Я удивленно воззрилась на женщину передо мной.

– У нас есть несколько минут для разговора, о котором никто не должен знать. Тебе, как дочери одного из владельцев нашей компании, должно быть известно больше всех, что мы здесь не для помощи. Нам запрещено это делать. Мы не имеем права вмешиваться. По инструкции даже разговаривать об этом не можем. Уже второй раз ты дала повод отослать отчет о твоих действиях.

– Почему ты этого не сделаешь?

– Я… – начала она, но осеклась и тряхнула головой. – Это не важно. У людей есть свои ученые. Они изучают, наблюдают, отслеживают. Перед извержением учащаются землетрясения, вздувается почва, в жерле вулкана появляются пузыри. Земля всеми силами предупреждает о готовящейся катастрофе.

– Но у них нет такого оборудования, как у нас! И даже для тебя сегодняшние данные оказались неожиданностью.

– Мерапи извергается очень часто. У них разработаны системы эвакуации и планы по уменьшению ущерба. Есть специальные базы-укрытия, куда направляются люди в чрезвычайной ситуации. Они оснащены всем необходимым. Также проложены каналы, которые отводят некоторую часть лавы в сторону от городов. Все жители постоянно проходят учения и способны действовать в условиях стихийных бедствий.

– Но все равно многие погибают.

– Такова их жизнь. Не так много, как раньше. Все-таки некоторых достижений в науке они добились, – сказала Дороу с нотками гордости, – вот еще пару лет назад… то есть более ста лет по земному, вулканические катастрофы уносили сотни тысяч жизней по всей планете. А еще раньше… взять хотя бы Помпеи. Они даже отражены в живописи и литературе… – внезапно удивила меня она знанием местной культуры.

– А ты давно работаешь в отделе статистики?

– Со дня основания этой отрасли.

– То есть ты знаешь о Помпеях не по литературе и истории? – решила я подтвердить свою догадку.

Дороу кивнула, сведя брови на переносице. Глаза ее были печальны, и мне показалось, что в них отражалась печаль.

– Ты должна понять, мы не можем им помогать.

– А ты пыталась?

– Да, и это плохо для меня закончилось. Все отслеживается. Каждый гражданин нашей планеты не может ступить и шага, чтобы об этом не стало известно специальным органам. Но не ты. У тебя нет личности, – внезапно шокировала меня Дороу, пронзив проницательным взглядом.

– Как…

Сильный толчок внезапно выбил почву из под ног. Я упала на спину, не успев толком сгруппироваться, и острая боль пронзила мой позвоночник в районе поясницы. Из груди вырвался крик, но был поглощен дезориентирующим рокотом, заполнившим все вокруг. Голове тоже сильно досталось, но шлем оказался надежным демпфером между мной и твердой земной поверхностью. Перевернувшись и неуклюже вскочив на четвереньки, я увидела, что упала на острое каменное образование, которое должно было, как минимум, проткнуть меня насквозь. Не имея времени удивляться и рассуждать, я, стараясь удержать равновесие в трясущемся пространстве, пыталась найти Дороу. И обнаружила ее у противоположной стены. Она лежала на боку, спиной ко мне, лишая меня возможности понять, в сознании ли та. Уняв тошноту и оставив попытки встать на обе ноги, я поползла в сторону женщины. Сердце мое колотилось от поступившего в кровь адреналина. Грохот и скрип то и дело раздавались над головой. Землетрясение не прекращалось. Я поглядывала на основание потолочного свода, переживая, как бы он не обвалился, и мы не оказались погребены заживо.

Когда до нее оставалось совсем немного, случились мои худшие опасения. После очередного толчка, в сопровождении оглушительного шума передо мной посыпались обломки и камни. Большая их часть некогда являлась пирокластическим потоком, то есть массу имела менее плотную и более легкую, поэтому у меня оставался шанс на выживание. Я отпрыгнула в сторону, спасаясь от убийственного града, отрезавшего меня от Дороу. Мелкая крошка, местами приправленная глыбами, летела непрекращающимся потоком, заваливая меня так, что приходилось практически грести руками, словно пловец, продираясь в неизвестность в наступившей внезапно темноте. Я не могла ничего увидеть, так как в воздухе сплошной стеной стояла пыль. Шлем защищал голову от ударов, поэтому я только слышала глухие перестуки, и не чувствовала всю силу получаемых затрещин. Костюм на пару с адреналином, впрыснутым в кровь мобилизационными системами организма, смягчал побои, облегчая боль от атакующих булыжников. Я металась, на ощупь пробираясь вглубь очередного прохода.

