— …дем! — закончила Паула. Внезапно она ощутила невероятную усталость, казалось, у нее болит все тело, каждая клеточка. — Хорошо. Я так понимаю, ты не хочешь мне рассказывать о расследовании, которым ты занимаешься в Амстердаме. Конечно, с какой стати? Ведь ты даже Бенно не посвящаешь в свои дела.

Кристоф в ярости вскочил с дивана, задел Паулу и расплескал бренди.

— Я говорил тебе не лезть в это. Единственное, чем ты можешь помочь Бенно, — это не мешать нам.

Паула болезненно поморщилась.

— Я никогда не вмешиваюсь в чужие дела, — ответила она после некоторой паузы. — Я рассказала тебе все только лишь потому, что считала хорошим человеком и заботливым другом. Бенно очень переживает из-за проблем с фирмой. Ему необходим кредит, и твой банк может его дать. Прошу тебя, Кристоф, помоги Колям получить деньги. Кражи прекратились, и Бенно сможет покрыть все долги.

Кристоф опять сел и нервно сжал руки в кулаки. Кольцо на его пальце коснулось стеклянной поверхности столика, издав резкий звук, пронзивший накаленную атмосферу словно выстрел.

— Дело даже не в том, что Бенно и Лукас не хотят содействовать мне во всем. — Он почти кричал. — Мне тоже не доставляет большого удовольствия выспрашивать, вынюхивать и ворошить секреты компании, но я обязан это делать. Не хочу ничего объяснять, скажу лишь одно, и прошу тебя хорошо обдумать мои слова. Если я не докопаюсь до самой сути этих краж, неминуемо произойдут две вещи: во-первых, не будет никакого кредита, а во-вторых, хищения обязательно повторятся.

Пришедшая в голову мысль поразила Паулу, взгляд Кристофа словно хлестнул ее по лицу.

— Хочешь сказать, что я просто безмозглая дура, которая сует свой нос куда не следует?

— Хочу сказать, что ты просто не представляешь, во что хочешь ввязаться. Вспомни об аварии, Паула. Это то, о чем я предупреждал. Ты не допускаешь, что перешла кому-то дорогу и тебя пытаются убрать с пути?

«Перешла дорогу».

— Я просто хочу, чтобы ты помог Бенно. Эти люди были очень добры ко мне, я многим им обязана. Я не хочу перед тобой извиняться, потому что не чувствую себя виноватой. — Паула встала. — Уже поздно. Мне пора домой.

Кристоф поднялся и сделал шаг в ее сторону.

— Это я должен извиниться за свою несдержанность. Ты простишь меня?

— Да, — не очень уверенно сказала Паула. — И ты меня прости. Обычно я стараюсь держать себя в руках, потому что, если мне не удается, ничем хорошим это не заканчивается.

— Я отвезу тебя. — Кристоф взял куртку и поискал ключи. — Но прошу тебя, не вмешивайся в мое расследование.

— Я… — Она закрыла глаза и помолчала. Надо делать то, что решила. — Спасибо за приятный вечер. Пожалуй, будет лучше взять такси, если не возражаешь.

— Возражаю. И это не обсуждается. — Определенно Кристоф всегда сам принимал решения.

— Кристоф, — тихо, но твердо сказала Паула, — я поймаю такси. Они постоянно курсируют по набережной.

— Я сам отвезу тебя. — Он взял девушку за локоть.

Паула вырвала руку, стараясь не выдать своего настроения и не устраивать скандал.

— Спокойной ночи, Кристоф. Спасибо за все. Не начинай все сначала.

Она повернулась и вышла, осторожно прошла по палубе и ступила на берег.

Паула чувствовала себя отвратительно. Единственное, что могло бы улучшить ей настроение, — поездка по городу с Кристофом в его шикарной машине. Может быть, она зря настояла на своем?

На набережной было еще довольно много народу. Паула прибавила шаг и увидела такси. Она помахала рукой, но вскоре заметила в машине пассажиров. Девушка шла дальше, периодически оборачиваясь, словно проверяя, не идет ли Кристоф следом. Однако молодого человека нигде не было видно, и Паула пыталась уверить себя, что рада этому.

Она шла по направлению к дому, озираясь в поисках такси. Паула уже свернула с набережной канала Сингел на улицу, ведущую к району Херенграхт, но так и не увидела свободной машины. До дома Колей оставалось несколько кварталов.

