересовалась мисс Ладингтон.

— Я знаю, кого он мне напоминает, — ответила миссис Слэйтер. — Вот только я никак не возьму в толк, откуда это у тебя тут?!

— Я так и думала, что ты обратишь на портрет внимание, — удовлетворенно констатировала мисс Ладингтон. — А что касается изображенного на портрете лица, то едва ли ты удивилась бы, если бы никогда прежде не видела его.

— Естественно, поэтому я и удивляюсь, — признала миссис Слэйтер.

— Ну вот видишь, — принялась за объяснения мисс Ладингтон, — я поручила написать портрет лишь после своего отъезда из Хилтона. Ты, без сомнения, помнишь тот маленький портретик на слоновой кости, где была запечатлена семнадцатилетняя Ида Ладингтон, который так много значил для меня, когда я столь сильно изменилась после болезни. Так вот, это его увеличенная копия. Я всегда полагала, что портрет написан очень похоже. Но если бы ты только знала, как я рада, что ты мгновенно узнала меня на нем!

За чаем появился Пол. Он был представлен миссис Слэйтер, которая с видимым интересом рассматривала его. Ей уже было известно, что он — воспитываемый в доме родственник и наследник мисс Ладингтон. Хозяйка дома сообщила ей также о том необычном романтическом почтении, с которым Пол относится к изображенной на картине Иде.

Вскоре после представления Пол, которому практически все было известно обо всех жителях и достопримечательностях старого Хилтона, уже принимал в беседе обеих дам самое живое участие. А после чая он сопровождал их во время прогулки по тем местам деревни, где они еще не успели побывать.

Когда они вернулись домой, было почти темно. К тому времени в гостиной уже горел свет и на столе стояли освежающие напитки. Во время беседы взгляды миссис Слэйтер часто обращались к портрету. В конечном итоге одно из ее замечаний по поводу бессмертников, обрамлявших картину над камином, направило разговор к теме, обсуждению которой обе дамы посвятили так много времени в помещении школы.

Из разговора можно было сделать вывод, что, хотя миссис Слэйтер и не получила хорошего образования, она отличалась необычной силой характера и удивительной понятливостью. При этом она весьма заинтересовалась идеей бессмертия предыдущих «я», или стадий превращения индивидуума, однако было заметно, что ее отношение к этой теории было чрезвычайно скептическим. В завязавшемся споре Пол весьма убедительно защищал истинность своей идеи и настаивал на том, что она с точки зрения логики действительно является единственно доступной пониманию теорией бессмертия.

— Вам почти что удалось убедить меня, — наконец заявила миссис Слэйтер. — Но вот только мне пока еще никогда не приходилось слышать, чтобы кому-нибудь явился призрак его собственного «я». Если существуют духи наших прежних «я», то почему они до сего дня никогда не давали о себе знать? Мне кажется, что никому еще не приходилось слышать о том, как во время спиритического сеанса человеку явился призрак его прошлого «я».

— Все дело в том, — возразил Пол, — что это обстоятельство является просто лишним доказательством несостоятельности спиритизма. Он не более чем надувательство. Просто медиумы следуют укоренившимся в сознании людей представлениям о духах, которых они якобы цитируют.

— Очень может быть, что вы и правы, — согласилась миссис Слэйтер. — По правде говоря, мне тоже кажется, что в этом что-то есть. И все-таки, знаете, что бы я сделала, если б верила в вашу теорию так же непоколебимо, как верите вы? Отправилась бы в Нью-Йорк к какому-нибудь известному спиритическому медиуму, о котором газеты пишут наиболее невероятные отчеты, и договорилась бы о материализации во время сеанса духа моей собственной юности. Может быть, материализация не удалась бы, а может быть — и да. И если бы я лицом к лицу столкнулась с духом своей прожитой молодости, тогда бы наверняка поверила, что он может существовать независимо от меня. Ну, а в противном случае, мне едва ли удастся поверить в него.

