– А давайте бабахнем чего-нибудь, чтобы песок разметало? – неожиданно предложила девушка.

– Да ну, – отмахнулся хакер. – Даже если установить заряд на глубине, воронка получится так себе.

– С какой это стати? Даже обычные гранаты большую лунку оставляют

– Потому что сильный взрыв может навредить кораблю, – наставительно произнёс парень. – А со слабым мы ничего не добьёмся. Песок всё равно будет осыпаться.

– А если его сплавить? – не желала она сдаваться. – Как под «Пермадедом». Там же почти камень получился.

– Так и температура там была, мама не горюй! Чем мы её поддерживать на глубине будем?

– Вроде бы я видела где-то зажигательные снаряды… – пробормотала девушка, ныряя в недра каталога. – Их же можно подорвать без пушки?

– А почему и нет? – пожал я плечами. – У нас даже парочка мин такого типа есть с собой, можно прямо сейчас попробовать.

Прикинув так и эдак, мы не придумали ничего лучше. Осталось только проверить теорию в деле. Ведь если получится укрепить стенки подкопа, то можно будет обойтись и без тяжёлой техники.

Мы со Змееростком быстро надели шлемы и вылезли наружу через десантный люк, прихватив с собой боевые девайсы. Вообще-то они предназначались в первую очередь для уничтожения биологических объектов, отлично показав себя при обороне периметра, но сейчас дорожить ими особого смысла не было. Отозвав обратно паучка, мы расположили с помощью него первую мину в нескольких метрах под песком и, когда он убрался на безопасное расстояние, дистанционно активировали подрыв.

Взрыв получился не особо впечатляющим, даже воронки не вышло, но затем оставшийся песок начал буквально таять от дикого жара, возникшего на глубине. К счастью, мины были ориентированы специально для местной атмосферы, и для горения кислорода им не требовалось совсем. Спустя минуту, на месте сработавшей мины образовалась небольшая лужа из блестящего горячего студня, метра три в диаметре. Теперь нужно было ждать, пока субстанция остынет и затвердеет, а потом можно попробовать её пробурить.

– Помню, эта хрень покрепче бетона была, – обронил хакер, усевшись в тени от броневика. – Думаешь, наш ботик с ним справится?

– В любом случае нам придётся возвращаться, – ответил я. – Нужны ещё мины и дополнительное оборудование для бурения. Сейчас мы всё равно ничего существенного не сделаем.

– Ребя-а-ат, – напряжённо протянула Диана, оставшаяся в машине. – У меня сейсмограф волнуется, походу к нам этот чёртов выползень идёт.

Змееросток без всякой команды направил дежурившего неподалёку паучка обратно в грузовой отсек и поспешил вслед за мной к люку. Появление гиганта не стало неожиданностью – воронок в округе хватало, но теперь нам нужно срочно сматывать удочки, пока он не скроется на глубине. В принципе, ничего страшного – заодно песок окончательно кристаллизуется. Лишь бы он по закону подлости не выпрыгнул где-то рядышком, засыпав расплавленную лужу. Хотя…

Я резко остановился, прикидывая, чем может обернуться моя очередная задумка. Скорее всего, так можно и корабль окончательно потерять, но если он окажется таким хлипким на удар, то на кой чёрт он нам вообще тогда сдался?

– Змей! Тащи сюда самый мощный снаряд, что у нас есть!

Обогнавший меня хакер удивлённо обернулся, замерев у распахнутого входа в броневик.

– Чего?

– Заряд, – терпеливо повторил я. – Большой. Тащи бегом.

– Эй, вы чего задумали? – насторожилась Диана. – Залезайте бегом, этот урод всё ближе.

– Сейчас немного пошумим, и поедем, – успокоил я её.

– Что значит – пошумим?

– Увидишь.

Змей, пригибаясь, вытащил наружу продолговатый тяжёлый предмет, покрытый толстым слоем керамики. В каталоге в переводе с азархадонского такая штука называлась «стенобой» и предназначалась для сноса небольших скал, так или иначе портящих ландшафт. У нас она имелась в единственном экземпляре, и стоила столько, что, если идея не выгорит, кое-кого из команды ночью может задушить собственная жаба.