В отличие от многолюдной набережной улица была темной и пустынной. Стук каблучков Паулы по асфальту эхом разносился в тишине. Казалось, сердце сейчас выпрыгнет от страха. В темноте мелькнула тень, и Паула закричала. В этот момент на тротуар спрыгнули две перепуганные кошки и бросились прочь. Господи, какая же она трусиха!

Паула что-то нервно напевала себе под нос. Внезапно она поняла, что это мелодия, под которую они танцевали с Кристофом. Да, надо было позволить ему отвезти ее домой. Как же глупо она поступила! Паула побежала, несмотря на то что туфли на высоких каблуках — не лучшая обувь для пробежки.

Миновав несколько домов, она остановилась и прислушалась. Ей казалось, что помимо стука каблуков раздаются еще чьи-то шаги. Может, это Кристоф? Она обернулась, но никого не увидела. Паула читала, что Амстердам вполне безопасный город, если избегать откровенно криминальных районов.

Вздохнув несколько раз, Паула успокоилась и продолжила путь. Внезапно по спине пробежала дрожь, она чувствовала это каждым позвонком. Боясь повернуться, девушка прислушалась. Кроме звонкого цокота каблучков четко слышались тяжелые шаги. Паула была уверена, что это мужская походка.

И она побежала. Паула отчетливо слышала топот, понимая, что преследователь не отставал. Немного замедлив шаг, девушка опасливо обернулась и увидела вдалеке очертания высокой крупной фигуры. Мужчина.

Паула была в панике. Дура, какая же дура! Глупая гордость доставила ей столько неприятностей.

Ей показалось, что, если бежать посередине мостовой, она будет в большей безопасности. Проклятые каблуки! Даже нет времени скинуть туфли, дорога каждая минута. «Кричи!» — приказала она себе. Паула открыла рот, но не смогла произнести ни звука. На ум пришел отрывок из телевизионной программы, в которой жертвы насилия рассказывали, что не могли заставить себя кричать. Жертвы насилия. Из груди вырвались рыдания. Мужчина легко справится с ней, просто схватит и… Она никогда не сможет вырваться.

Господи, хоть бы проехала машина. Однако дорога была пуста.

Грудь сдавила боль, было трудно дышать, но Паула бежала что есть сил. Человек скользнул в сторону домов, его тень падала на дорогу и казалась огромной и зловещей. Паула пугалась каждого звука, каждого шороха. Она бежала вперед, надеясь, что сможет спастись.

Ремень сумки соскользнул с плеча, и Паула подхватила ее под мышку. Спотыкаясь, она подошла к каменному забору, бросила сумку и прислушалась. Шаги приближались. Через минуту преступник будет здесь.

Ей показалось, что навстречу ей кто-то идет. Паула сделала вид, что собирается бежать дальше вдоль по улице, но через несколько метров резко свернула на узкую тропинку между домами. Она бежала из последних сил, согнув локти и сжав кулаки, надеясь лишь на чудо. Пот застилал ей глаза, сердце бешено колотилось. Надо добраться до параллельной улицы, может быть, на ее счастье, она окажется более оживленной. Внезапно перед Паулой выросла кирпичная стена, девушка едва успела затормозить и уперлась в нее руками.

— Помогите!

Ей казалось, что она кричала во весь голос, но даже сама себя не слышала. Что же делать? Единственный способ выбраться из этого тупика — вернуться назад, на темную улицу. Туда, где ее неминуемо поймает преследователь. Паула огляделась и вновь увидела тень. Человек не бежал, он шел крадучись вдоль забора. Все, ей некуда идти. Паула прислонилась к холодному кирпичу и стала ждать. Силуэт мужчины, освещенный уличными фонарями, был хорошо ей виден. Остается только ждать. Паула сняла надоевшие туфли и отбросила их в сторону, земля приятно охлаждала ноги.

В этот момент человек остановился.

Паула провела ладонью по лицу, вытирая пот.

— Что ж ты медлишь? — прошептала она себе под нос. — Давай.

Кажется, она уже слышала дыхание смерти, такой близкой и неминуемой.

Мужчина бросился на нее внезапно, преграждая путь, и в одно мгновение выкрутил руку. Он случайно пнул лежавшую рядом туфлю, и та ударилась о стену и отскочила в темноту.