Татьяна открыла глаза и поднялась к поверхности. Она пробыла под водой одиннадцать минут, но трясло её не от этого — от пережитого. Вопросов доверия больше не возникало. Человеческий разум, и другой — чуждый, но более не казавшийся неведомым, поняли и приняли друг друга. И что-то подсказывало Татьяне — то, что показал в последние мгновения полного контакта Э, видели единицы из долгой череды Стражей порога, ступавших сквозь времена.

До самого вечера Татьяна проспала в шезлонге у бассейна. Блестящая фигурка крелла смотрела на неё выпуклыми глазами и усмехалась в усы. На станции было тихо, сегодня Управляющий Разум не слушал музыку, видимо, тоже прибывал в растрёпанных чувствах.

Она проснулась ночью — от чувства голода. Приняла душ, переместилась на кухню, сопровождаемая свитой, покормила Бима, перекусила сама, заварила чаю, и собралась было направиться в смотровую, как прозвучал сигнал вызова. Татьяна поспешила в Центр управления, в душе надеясь, что это Ларрил. Осадок, оставшийся от последнего разговора, никуда не исчез. И, совершенно по-женски, ей хотелось, чтобы он сказал что-нибудь для ободрения и поддержки.

На развернувшимся овале экрана Татьяна, остановившись на пороге, с изумлением разглядела голубой гребень, шедший поперек черепа, вытянутую морду, сощуренные глаза, похожие на голубые льдинки в складках полупрозрачной кожи.

— Приветствую тебя, Первый из тройки, Кор-Харр, — совершенно автоматически произнесла она на коде. Язык гоков был ей недоступен из-за разницы в анатомии гортани. — Скорейшего отделения твоей Ка, скачущих мыслей!

— Первый из семерки, — высокомерно поправил командор, и Татьяна подумала, что инцидент у Лазарета сектора Див не прошел бесследно для его карьеры. — Скорейшего отделения и твоей Ка, доктор Лу-Танни!

— Чем обязана столь… неожиданному визиту?

— Позволь представить тебе Гру-Хака — второго медицинского координатора Армады.

Кор-Харр отступил, освобождая место другому гоку — высокому, с быстрыми резкими движениями, одарившему Татьяну неожиданно заинтересованным взглядом.

— Легкой дороги по краю мудрости, доктор, — вежливо склонив голову, первым заговорил тот. — Чрезвычайно рад познакомиться с тобой, ибо наслышан о произошедшем в вашем пространстве, и восхищён мужеством доктора Лазарета Лу-Тана и его ассистента. Конечно, я бы предпочел, чтобы на месте вашего пациента оказался гок, а не проклятый сатианет, но нельзя дважды убить врага, даже если очень хочется!

И он засмеялся, оскалив острые полупрозрачные зубы. Татьяна ощутила, что начинает «закипать». Она не позволяла ненависти поселяться в своём сердце, как и обещала Лу-Тану, но как же бесили герои своих народов — с той и другой стороны призрачного фронта!

Гру-Хак неожиданно оборвал смех и уставился на неё пронзительно голубыми глазами.

— Щёлкнула зубами? — спокойно поинтересовался он.

— Что?! — изумилась Татьяна.

— Лица гуманоидов очень подвижны и прекрасно отражают эмоции, — заметил гок. — На твоем я прочел нарастающее возмущение моим поведением и желание заставить меня умолкнуть. Ты была в шаге от прочувствованной речи о том, что войны вредны для цивилизации, а жажда плазмы разрушает личность. Так?

Татьяна, так и не успевшая сесть, прошла к Панели управления и обречённо опустилась в кресло. Наверное, единственное, о чем смогли договориться сатианеты и гоки, так это о том, что им следует сообща выводить из себя доктора Лазарета сектора Див.

— Отчасти, ты прав, Второй координатор, — призналась она, грея ладони о чашку, — но только отчасти. Что ты хочешь?

— Не склонна сегодня философствовать? — оскалился гок. — А я люблю иногда покопаться в трупе мироздания, повытаскивать на свет его органы, поизучать его паразитов. Это у нас семейное, доктор. Ты, должно быть, наслышана о моём знаменитом предке Д-Хаке? Впрочем, о чём это я? Доктор Лазарета не может не знать о лихорадке Го-Крейги. Случалось лечить таких пациентов?