— Но ведь в большинстве случаев медиумами объявляют себя обманщики! — воскликнул Пол и тут же добавил: — О, прошу прощения! Может быть, Вы тоже спиритистка…

— Не нужно извиняться, — весело ободрила его миссис Слэйтер. — Я не какая-нибудь бездумная спиритистка… вообще-то совсем недавно… Короче говоря, не исключается, что во всем этом и есть что-то. Хотя допускаю, что на одну долю правды тут приходится сто долей обмана. Нет, право, я не могу себе представить, чтобы во всем этом было что-то большее. Ну а так как вы считаете медиумов не более чем обманщиками — а я убеждена, что в большинстве случаев так оно и есть, — то вы ничего не потеряете, если их опыты с материализацией не увенчаются успехом… Это не поколеблет вашу веру в вашу теорию, и все сведется лишь к потере вечера и не слишком высокого гонорара. Ну, а в противном случае, можно было бы рассчитывать на очень маленькую возможность — увы, я не думаю, чтобы речь могла идти о большем, — на возможность, прямо скажем, ничтожную, что вы увидите ту, которой с нами уже нет. — И миссис Слэйтер указала глазами на портрет.

Пол побледнел.

— Неужели ты полагаешь, Сара, — возбужденно воскликнула мисс Ладингтон, — что, существуй хоть намек на возможность этого, меня остановили бы какие бы то ни было затраты средств и времени?

— Тебя, я думаю, нет, — ответила миссис Слэйтер. — Но что касается меня, то я наверняка задумалась бы о стоимости такого мероприятия. Медиумы, обладающие наибольшими способностями материализации духов, запрашивают весьма высокие цены. Так, например, миссис Легран, которую, как я полагаю, сейчас считают наиболее яркой звездой в этом бизнесе, за частный сеанс берет 50 долларов. Ну, для тебя это скорее всего не такая уж существенная сумма, но для такой бедной женщины, как я, эти деньги были бы весьма существенной тратой. И все-таки, несмотря на все, если бы я только могла надеяться, что из миллионов случаев удастся хотя бы один-единственный, я начала бы питаться объедками из сточных канав, чтобы скопить нужное количество денег на частный сеанс.

Между тем Пол поднялся со стула и, нервно пройдя пару раз по комнате, остановился, опершись рукой на каминную полку. Помолчав, он откашлялся, чтобы голос звучал более четко, и сказал:

— А вам самой приходилось когда-нибудь встречаться с этой миссис Легран? Я имею в виду, вы когда-нибудь принимали участие в одном из ее спиритических сеансов?

— Сама я — нет, — ответила миссис Слэйтер. — Да и вообще я знаю о ней благодаря случайности. Дело в том, что у меня есть подруга, некая миссис Райнхарт, недавно лишившаяся своего супруга. Вот ей-то как раз и пришла мысль отправиться к миссис Легран, чтобы та вызвала дух покойного мужа. И однажды она попросила меня проводить ее на сеанс.

В течение некоторого времени Пол и мисс Ладингтон напряженно ожидали, что миссис Слэйтер скажет дальше. И когда они поняли, что та не намерена продолжать свое повествование, не сговариваясь, одновременно воскликнули:

— Так вы там все-таки что-то видели?

— Мы увидели, как появился образ интересного мужчины, — ответила миссис Слэйтер. — Мы могли четко разглядеть черты его лица, да и его выражение тоже. Казалось, он узнал мою подругу. Она тоже сказала потом, будто это был ее муж. Собственно, я сама ничего не могу сказать по этому поводу, поскольку мне никогда прежде не приходилось видеть этого человека. Конечно, это могло быть каким-то трюком, надувательством, на что я и настроилась с самого начала. Но в то же время в этой истории было и нечто необычное. Впечатление, которое произвел на меня тот сеанс, я не могу забыть и по сей день. Я вообще не склонна верить во что бы то ни было сверхъестественное или претендующее на то, чтобы казаться сверхъестественным. Но в любом случае, повторяю, увиденное мною в ту ночь было абсолютно необычным…