В корабль мы прогрызлись со стороны пробоины, по счастью пришедшейся на пустой отсек. Переходы в трюм пришлось основательно раскурочить, но там всё равно было пусто, хоть в гольф играй – либо звездолёт сбросил груз где-то по пути, либо шёл порожняком. Остальные переборки оказались в порядке, разве что парочку заклинило, но это не беда. Починим в процессе. Оставив Змееростка приводить в чувство реактор, я принялся методично обходить новую собственность клана.

После роскоши, царившей на базе азархадонцев, внутри «Буревестника» было по аскетичному бедно на добычу. Из интересного обнаружились лишь несколько тел, все как один – в стандартных комбинезонах, из оружия – простенькие пистолеты-пулемёты да дробовики. Продать всё это барахло конечно можно, но вот рассчитывать разбогатеть при этом лучше не стоит.

Судя по скудной экипировке покойничков, они должны были передвигаться максимум на «Фуражире», а тут пусть и базовый, но корвет. Странно.

За ответами я направился в рубку, попутно проинспектировав неисправный отсек жизнеобеспечения. Там тоже было хоть шаром покати, даже рундуки с личными вещами членов экипажа оказались космически пусты. Я насчитал шестнадцать коек, на большей части которых никто даже и не лежал. Может, они просто перегоняли судно до ближайшей станции? Ага, прямо посреди Фронтира…

В рубке меня встретила сосредоточенная Диана, приникшая к широкой панели управления. Ну да, в броневике ей больше делать нечего. Своего предшественника с проломленным черепом она бесцеремонно оттащила в сторону, привалив к стене и наверняка обыскав. Девушка учла прошлые уроки, в том числе и мои, и в кресле накрепко прихватила себя ремнями безопасности. Воспользуйся ими прошлый пилот, его труп сейчас выглядел бы куда приглядней.

Я плюхнулся в свободное кресло второго пилота и запросил доступ к бортовому журналу. Хватит играть в догадки, пора выяснить, что же случилось с кораблём до падения на Шебукай-3.

Причина гибели немногочисленного экипажа элементарна и в пояснениях не требуется – раскуроченный хорошим попаданием медицинский отсек. Обшивку выстрел не пробил, но прочность модуля ушла глубоко в минус, и вся техника превратилась в непригодную рухлядь. Похоже, её и не пытались чинить, что странно уже втройне. Ладно дронов в комплекте не имелось, но неужели среди людей не нашлось любого завалящего инженера?

Оказывается, он был, вот только занимался совсем не тем, чем надо – бортовой журнал оказался вычищен до блеска. А ведь он должен фиксировать всё, что творится на борту корабля, включая логи боя. Но там отсутствовала даже дежурная запись о выпуске со стапелей завода-производителя. А это совсем уж покушение на святое.

Так-так. Подобная конспирация могла означать лишь одно – судно угнали и наверняка собирались переправить на территорию пиратов. Непонятно, правда, как это удалось провернуть шайке со столь примитивным оружием и экипировкой, но подробностей этой истории мы уже никогда не узнаем. Разве что, получится найти бывших хозяев по идентификационному номеру корвета, хотя это так себе идея. Лучше сразу перебить «ай-ди» и выкинуть ненужные вопросы из головы. Нам сейчас только проблем с какой-нибудь корпорацией для полного счастья не достаёт.

Закончив разбираться с историей «Буревестника», я присоединился к Диане, заканчивающей полную диагностику корабля.

Впереди плескалось целое море работы, а времени не оставалось совсем. Через час на третьем по счёту Шебукае должен был начаться закат, знаменующий новую волну монстров. Для нас она почти гарантированно станет последней.

Список поломок занимал бесконечную простыню примерно в метра полтора текста, из которой вычленить самое необходимое оказалось не так уж и просто. Так что пришлось идти от обратного.

Что нам сейчас нужно больше всего? Правильно – улететь.