Татьяна отрицательно покачала головой.

— Болезнь начинается с маленьких язвочек на тентаклях, — Гру-Хак воздел щупальца, словно призывая Татьяну Викторовну убедиться, что у него-то всё в порядке. — В течение короткого срока они захватывают весь организм, и гок умирает в страшных мучениях, если не попросит убить его, пока болезнь ещё не разрослась. В соответствии с нашими обычаями, сделать это может только Кей-жрец, посвящённый в тайны ритуала отделения Ка. Но, вот парадокс! Лихорадкой Го-Крейги гоки болеют вдали от родных секторов, и чем дальше, тем чаще! На военных кораблях Кей-жрец входит в обязательный состав команды, а на транспортных и пассажирских маршрутах в дальнем космосе должность является рекомендуемой, но не обязательной. Долгое время это сильно ограничивало моему народу космическую экспансию, пока предок не изобрел сыворотку, ныне носящую его имя. Он был неугомонным носителем Ка! Даже в почтенном возрасте не сидел дома, посетил, без боязни заболеть, наверно, все уголки нашей галактики. Во время какого путешествия его озарила идея создания сыворотки, мне не ведомо. Но после разработки и испытаний, которые он застал, ещё будучи в живых, для гоков раздвинулись доступные границы пространства, называемого нами «Таман» — бесконечная пустота. И если ранее мы воевали в ближайших к нашим секторах Хвана, Хорста и Хрота, где и до сих пор доминируем над врагами — нынче боевые действия ведутся в различных уголках галактики, что даёт нам новые территории для экспансии. Формула сыворотки была передана моим предком Окружителям Первого и с тех пор являлась достоянием всего народа. Работы над её усовершенствованием не прекращались с тех самых пор, как Д-Хака не стало. Исследователям удалось увеличить срок действия сыворотки, периоды между ревакцинациями, облегчить побочные явления. Мы до сих пор стремимся к тому, чтобы совсем исключить ревакцинацию из процедуры, но не так близки к успеху, как хотелось бы. Наша мечта — одна вакцинация за всю жизнь, и чтобы можно было забыть о болезненной процедуре и наслаждаться просторами безвоздушного Тамана. Разработки ведутся сразу по нескольким направлениям, но совершенно неожиданно мы выявили еще одно, о котором даже не помышляли.

Гок замолчал, нервно сплетя перед собой тентакли, вцепившиеся друг в друга словно два морских змея. Татьяна, заинтересованно слушала, совершенно забыв о раздражении.

— Тебе должна быть известна «Конвенция ведения войны»! Сравнительно недавно в неё был добавлен раздел 546-дрей «Обращение с попавшими в плен представителями противника», запрещающий эксперименты над захваченными в бою врагами. В течение какого-то времени нам удавалось уклоняться от подписания дополнения к Конвенции, но после инцидента, произошедшего, кстати, на глазах у вас с Лу-Таном, БагДэАн всё-таки заставил нас. Мы пошли на этот шаг, сцепив челюсти. Кат о`кара пригрозил распространить протекторат Ассоциации на несколько важных для нас секторов, и именно на том участке фронта, где наше положение неустойчиво, а победы сомнительны. Итак, мы стали много милосерднее. — Гру-Хак хищно усмехнулся. — Если ранее мы, не задумываясь, убивали попавших к нам в щупальца проклятых сатианетов, то теперь вынуждены оказывать им необходимую медицинскую помощь и всячески облегчать страдания. То есть, фигурально выражаясь, нам надо их вылечить перед тем, как они предстанут перед представителями Военного Ковена на фронтах, и им будет вынесен смертный приговор. Кат о`кара не подозревал, что оказал нам услугу! Ведь нигде не сказано о том, что нельзя изучать физиологию врага во время его лечения. Клиническая диагностика, Лу-Танни, основа основ современной медицины! Представляете, какие горизонты открывает перед нами эта эра милосердия?

Расширив глаза, Татьяна Викторовна смотрела на Гру-Хака. Моментальная ассоциация — вспомнились кадры кинохроники, показывающей то ли Дохау, то ли Освенцим. Размахивая флагами светлого будущего и сострадания можно добиться многого!

— За… зачем вы мне это рассказываете? — заикаясь от ужаса, спросила она. — Я не стану молчать о том, что услышала!