Когда землетрясение прекратилось, а гул стих, я упала без сил, потеряв какие-либо ориентиры, и просто дышала, пытаясь выровнять дыхание. В наступившей неестественной тишине только эти звуки заполнили все мое существование. Л ишь они являлись доказательством, что я еще жива.

Кислород исправно поступал, системы фильтрации на удивление четко работали, насыщая легкие чистым и охлажденным воздухом.

Кажется, это был один из моментов в жизни, когда даже самому заядлому атеисту хочется помолиться. Положение вырисовывалось из разряда «мы все здесь умрем».

– Дороу?! – просипела я, опасаясь вызвать новые обвалы звуком своего голоса. Тишина была мне ответом и в последующие несколько раз, когда я пробовала достучаться до начальницы. Подземельная кромешная темнота, захватившая меня в свои зловещие сети, начала проникать в мой организм, осваивая территории и распространяя первые зачатки истерики.

Потеряв последние остатки хладнокровия, трясущимися руками я догадалась наконец оттереть лобовое стекло, и обрадовалась, увидев, что костюм все еще излучает заметно потускневший зеленый свет. Я находилась в довольно большой пещере, хотя и с низким потолком, поэтому мне удалось избежать приступов клаустрофобии, и относительно быстро успокоиться. Я удостоверилась в отсутствии видимых повреждений на теле, и, к моему шоку, даже на костюме (вот уж действительно, зачетная штука). Сколько в дальнейшем он сможет светиться и подавать кислород, я боялась даже думать. И какая ужасная смерть ждет меня при недостатке воздуха и сильной жаре, исходящей из недр земли. Все это мне грозит, если раньше не начнется извержение вулкана или очередное землетрясение. Так что будем отталкиваться от меньшего из зол.

«Активируйте крипт. Без подключения к устройству запас энергии в данном режиме двенадцать часов. Активируйте крипт, чтобы заработал маячок. Оставайтесь на месте, крипт отправит данные Вашей локации для спасательной группы», – просигналил в моей голове равнодушный голос. Ну вот, началось, со мной разговаривает костюм… Хотя надо поблагодарить его за хорошую идею.

Тыльной стороной ладони я очистила устройство на своей руке. Погасший экран дефилировал только одним словом «заблокировано».

– Ой, да брось! – не знаю, истерика ли это, но я пропустила злой смешок. – Ты не можешь не включиться в критической ситуации!

Я села поверх кучи камней, изъеденных множеством дырочек. Нужно было успокоиться, чтобы придумать план. Выбросить из головы негативные мысли оказалось не так просто. Я сосчитала до десяти, сосредоточив взгляд на камнях передо мной. Камень – горная порода природного происхождения. Пемза – есть застывший пирокластический поток. Масса этих глыб гораздо меньше, чем масса обычных твердых пород. Видимо, поэтому я не пострадала.

Вся проблема в крипте. Нужно еще раз основательно его исследовать.

После длительных манипулятивных войн с вредным безапелляционным устройством, я готова была разреветься. Даже в человеческих, далеко отставших, технологиях, при чрезвычайных происшествиях можно позвонить с любого телефона бесплатно, при наличии сети, а тут высокоинтеллектуальное устройство безжалостно отказывает мне в шансе на спасение. Хотя и человеческий телефон в этом месте сеть навряд ли бы поймал.

Подавив панику и отчаявшись реанимировать крипт, я стала искать выход, двигаясь по периметру пещеры. Хруст под ногами гулко разлетался по зале, эхом отдаваясь где-то вдали. Это внушало надежду, что землетрясение не отрезало меня от мира живых, и я найду выход.