Завозились мы здесь с раскопками сокровищ, и теперь до темноты на броневике нам никак не вернуться. Значит, в приоритете двигатели и всё, что с ними связано. В число уцелевших отсеков они не входили, но и досталось им куда меньше, чем тому же медицинскому отделу. Левый сохранил двадцать три процента прочности, правый чуть больше – около тридцати. Для уверенного взлёта, который, скорее всего, не закончится новым падением, эти показатели следовало довести минимум до пятидесяти. О чём я и напомнил Диане.

Девушка без особого восторга покинула законное место пилота и направилась в хвостовую часть, прихватив с собой простенький ремонтный набор, крепившийся под креслом. Увы помочь ей я при всём желании не мог – Интеллектом не вышел. Змей занялся задачкой посерьёзнее, взявшись за восстановление производственного отдела. О поставках запчастей теперь можно и не заикаться, так что придётся обходиться собственными силами. Самых востребованных ресурсов мы с собой прихватили с запасом, но без рабочего принтера они останутся лишь бесполезными брусками да слитками.

Благо, никаких проблем с переводом интерфейса не предвиделось.

Чтобы хоть как-то себя занять и не маяться от безделья, я принялся за уборку. Это ценных вещей на корабле не хватало, а всякого мусора было просто завались. Всякие засаленные тряпки, ненужные платы, куски непойми чего… Будто здесь бомжи обитали, а не космические пираты. Годящееся на переработку я стаскивал поближе к производственному отделу, а остальное просто и без затей выкидывал наружу. Ничего страшного, вокруг голая пустыня, местная экология не пострадает. По причине своего полного отсутствия.

Погибших людей, коих нашлось семь штук, я завернул в специальную плотную плёнку, но избавляться от тел не стал. Астронавты, все ж таки, а их обычно погребают либо в открытом космосе, либо запускают прямиком в объятья к ближайшей звезде. И пусть от соблюдения канона мне не светило ни малейшего дивиденда, оставлять их в здешних песках отчего-то не хотелось.

Время за работой действительно пролетело незаметно, так что последнюю партию бесполезного хлама я выбрасывал уже в сгущающихся сумерках. Бегло взглянул на показатели корабля – всё шло как нельзя лучше. Производственный отдел и один из двигателей уже вернулись в строй, а второму не хватало каких-то десяти процентов до частичной работоспособности. Реактор тоже успел раскочегариться, и выдавал уже четверть от пиковой мощности – вполне достаточно, чтобы покинуть планету и спокойно залататься в ближайшем поясе астероидов.

Вот только облегчённо выдохнуть никак не получалось. Замерев у грузового шлюза, я прислушался к собственным ощущениям. В груди постепенно нагнеталось чувство непонятного напряжения, обычно знаменующее новую порцию неприятностей. Чуйка активировалась, а она запросто так трезвонить не будет. Значит, что-то я упустил из виду, или просто забыл… И это может отправить к чертям все наши планы.

Но что нам может угрожать прямо сейчас? Для монстров ещё рановато, детское время ещё не закончилось, а кишкоглота сейсмограф засёк бы наверняка… Так, стоп, а кто сейчас за ним следит-то?

– Диана! – крикнул я на бегу, рванув в сторону рубки. – Ты видишь показания приборов?

– Каких? – отозвалась запаханная девушка. – Где?

Я огромным усилием удержался, чтобы не срифмовать.

– В броневике!

– Нет, я же в корабле прописалась. В чём дело?

– А сейсмограф ты переставила, пилот… звездолёта?! – прорычал я, врываясь в кабину.

Ответом мне было лишь молчание, да мне и так уже всё было ясно. Мы со Змееростком привыкли, что наша бравая пилотка держит руку на пульсе, а та бросила всё к чертям, завидев место за штурвалом корабля. Данные с приборной панели любого транспорта можно легко отслеживать с помощью нейроинтерфейса, но только с того единственного аппарата, где ты числишься водителем или пилотом. Это и называется привязкой. Пересел на что-то другое – потерял связь.

Всё бы хорошо, вот только среди многочисленных приборов на корвете своего сейсмографа не имелось. Не нужен он ему в базовой комплектации, а угонщики вряд ли рассчитывали, что упадут на обитаемую планету, где под землёй ползают такие левиафаны.