Я не стал мудрить с закапыванием, а просто бултыхнул заряд в расплавленный песок. Сам погрузится, под собственным немалым весом, а его защитное покрытие убережёт взрыватель от преждевременного срабатывания. Наверное.

– Ловись рыбка большая и ещё больше!

Запрыгнув в броневик, я едва не впечатался в переборку лицевой полусферой шлема – так резко броневик стартанул с места. Диана повела машину вдоль цепочки вытянутых дюн, стараясь как можно скорее увеличить дистанцию, так что мощный взрыв, прогремевший через минуту, мы зафиксировали лишь на обзорном экране. Зато потом местность стало так трясти, что машина едва не сползла вниз вместе с толстым слоем песка.

Гигантскому монстру явно не понравился сработавший «стенобой» и он высунулся из песка совсем неподалёку от свежей воронки, оставшейся от взрыва. Однако тут же нырять обратно не стал, а заворочал по сторонам вытянутой шипастой головой, будто принюхиваясь. Впервые мы смогли нормально рассмотреть исполина, замершего на месте. Зрелище оказалось не для слабонервных – в гиганской пасти, раскрывшейся подобно цветку лотоса на несколько секций, могли запросто уместиться парочка таких броневиков, как наш. А тут еще и по ушам ударил низкочастотный, неприятный звук, проигнорировавший тактические слуховые мембраны в шлеме. Только спустя секунду до меня дошло, что он идёт от исполина.

Жаркий воздух пустыни задрожал, вибрируя в такт колебаниям гигантской глотки чудовища, а на всех экранах одновременно появилась не очень воодушевляющая фраза:

«Внимание, обнаружено вражеское сканирование!».

– Вырубай всё! – я быстро защёлкал тумблерами, деактивируя приборы.

Морщась от дискомфорта, девушка послушалась приказа – заглушила двигатель и принялась отключать всё, до чего могла дотянуться. Змееросток не стал нам мешать, ограничившись собственным наладонником, на котором высветилась подобная надпись. После того, как вся техника в броневике оказалась обесточенной, осталось уповать лишь на обзорные окна в передней части кабины, да на хакера в башенке. На его карабине имелся оптический прицел, так что он мог без проблем наблюдать за обстановкой.

– Ну что там? – тихо процедил я сквозь зубы.

«Смотрит в нашу сторону, но не дёргается. Походу потерял», – ответил он в текстовом чате.

Мы просидели в напряжённом молчании ещё минут десять, пока надоедливый звук не сменился привычной дрожью песка.

«Всё, агро спало, он стал втягиваться обратно», – тут же отрапортовал Змееросток.

Диана тут же потянулась к приборной панели, но я её остановил.

– Дай ему уйти на глубину.

Только когда сейсмограф перестал отмечать колебания породы, мы сдвинулись с места. Ландшафт немного сгладился, резкие перепады рельефа пропали, но такая картина сохранится лишь до первой песчаной бури.

– И какого хрена это всё было нужно? – раздражённо спросила девушка.

– Хотел попробовать кое-что выловить, – поделился я, запуская сканер.

– На этого огромного хмыря нужна бомба побольше, – хмыкнула она. – И желательно сразу плазменная.

– А я и не на него охотился.

Изучение изменившегося рельефа заняло всего несколько секунд – всё-таки ландшафт не изобиловал интересными объектами. Результат же превзошёл всё ожидания – из песчаного вала, окружавшего свежую воронку кишкоглота, торчало полукруглое крыло звездолёта.

– А не рванёт там ничего?

Я задумчиво оглядел конструкцию из вытянутых брусков взрывчатки, закреплённой на заблокированном входном проеме. За ним скрывалось сердце любого корабля – реактор, без которого он ничем существенным не отличается от обычной груды металла.

– Доверься мне, я инженер, – отмахнулся Змееросток, заканчивая возиться с дистанционным взрывателем.

– В прошлый раз после этих слов у нашего корабля хвост оторвало, – напомнила по громкой связи Диана. – Ты уж давай поаккуратнее там, меня уже достало в этой песочнице торчать.